Ад на земле. Книга I - Вики Филдс

Кристины не было уже пятнадцать минут.

Потом двадцать.

О чем они могут говорить столько времени? Надеюсь, не обо мне. Сама мысль, что Кристина просит Экейна держаться от меня подальше делает меня расстроенной. Не потому что я хочу, чтобы он преследовал меня, а потому что Кристина совсем не знает меня, чтобы считать, что она может защитить меня.

«ВЫ НЕ СМОЖЕТЕ ЗАЩИТИТЬ ЕЕ».

Воспоминание о той надписи на двери, ведущей в прачечную, заставило мое сердце сжаться. Я должна прекратить видеть во всем знаки — это не кончится ничем хорошим.

Дверь в комнату открылась, и я вскочила с кровати. Кристина прошлепала ко мне в своих домашних тапках. Ее лицо было разгоряченным, свирепым. Светлые волосы, стянутые в пучок, растрепались.

Она остановилась возле меня, протягивая руку:

— Дай мне свой номер телефона, чтобы я могла тебе позвонить.

Я почувствовала, как краска заливает мои и без того красные щеки.

— У меня нет телефона.

Если Кристина и удивилась, то виду не подала, за что я была ей безгранично благодарна.

— Тогда в следующий раз предупреждай где ты. И с кем ты. Я не собираюсь тебя контролировать, просто, когда мне позвонят твои родители, мне нужно будет придумать им достойное оправдание, или же, сказать правду, которой я не знаю.

Мои ладони стали липкими от пота, и чтобы занять руки я схватила со стола косметичку, с ванными принадлежностями, и пролепетав, что такого больше не повторится, метнулась из комнаты в конец коридора, туда, где находился общий душ. Очутившись под горячими струями воды, я почувствовала, как она смывает с меня всю усталость, и то, что накопилось за день. И слезы. Очень-очень много слез.

Через несколько минут я не могла сдерживаться, и просто содрогалась, чувствуя, как перехватывает дыхание, и становится трудно дышать. Конечно, Кристина не знала, что у меня нет родителей. Но для меня было неожиданностью, что она вообще упомянула о них. Когда я поступала в университет, я была готова к одиночеству, и ни как ни к тому, что начну откровенничать хоть с кем-то.

Успокоившись, я оделась в свою потрепанную пижаму, и отправилась обратно в комнату. Кристина сидела за письменным столом, заваленным бумагами, и что-то рассматривала под микроскопом. Она периодически поднимала голову, к потолку, чтобы проверить какой-нибудь химический элемент, в таблице, прикрепленной над ее головой, а затем возвращалась к работе. Ее светлые волосы были переброшены через то плечо, на котором была татуировка в виде розы.

Я села на свою кровать внутренне сжавшись от плохого предчувствия. Это то, к чему я привыкла — молчание и одиночество. Но не тогда, когда оно становится неловким.

Я прочистила горло и пробормотала:

— Может… мне тоже сделать татуировку? Тогда я буду выглядеть дерзкой.

Кристина фыркнула:

— Нет уж, я тебе этого не позволю. — Я испытала облегчение, от того, что кажется между нами все как прежде, и недавняя моя вспышка эмоциональности, которая привела Рэна Экейна, к дверям нашего общежития, никак не повлияла на нас.

— Почему не позволишь? — я вытерла свои темные волосы полотенцем, встрепав их, — у тебя ведь их целых четыре штуки, так что мне тоже можно одну сделать.

Она обернулась на крутящемся стуле, скрещивая руки на груди:

— У меня их на самом деле пять, но последнюю видят только избранные.

Я рассмеялась:

— А Лиам видел ее?

— Нет. Он не достоин, — со смешком сказала Кристина, и я была готова расплакаться от облегчения — между нами все как прежде. Теперь, когда я убедилась, что девушка не сердится на меня, я решила спросить, о чем она говорила с Экейном, но прежде чем я открыла рот, Кристина издала возглас озарения, достала со своего стола письмо, и протянула мне.

— Это пришло сегодня на наш адрес. Здесь твое имя. — С дурным предчувствием я осторожно его взяла. — Надеюсь там не любовное послание, — усмехнулась Кристина, — потому что мой план «Аура плюс Лиам», почти завершен. — Я пропустила ее слова мимо ушей, потому что была сосредоточена на том, чтобы ровно дышать. — Ну, открывай ты его, уже! — не вытерпела моя соседка, и вырвала конверт у меня из рук. Я и слова не успела сказать, как та открыла его, и достала нечто похожее на вырезку из журнала. — Так, и что у нас здесь… — пробормотала она и замерла. Ее взгляд метнулся ко мне, а затем обратно к газетной вырезке. Я встала на ноги, и взяла кусочек бумаги из ее рук; сердце сдавила горечь, которую я уже давно не ощущала. Это была вырезка из газеты, двухгодичной давности, в которой сообщалось о жестоком убийстве Марка и Фелиции Ридов, то есть моих родителей. Ниже была заметка о том, что их семейство преследуют неприятности с тех самых, как год назад исчезла их любимая дочь, Аура.

— Это… — Пробормотала Кристина глядя на мою фотографию из водительского удостоверения, которая была черно-белой, но довольно четкой, чтобы можно было понять, что это я. — Аура?

Как теперь мне все объяснить?

В моем сознании четко сформировалась картинка того, как я под покровом ночи, когда Кристина будет спать глубоким сном, покидаю Эттон-Крик, маленький городок, что принес мне большие проблемы.

Я снова опустила взгляд на вырезку.

Что значит это — что неприятности преследовали мою семью с тех самых пор, как я исчезла из дома?

Я ничего такого не помню…

Так, сейчас не время думать об этом.

Я вскинула взгляд на Кристину:

— Я сейчас все объясню. — Я сжала бумажку в руках, и кулак прижала к груди. — То, что ты прочла это правда. Это случилось с моей семьей в прошлом, и я… я не хотела говорить об этом, надеюсь ты поймешь.

— Пожалуйста, прости, что я заговорила о звонке твоим родителям…

— Ничего, — мой голос ожесточился. — Все нормально. Люди не особенно хорошо реагируют на подобное, когда ты им говоришь: «Эй, привет, я та девочка, на семью которой набросился безумный Потрошитель».

Мое горло сдавило, и я плюхнулась на кровать, принимаясь тереть лицо, чтобы остановить слезы. Эта дурацкая заметка… откуда она взялась?..

Кристина пересела ко мне на кровать, обняв за плечи:

— Кто это прислал? — она дотянулась до конверта, который лежал на столе, и сокрушенно покачала головой: — Тут ничего нет, кроме твоего имени. Наверное, это чей-то жестокий розыгрыш…

Я быстро вытерла слезы отстраняясь.

— Тебе принести воды? — в красивых глазах подруги я увидела сочувствие, и покачала головой:

— Нет, мне ничего не нужно.

Кристина потерла мне спину левой рукой, ну в точности как старшая сестра:

— Если хочешь, мы можем об этом поговорить. Или не говорить. А затем я заварю чай. Кстати говоря, мне удалось стащить у Лиама кулек конфет.