Льды и скалы - Александр Дорошенко

— Нет, госпожа.

— А от еды он не отказывался?

— Ел за двоих, я всё удивлялась.

— Значит точно не вывертуха… так, печень не увеличена… белки глаз нормального цвета… дыхание чистое, хрипов нет… язык тоже чистый…

Минут через десять я отошла в сторону и присела на низенький табурет.

— Всё, укрывайте.

— Ну, как? Ты можешь сказать, что с ним? — почти умоляюще спросила Астрид.

— Честно скажу — не знаю. Если только… Гунилла, скажи, его случайно не ранили, незадолго до того как он заболел?

— Нет, госпожа Марта, — девочка замотала головой. — Он и не дрался ни с кем уже давно.

— Понятно… Ладно, сделаю всё, что в моих силах. Сейчас пойду домой и сварю микстуру. Надеюсь, она поможет.

— Пожалуйста, помогите, очень вас прошу! — взмолилась она. — Я без него жить не смогу, честное слово!

— Успокойся. Всё будет в порядке, — как можно твёрже сказала я.

Мы вышли на улицу, и двинулись к моему жилищу.

— Хорошие дети, жалко будет, если Яри умрёт, — задумчиво произнесла Астрид.

— Откуда они здесь?

— Сбежали из дома. Отец Гуниллы, нищий торпарь, чьё единственное богатство — десять штук детей, восемь из которых — девочки. Представляешь, какой ужас?

— Представляю, — я невесело усмехнулась. — В краю, где я родилась, лишних девочек уносили в лес, и оставляли там, на радость тоф… волкам.

— У нас тоже так поступают, время от времени, особенно в голодные годы. Меня, например, родители бросили лет в пять или шесть.

— Серьёзно?

— Да.

— Ужас. И как ты?..

— Мне повезло, что у старухи Миссы, как раз умерла ученица. Отравилась грибами, дурочка, после чего, та взяла меня к себе.

— Мисса была ведьмой?

— Нет, бери выше, жрицей культа Раскрытой Длани, слышала о таком?

— Никогда…

— Ещё бы. О нём все забыли, а ведь когда-то, храмы Длани Милосердной, стояли в каждом городе. Потом культ запретили за жестокость. Мисса была последней жрицей, по крайней мере, в наших краях.

— И что дальше?

— Ничего. После её смерти, я пару лет, одна, смотрела за часовней, совершала обряды… Потом мне надоело, ухаживать за давно умершими богами. Я завалила вход в храм и отправилась бродяжить. Лет мне тогда было примерно как тебе, очень хотелось поглядеть мир. Много где побывала, много что видела пока, наконец, не встретилась с Карлом. С тех пор, я жена атамана разбойников.

— Интересная у тебя жизнь.

— Ещё бы. Мы ведь с тобой одного поля ягоды, ты тоже не можешь долго сидеть на месте.

— Наверное… Так, что там с ребятами?

— А, с ними… С ними просто. Она — дочь нищего крестьянина, донашивающая платья за старшими сёстрами. Он — сын деревенского старосты, богача, по здешним меркам. Дружба, любовь, проблемы с родителями. Они сбежали ранней весной в лес, и поселились в пещере, в которой прожили до зимы, словно дикие звери.

— Молодцы.

— Ага. Только когда начались холода и выпал снег, детки начали быстро замерзать. Глупыши не позаботились за лето раздобыть для себя тёплую одежду, сделать запасы на зиму, даже пещёру не утеплили, жили одним днём. Их счастье, что с нами повстречались, иначе бы пропали. Теперь живут здесь, в Вольном Городе, уже почти год. Мы их оженили, выделили комнату. Гунилла отличная хозяйка, сама, наверное, заметила, Яри, сметливый паренёк, сейчас работает у Пекко, нашего шорника. Воевать не лезет, что очень хорошо, а то здесь как махать мечом так полно желающих, а как делать дело, так не докричишься.

— Забавно…

— Ты уж постарайся, плохо будет, если он умрёт.

— Разумеется, сделаю всё, что смогу.

Оказавшись одна в своей келье, (надо уже привыкать считать её домом), я первым делом осмотрела Олега. Учитель лежал неподвижно, как и четыре года назад, его лицо оставалось бесстрастным. Всё как всегда. Протерев его кожу от неизвестно откуда взявшихся черных пятен сажи, похожих на отпечатки маленьких пальцев я встала и затопила печь. Потом принесла воды, поставила на огонь небольшой закопченный котелок и принялась ждать.

Вода закипела достаточно быстро. Вытряхнув из большой, холщёвой сумки многочисленные пучки сухих трав, я внимательно принялась их разглядывать, вспоминая лекцию, прочитанную мне Астрид. Следовало, конечно, сначала проэксперементировать, но времени оставалось очень мало. Мне не было известно, чем на самом деле болен Яри, но я чувствовала, что это не обыкновенная болезнь. У меня в запасе, имелось одно очень сильное, универсальное средство, убивающее заразу и укрепляющее организм, так что я решила начать именно с него.

В котелок полетели нужные компоненты. Часть из них были взяты на складе у Астрид, часть вытащены из моей дорожной торбы. По комнате разнёсся приятный аромат. Я аккуратно помешивала отвар деревянной лопаточкой, изредка пробуя. Микстура получалась с мягким, травяным привкусом. Это следовало исправить. Достав бутылочку с экстрактом полыни, я добавила в отвар несколько капель.

Мой учитель медицины, старый Хуго Родригес, ученик Эовиля и просто очень хороший человек, утверждал, что лекарство должно всегда иметь отвратительный вкус.

— "Пойми, девочка, — вещал он, удобно устроившись в глубоком кресле. — Человек, подсознательно ожидает, что сильное зелье по определению должно быть омерзительным. Выпивая его, он словно совершает мистический обряд очищения, а очищение надлежит проходить через муку, иначе грош ему цена. Вот почему, сладенькая водичка, не даст того эффекта, как горькая отрава, которую можно пить, только собрав всю волю в кулак. Самовнушение, великая вещь, и мы должны его использовать…".

Не дождавшись пока микстура остынет, я перелила её в большую глиняную чашку, и поставила на стол. Потом села рядом, и осторожно коснулась кончиками пальцев обжигающей жидкости. Боли я не почувствовала, на кистях плясали синие молнии — побочный эффект творимого заклинания. Жидкость в чашке внезапно стала красной, вверх поднялось облачко белого пара. Мои губы шевелились, произнося сложную формулу Прямого Воздействия. Микстура стала зелёной, потом кобальтово-синей. Я опустила руки, с облегчением выдохнула, — "Получилось!", затем торопливо вскочила на ноги, накинула плащ и, прижав кружку к груди, поспешила на улицу.

Гунилла, открыла дверь сразу. На её симпатичном личике были видны две дорожки от недавних слёз. Я постаралась выглядеть как можно более деловитой и серьёзной.

— Вот, возьми. Сейчас, мы попробуем его напоить, а вечером, перед сном, ты дашь остаток уже сама. Справишься?

— Конечно, госпожа Марта. А это поможет?

— Должно помочь. Очень сильное лекарство. И прекрати, называть меня госпожой. Марта, просто Марта.