Марракеш. Множество историй в одной или необыкновенная история о приготовлении пастильи - Жалид Сеули
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Музыка, находящая отклик в сердце, по-видимому, дает человеку и силу, чтобы он мог оставаться наедине с самим собой. Вечером Мария по моей просьбе пела, это были самые разные вещи: романсы, оперные арии, блюзы, рок, и пела она на разных языках: английском, испанском и французском. И на всех этих музыкальных дорогах, столь различных, Мария находила путь к моему сердцу. Биение и трепет чувства с каждой новой песней становились сильнее. Если бы не было наших дней в Марракеше, нашего общего переживания Марракеша, наверное, этот момент был бы невозможен. Как сказано у Рильке? «Быть здесь – великолепно».
…и заходит солнце в Марракеше и повсюду, и снова восходит солнце в Марракеше и повсюду…
Если позволяет время и если сам путешественник ничего не имеет против, стоит осмотреть отроги величественных Атласских гор, подступающих к Марракешу. Эти колоссальные природные кулисы высотой более трех тысяч метров образуют удивительный контраст со старыми и новыми районами города.
В XXII веке андалузская поэтесса Хафза Бинт эль-Хадж назвала Марракеш «жемчужиной, брошенной на другую сторону Атласа».
Согласно древнему мифу, Земля имеет форму не диска, а шара, который титан Атлас после поражения титанов в наказание должен был носить на плечах. Поэтому верхний позвонок называется «атлас» – на него пришлась основная нагрузка, когда Атлас взвалил на плечи земной шар. Но однажды, не выдержав тяжести Земли, Атлас сбросил шар со своих плеч – где тот упал, там возникли Атласские горы. И эти горы уж никак не наказание – напротив, это поистине дар небес. Каждый – действительно каждый! – кому доведется путешествовать невдалеке от Атласских гор, должен познакомиться с их многоликой природой и приветливыми людьми.
…и заходит солнце в Марракеше и повсюду, и снова восходит солнце в Марракеше и повсюду…
Чтобы добраться в Эвреку или Имли, нужно около часа. Здешние дороги, как видно, часто подвергаются разрушительному действию стихии, вдобавок они очень узкие. Особенно трудно проехать по этим старым узким дорогам в базарные дни, движение очень плотное. И все же стоит проделать этот нелегкий путь, чтобы увидеть могучие горы в чудесной зеленой опушке, маленькие прозрачные ручейки и реки.
Теперь я понимаю, откуда у Марракеша этот красноватый цветовой тон: такой же оттенок имеют Атласские горы и даже дороги. Поскольку глаз уже привык к красноватому цвету города, более того, привык им любоваться, то в восприятии не возникает ни контраста, ни противоречия, когда перед тобой открывается вид на горы, – красный цвет совершенно гармоничным образом связывает горный и городской ландшафт.
По берегам горных ручьев и речек там и сям построены ресторанчики, маленькие, с очень простой обстановкой, здесь подают очень вкусный таджин. Таджин – одно из самых популярных блюд марокканской кухни, его готовят из свежих овощей с курицей или ягнятиной, тушат в специальном горшке конической формы и обязательно на древесном угле. К таджину обычно подают свежеиспеченные плотные и плоские круглые лепешки, их макают в подливу из оливкового масла с шафраном.
Летом дети могут плескаться в ручьях поблизости от ресторанчиков, да и взрослые, отдав дань кулинарным изыскам, любят посидеть на берегу, опустив ноги в прохладную свежую воду.
Здесь очень быстро забываешь о лихорадочной суете города и ощущаешь особую безмятежность и благодарное чувство – такова сказочная простота здешней природы и спокойный ритм жизни людей и животных.
…и заходит солнце в Марракеше и повсюду, и снова восходит солнце в Марракеше и повсюду…
Тами, друг Халида, живущий в Касабланке, по его собственным словам, танцор сальсы милостью Божией. Это парень высоченного роста, атлетически сложенный, с очень красивым лицом и мечтательным взглядом карих глаз. Сегодня Тами рассказал мне о послании любви, оставленном его матерью, которая недавно умерла. У Тами семеро братьев и сестер, и каждый из них получил отдельное, лично ему адресованное видеопослание матери. Никто не знал, какое послание получили остальные. Тами сказал, что отец умер пятидесяти лет от роду и все они, дети, были нежно привязаны к матери. Когда дети выросли, их жажда материнской любви даже усилилась. В своем послании к Тами мать высказала желание, чтобы он, младший из ее сыновей, наконец женился и завел детей, а напоследок она сказала, что все дети для нее словно пальцы на руке – всех она любит одинаково, бесконечно сильно.
…и заходит солнце в Марракеше и повсюду, и снова восходит солнце в Марракеше и повсюду…
Года два тому назад Тами решил жениться – на марокканке, уроженке Марракеша, дочери состоятельных людей; ее семья очень богата, добавил Тами немного смущенно. После женитьбы он намеревался вернуться в Германию и работать там. Однако родители невесты категорически высказались против ее брака с Тами, не желая, чтобы дочь жила за границей. Отношения Тами и его невесты оборвались, даже не начавшись по-настоящему. Рассказывая свою историю, Тами вовсе не выглядел опечаленным. Любовь? Нет, любви не было, сказал он, отвечая на мой вопрос. «А как вы с ней познакомились?» – с любопытством спросил я. «Через эсэмэс», – невозмутимо ответил Тами. Он инженер-электротехник, и мои вопросы не вызвали у него эмоций.
Думаю, если речь идет об особенной любви человека к какому-то городу, всегда очень важно, какими были первый и последний по времени контакт с ним. Каким был приезд, каким отъезд.
Если какой-то истории в твоей жизни суждено стать историей совершенно особенной, ее начало должно быть необыкновенным; это верно не только в отношении любви к человеку, но и любви к городу. «Эсэмэс? Ну нет, эсэмэс не может быть необыкновенным началом большой любви», – решительно сказал я. В ответ Тами смущенно ухмыльнулся.
…и заходит солнце в Марракеше и повсюду, и снова восходит солнце в Марракеше и повсюду…
Какая погода в Марракеше?
Сколько здесь солнечных дней?
Корни и листья… «Чем сильней ветер или буря треплет листву, тем важнее роль корней, удерживающих дерево в земле». Поэтому так важно понять свои собственные корни. Это понимание помогает тебе успешно отвечать на сиюминутные вызовы, переносить неотвратимые удары судьбы.
Рациональное и эмоционально напряженное постижение своего сердца и жизни своих родителей помогает осознать собственные корни и сделать их крепкими, способными выдержать жизненные бури. Чем крепче корни, тем меньше вреда принесет буря стволу и листьям твоего дерева.
Сегодня я вернулся из Марракеша в Берлин. Наш самолет опять прилетел из Марокко с большим опозданием, по этой причине мы не попали на следующий рейс и, с двумя детьми, должны были заночевать в отеле при мюнхенском аэропорте. Встать назавтра, чтобы попасть на берлинский рейс, надо было в пять пятнадцать утра.
Такой город, как Марракеш, невозможно описать, по-настоящему воздав ему должное, если не рассказать о начале и завершении твоего контакта с ним. Увы, часто этому не придают значения.
А в отношениях между двумя людьми, в любви разве не то же? Как люди познакомились, как расстались друг с другом? Не обнаруживаешь ли то особенное, что было в их связи, любви, если вглядишься именно в ее начало и конец? Не имеют ли именно начало и конец решающее значение для того, какой отзвук этих отношений будет слышаться тебе впоследствии?
…и заходит солнце в Марракеше и повсюду, и снова восходит солнце в Марракеше и повсюду…
Гала, художница из Таджикистана, уже несколько лет живет с мужем и сыном в Берлине. Хорошо помню нашу первую встречу – Гала пришла на консультацию, чтобы получить рекомендации по лечению, ее сопровождали муж и сын.
В длинном списке пациенток, записавшихся на прием в тот день, она значилась последней.
Я сразу обратил внимание на очень бледный, но приятный оттенок кожи ее стройного тела. Она, коротко стриженная блондинка, пришла в тот день в ярком и очень открытом платье, отчего я и заметил безупречную красоту ее кожи. Глаза у нее были сильно подведены, на губах кричаще-яркая алая помада. Платье необычного фасона – со светло-зеленым шарфом, пестрое, с пятнами зеленого, желтого, розового цвета, этот яркий наряд живо напомнил мне пестрые товары в лавках на базаре Марракеша. Несмотря на то что позади был долгий и напряженный рабочий день, я как-то сразу воспрянул и от этих радостных красок, и от сияющей, полной надежды улыбки на лице моей пациентки. Ее муж и сын словно создавали некий цветовой и эмоциональный фон – никакой игры ярких красок, оба в простых однотонных костюмах, оба сдержанные в своих жестах и эмоциональных проявлениях.
Рецидив опухоли. В конце концов я сказал женщине, что совсем убрать тумор[7] не удастся. Настала пауза, тягостная для всех нас, а затем Гала задала вопрос, но не о том, сколько она еще проживет. Тихим голосом, с сильным русским акцентом она спросила:
