Оправа для бездны - Сергей Малицкий

Протянул Марик ладонь перед собой, за четверть локтя от полосы почувствовал, как пальцы закололо, подал руку вверх – и перестал иголки ловить в двух локтях над травой. Что ж, опасности никакой. А полосу сильный чародей ставил: от амулетов, что деревенский колдун заговаривал, не щипало – так, пальцы чуть-чуть зудели, а когда внук старосты выпросил у колдуна сильнейший наговор на хромоту да в сапог Марику, недругу своему, засунул – тот лишь чихнул пару раз. Зато потом, когда злоумышленник в собственный сапог заговоренный кусок кожи заполучил, тут же внук старосты сам ногу сбил, месяц потом босиком ковылял. Не на это ли намекал Лируд, когда чутье подопечного упоминал?

– Чего там? – недовольно осведомился из-за спины Насьта.

– А кто его знает, – пожал плечами Марик. – Я ж не колдун, чтобы насторожи чужие расплетать. Полосу кто-то по траве провел. Зачем – не скажу, но, чтобы сигнал охране не дать, на два локтя прыгать придется. Или это для отвода глаз наколдовано?

– Полосу, говоришь? – засопел Насьта. – Прыгать придется? Нет там никакой полосы, а если и есть, глазом ее не возьмешь! Тот, кто ставил, и то не разглядел бы глазом! А ты увидел – и не колдун при этом?

– Сомневаешься? – понял Марик. – Что ж, сомневайся. Только я-то ни развеять, ни подтвердить твоих сомнений не могу. Ты лучше спроси об этом у того, кто тебя на встречу ко мне послал. Или он полосу эту и ставил?

– И спрошу! – сжал губы ремини и заторопился к дубу – напролом, через полосу, только крикнул на ходу кому-то: – Ситка! Что там у тебя? Чем воняет? Опять, что ли…

Ичча начиналась не от самого ствола, а за полтора локтя, но темная кора могучего дерева создавала ощущение, что прохода нет. Впрочем, его и в самом деле не было, потому что, перешагнув бугрящиеся над землей корни, Марик попал в узкий, шириной в два локтя, коридор, который явно только что перегораживался несколькими срезанными и связанными между собой кустами все той же иччи.

Впереди открылась поляна, но сразу за ней во все стороны раскинулась низина, над которой за чахлыми кустами висело какое-то мутное марево. Между тем вонь усилилась, и шла она не от топи. Какая-то слизь висела на шипах иччи, пятна покрывали траву, а дальше, там, где начинались кусты, стояли трое ремини, и темная груда лежала у их ног.

– Иди-ка сюда! – оглянулся Насьта. – Взгляни-ка, дорогой ты мой «неколдун», что это? У вас такая погань водится?

Марик подошел ближе, окинул быстрым взглядом троих незнакомцев, уверившись, что, хоть ремини действительно невысоки ростом, упитанность Насьты правилом среди них не является, и взглянул на сваленные в кучу тела.

Издавая зловоние и изгаживая траву черной слизью, перед ним лежали более чем странные создания. Судя по силуэтам, это были люди, но вид их был столь ужасен, что не тошнота поднималась к горлу, а сами внутренности были готовы выползти через глотку. Казалось, каких-то несчастных зашили в черненую кожу, да так, что не осталось не только швов, но и отверстий для глаз, для носа, для рта, и, обрядив в этаких кукол, выгнали в дикий реминьский лес. Отправили в дальний путь, поскольку ноги у мерзких созданий были стерты так, что выступающая из ран слизь запеклась, как вывалянная в пыли древесная смола, а стебли травы и молодые листья густо облепили то, что у нормальных людей называлось бы руками и ногами. Все пять тел были пронзены стрелами и посечены мечами. Головы лежали отдельно, напоминая перемазанные золой горшки.

– Нет, – пробормотал Марик, чувствуя, как ужас начинает щекотать ребра. – Такой пакости у нас не водится. У нас только мертвецы. Обычные покойники. Собственные мертвецы или идущие мимо. Они все отчего-то к западу стремятся. Вот уже четыре года. А эти если и мертвецы, так только те, что не только померли, но и из-за смертного полога возвратились! В болоте каком-то отлежались – да наружу выбрались!

– Ну, – Насьта потеребил ухо, – из-за полога не из-за полога, а наши мертвецы и тут по-особому себя ведут, но об этом после. Нам такие твари не в новинку, но до этого они поодиночке наведывались, теперь же… Ты, парень, посмотри пока вокруг себя, мне переговорить тут надо.

Толстяк озабоченно кивнул, махнул рукой в сторону и перешел на торопливый, звонкий говор. Марик не знал языка ремини, поэтому он еще раз окинул взглядом троих воинов, ран у которых на первый взгляд не было, если не считать вымазанных все той же слизью простейших доспехов из грубой кожи и явно обескураженного вида, и огляделся. Заросли иччи разбегались от дуба в обе стороны широкими полосами, уже через полсотни локтей взрывались зеленью свежих побегов, и обогнуть их даже поближе к болоту явно бы не удалось, тем более что и лиственный лес истаивал на его краю. К тому же на толстых ветвях могучего дерева стоял еще один ремини, вооруженный луком и толстым тулом со стрелами, которого, по всей видимости, Насьта и окликал Ситкой. Марик повернулся к низине, но марево сгустилось и вовсе обратилось туманом. Он шагнул вперед, вошел в заросли болотника, которого и возле родной деревни встречалось немало, и почувствовал чавканье под ногами. Впереди лежала непролазная трясина. Ни деревца, ни куста не торчало из нее вплоть до мутной стены мрака. Ни тропы, ни дороги не могло быть в мертвую топь. Вот только запаха у нее не было. Весь запах из-за спины шел, от черных кукол. «Это как же? – удивился баль. – В самом деле, что ли, болотный народ? Опять магия? Или голова у меня кругом идет? Может быть, от голода? Не пора ли перекусить, а то похлебки не дождешься от толстяка!»

Подумав об этом, Марик действительно почувствовал нешуточное урчание в животе, но, вместо того чтобы вытащить последний кусок мяса из мешка, оперся на копье, закрыл глаза и начал осторожно приподнимать веки, стараясь смотреть не на клубящийся впереди туман, а сквозь него. В висках застучало, Марик прошептал всплывшую в памяти присказку от морока – и неожиданно разглядел тропу. Вот только не в топь она вела, а словно висела над ней!

– Ну, – подошел к Марику, отплевываясь, Насьта. – Видишь, какая мерзость к нам повадилась? Воины, конечно, порубили гостей непрошеных, но не так все просто с ними! И не то в них страшно, что трепыхались они, пока головы им не отсекли. И даже не то, что ни зубов, ни оружия у них нет, хотя одного нашего прихватили хорошо! Так, вроде кукла и кукла, а как схватит – словно угольями из костра обложит! Ожогов достаточно у ребят! Ничего! Я им сейчас смену пришлю! Другое страшно: невидимы эти твари!

– Разве? – удивился Марик.

– В том-то и дело! – сплюнул Насьта. – Невидимы, только шелестят, когда движутся, да слизь с них каплет! Ну это от иччи, от шипов… Хорошо еще, Ситка на слух стрелу пускает, – вот как стрела насквозь пронзает эту пакость, так стража сразу гостя видит!