Третья жена хозяина песков (СИ) - Наварр Анна

Ее тонкий запах снова проник в его ноздри, заставив вздохнуть чуть сильнее. Сжав челюсти почти до хруста, Актаур в три прыжка достиг примеченных неподалеку скал, чистых от песка, поставил Ольгу на вершину, поправил покров и уже собрался вернуться в лагерь, как она опять потащила ткань вниз.

— Не снимай! — одернул он. — Вернусь, объясню.

Спрыгнул со скалы и понесся к лагерю. Они вроде бы далеко, и ему остается только положиться на благоразумие женщины. Потому что зачарованный покров сделает ее невидимой для чужих глаз.

В лагере творился форменный бедлам.

Его люди сражались с культистами Черных Песков.

Откуда явились культисты было совершенно неясно.

Он три дня вел караван, петляя по ложным тропам и выводя по магическим дорожкам совсем не туда, где они могли быть, если бы шли по обычным дорогам. Предсказать его путь не смогла бы и пророчица. Оазис выбирался наугад, и короткая тропа к нему прокладывалась в самый последний момент.

Значит, или в караване есть предатель, или есть что-то, чего он не учел.

Первая пара кинувшихся культистов замерла, пронзенная метательными ножами. Следующий нападающий получил в лицо слетевший с пальцев шарик молнии. Вскрикнул, ослепнув, и тут же рухнул в песок в судорогах.

Еще двое сложились от быстрых ударов ножом в грудь и в горло. Акраур вытащил его взамен уже брошенных. Управлялся с ножом он очень ловко, держа в левой руке. над правой вились заклятья, мгновенно летящие во всех нападающих.

Запястье пронзила боль — очередной культист применил магию, опалив рукав. Актаур автоматически прикрылся малым щитом стихий, но это не помогло. Пришлось остановиться и сбить пламя с затлевшей ткани.

Рядом бились охранники каравана — трое против восьмерых культистов. Мелькали мечи, ножи и заклятья. Хриплая ругань перемежалась приглушенными вскриками от боли. Пахло кровью и яростью.

Верблюды и лошади ржали и кусались.

Очередной культист попытался обойти Хади, верблюда, несшего Ольгу, и улетел от мощного удара копытом. Упав на песок, прополз еще немного, силясь встать. Но спина его была изогнута под неестественным углом, и вскоре он замер.

Рыжий конь Актаура, Светило песков, почти пополам перекусил руку культисту, который попытался схватить его за узду.

Кана, прижавшись к пальме, закрывала собой двух рабынь и держала на вытянутых руках амулет полной защиты. Актаур сам чаровал его для старой служанки. И теперь понадеялся, что тот защитит женщин, хотя бы пока не отобьются.

Цепочка заклятий слетела с пальцев — и еще несколько культистов, воя от боли, закатались по песку.

Когда же они кончатся?!

Магический резерв Актаура не бесконечен, и он и так изрядно потратился, прокладывая тропы в пустыне. Ведь караван следовало ставить на тропу сразу весь, и перед этим нужно было объехать и построить всех в правильном порядке, чтобы никто не отставал и не отходил в сторону.

Иначе магическая тропа отсекла бы их с верного пути, и пришлось бы возвращаться.

Песок впился в лицо и скрипнул на зубах. Актаура окружили сразу четверо — два мага, и два воина с мечами. И вперед выступил еще один.

Пенрак, Глава Левой руки Культа Черных Песков. Левая рука культа — магическая организация внутри культа. Правая рука — силовое.

— Аль-Танин, какая встреча! Нет-нет, погоди швыряться заклятьями, — Пенрак поднял руки в жесте примирения.

— Нам не о чем говорить, — покачал головой Актаур, разгоняя в пальцах очередное заклятье: тонкие иглы, веером разлетающиеся и пронзающие навылет тела.

— Отдашь ребенка и мы уйдем.

— Нет. Мое — всегда мое.

— Уверен, у нас найдется плата, достойная тебя. Множество красивых женщин, готовых принести тебе сотню наследников.

Актаур вместо ответа подкинул заклятье вверх, и тут же вызвал следующее. Прежде чем Пенрак договорил, в воздухе перед ним висело уже пять готовых к взрыву шариков. По одному на каждого культиста.

— Этот ребенок — мой. Я свое не отдаю.

— Этот ребенок не твой. Его ищет отец, а мы всего лишь посредники. А ты — вор, укравший чужого ребенка, — произнес Пенрак. Шарик над ним мгновенно сменил цвет. Актаур вместе с опасной начинкой подключил к заклятью еще и чары правды.

Но Пенрак этого не видел.

— Лжешь, — фыркнул Актаур. — Не держи меня за идиота. Я знаю, что через три дня — День Черной Луны. И знаю, что вы делаете в этот день. Не отдам.

Посылая сигнал, ударил в ладоши. Пять шариков раскрылись бешеными огурцами. Но культисты успели воспользоваться передышкой и прикрылись щитами, как обычными, так и магическими. Треть игл завязла в них, треть отразилась, и лишь несколько достигли целей.

Но Пенрак отреагировал совсем не как ожидалось. Он отмахнулся от заклятья и посмотрел куда-то выше и далеко за голову Актаура.

— Сейчас! — крикнул глава магов культа, и в Актаура полетело сразу два десятка заклятий. Маги Пенрака тоже не тратили время зря.

— Что ж, Актаур, значит моя судьба — стать первым, кто украдет у Аль-Танина, — услышал Актаур, прежде чем мир взорвался яркой вспышкой.

И он рефлекторно поднял руки, силясь закрыться от шквала магии и стали, накрывшего его.

Глава 19

— Согласись, Оль-ля, замечательное представление? — раздался совсем рядом шипящий тенор дива Дахара.

Я прижалась к скале, там, где меня оставил Актаур. Снять так настойчиво надетый покров я не решилась. Мало ли, для чего он на самом деле нужен.

Див Дахар стоял на соседней скале, внимательно глядя на оазис.

В оазисе шел бой.

Актаур веерами раскидывал вокруг себя шарики магии, и они то взрывались с яркой вспышкой, то прошивали противников насквозь, а некоторые расплескивались по одежде и впитывались в кожу, вызывая паралич. Нож Актаура мелькал серебристой рыбкой, и культисты падали один за другим.

Ребенок всхлипнул и ущипнул меня ладошкой. Я вздрогнула, а со стороны тут же долетел вопрос дива Дахара.

Ужас заставил меня замереть без слова, без движения.

Дахар не поворачивал взгляд в мою сторону, но обращался ко мне.

Нет, нет. Только не он. Как он здесь оказался?

— Черные пески, Оля, черные пески провели меня, — снова прошелестел он. — Черные пески лежат глубоко под поверхностью, и есть способы найти желаемое с их помощью.

Отсюда сражение в оазисе казалось шумной вечеринкой с фейерверками.

Но меня на нее не пригласили. Более того, запретили являться.

— Оль-ля, идем домой, — неожиданно мягким тоном попросил див. — Я уже устал за тобой гоняться.

Я закусила губу. Только бы не выдать себя. Похоже, Дахар бьёт наугад.

Может, он видел Актаура и решил, что я где-то здесь. Потому что взгляд дива скользит вдоль скалы, но на мне не останавливается.

Молчать, молчать. И не шевелиться.

Змеи всегда нападают на движущуюся добычу. Замри, и они перестанут тебя видеть.

Див Дахар повадками и внешностью весьма напоминал удава Каа. Разве что добродушия и мудрости ему не отсыпали, а так — натуральный змей, готовый заглотить добычу целиком.

Даже шипит похоже.

И ребенок от этого шипения дрожит и машет ручками.

— Ну же, Оленна, вернись ко мне. Разве я плохо обращался с тобой? Ты ведь была хозяйкой в моем доме. Зачем тебе прятаться от меня? Разве я обидел тебя? — каждый его вопрос заставлял меня вздрагивать.

Тело неведомой Оленны отзывалось волнами страха и паники на эти наполненные страданием вопросы, и ребенок беспокоился все сильнее. Малыш вцепился в тонкую ткань и резко рванул с моей головы.

— Сш-ш-ш! Вот ты где! — тут же обернулся Дахар.

Синие волосы дива мелькнули яркой молнией между скалами, когда перепрыгнул ко мне.

— Что за шутки, Оленнара?! — Он ухватился за тонкую ткань покрова. — Ты стала его женой?!

Я вцепилась в покров со своей стороны. Ребенок, по которому скользнула натянутая ткань возмущенно запищал.

— Не Оленнара! — бог знает на каком из языков ответила я. — Не трогай!