Нотариус его высочества - Сорокина Дарья

Больше ничего нового Пьетро не сказал, отдал бумагу Немо и что-то долго ему объяснял, подозреваю, что особенности оформления наследства. Мой мастер и так это все прекрасно знает, но в такие тяжелые моменты ты, как правило, забываешь даже простые вещи. Он рассеянно кивал и нервно сжимал завещание своего приемного отца.

Аккольте к этому моменту пришел в себя и теперь задумчиво рассматривал запретительную метку на надгробии.

– Юрианна. Можно тебя на минуту? – подозвал меня наследник, и я не посмела ослушаться.

Сейчас мне даже хотелось отвлечься от всего произошедшего.

– Слушаю вас, ваше высочество.

– Хах. После Пьетро Николози и ты вполне можешь начинать называть меня Алессандро, – ухмыльнулся наследник. – Суровый старичок, да?

Я кивнула. Интересно, почему Торрагросса поехал делать завещание в соседний город, когда в Фероци вон сколько действующих нотариусов, а до Вицино добрых часов пять верхом.

– Вы что-то хотели, герцог Аккольте? – поторопила я наследника, поглядывая на горизонт. На сколько я опоздаю сегодня на работу? Хотя кого я обманываю, у меня не толпится народ у дверей, а жирные дни ждут других нотариусов.

– Алессандро, – поправил меня мужчина. – Мы же договорились.

– Хорошо, – только и ответила я, потому что назвать герцога просто по имени у меня язык не поворачивался.

Он это понимал, и особо не наседал.

– Расскажи про метку, которую поставил Пьетро. Что конкретно она дает и каковы последствия взлома и насильственного призыва духа того, кто обезопасил себя таким символом?

– Все просто… – Я запнулась, потому что так и не смогла обратиться к племяннику короля по имени. – Только нотариусы обладают достаточной силой и властью, чтобы навсегда закрыть для души путь обратно. Нам объясняли это на третьем курсе. Сейчас расскажу, как работает метка. Во-первых, есть ужасные последствия за попытку взлома, это доводят до всех, у кого есть дар призывать мертвых.

Я начала перечислять, загибая пальцы:

Попытка взлома метки способным к призыву магом карается десятью годами тюрьмы и лишением всех титулов и фамилии.

В зависимости от силы нотариуса, наложившего метку, последствия для взломщика могут быть самыми разнообразными: от легкого обморока, до остановки сердца и потери магических способностей.

Взломщик навечно заклеймен печатью Падальщика.

Все это я тоже узнала от моего мастера. Видимо, каждый мой новый шаг в этом мире будет отдавать горечью и сладостью наших с Немо воспоминаний.

– Я жутко волнуюсь, Юри. Моя первая пара у студентов…

Мой друг нервно теребил ворот мантии, я же была в предвкушении. Теперь мы определенно будем видеться чаще.

Уже тогда на нас поглядывали с осуждением. Аспирант сомнительного происхождения и студентка из богатой семьи. Ничего хорошего! И всем плевать, что мы дружили уже несколько лет.

– Я всегда тебя поддержу, ты же знаешь, Немо.

– Знаю.

Он всегда тепло и искренне улыбался мне. Непохоже, чтобы я отравляла ему жизнь. Или я была настолько слепа и эгоистична?

В тот день он хотел произвести впечатление на студентов и повел нас на университетское кладбище, чтобы рассказать про запретительные метки на могилах.

– Зажиточные и уважаемые граждане предпочитают заказывать у нотариусов особую услугу – запрет на призыв, – на ходу начал рассказ Немо.

– Аспирант Тровато, но зачем это делать? – поддержала я его вопросом, потому что студенты с большей охотой переговаривались между собой, нежели слушали его. – Разве, никто из нас не хочет вернуться в этот мир после смерти и вновь увидеть родных.

А вот теперь все оживились.

– И правда. Я бы с удовольствием возвратился сюда нежитью, – смеялся мой сокурсник Рико и вытянул вперед руки со скрюченными пальцами, пытаясь зацепить ближайших студентов.

– Это только кажется чем-то романтичным – вернуться обратно. На деле же умерший не будет осознавать, что мертв. Его воля будет полностью подавлена призывателем, который сможет выпытать у него любой секрет. Представьте все ваши тайны, чувства и страхи окажутся во власти недоброжелателя. Он сможет шантажировать вашу семью, очернит память о вас и многое другое. Такого не пожелаешь и врагу.

– Тогда это не такие уж и уважаемые эти горожане, раз у них столько тайн, – внезапно для себя изрекла я и с укором посмотрел на ближайшее надгробие с меткой.

Теперь умерший еще в прошлом веке бывший ректор нашего университета виделся мне лжецом и мерзавцем.

Но мой друг смотрел без осуждения.

– Студентесса Юрианна, мы храним не только свои и чужие тайны, чтобы защитить близких. Иногда мы храним тайны по службе, как нотариусы или адвокаты. А иногда нам кажется, что наш собственный, возможно, безобидный со стороны секрет, ужасен и нелицеприятен. Миа студентессе, у вас наверняка есть такой секрет.

Все вдруг засмеялись, а затем сквозь смех я услышала чье-то гадкое гиканье.

– Есть у нее. Она втрескалась в вас, аспирант Тровато. Упс, а это и не секрет вовсе. Юри, метку на свою могилу можешь не ставить.

Щеки обдало жаром, а на кончиках пальцев заискрилась сила. Я оглядела толпу сокурсников в поисках этого шутника, и от злости и стыда не чуяла, как дрожит земля под ногами.

– Рипосо! – властно закричал Немо, и дрожь быстро улеглась, но не клокотание внутри меня, да и руки все еще покалывало. – Предлагаю обсудить запретительные метки уже в аудитории, пока мы с вами случайно не оживили армию мертвецов. Быстро в класс!

Конспектировала я тогда с особым рвением.

– Попытка взлома метки способным к призыву магом карается десятью годами тюрьмы и лишением всех титулов и фамилии, – неистово скрипело перо.

– В зависимости от силы нотариуса, наложившего метку, последствия для взломщика могут быть самыми разнообразными: от легкого обморока, до остановки сердца и потери магических способностей, – быстро зафиксировала я новое предостережение.

– Взломщик навечно заклеймен печатью падальщика, – закончил свою речь Немо.

– Юри, пара уже закончилась. Остановись, – встревоженно позвал мой друг, а я все писала и писала одно и то же и не могла остановиться. – Декан Пеларатти, вот об этом я говорил. Что с ней?

– Вижу. Студентесса Ритци, позвольте…

Я ничего не ответила, лишь смотрела на кривые, расплывающиеся перед глазами строчки, а рука все так же сжимала уже давно высохшее перо.

На мою шею опустился тяжелый амулет, и я вдруг вздохнула с облегчением.

– Что со мной было?

Я несколько раз тяжело моргнула и отпихнула от себя листы, исписанные ужасными посланиями.

Это точно не лекция. Словно моей рукой управляли с того света и черкали послания в тетради.

– Такое бывает, – понимающе сказал декан. – У вас высокая восприимчивость к голосам мертвых. Аспиранту Тровато не стоило вести студентов на кладбище, не посоветовавшись со мной. Однако такой дар весьма редок. Юстиция словно за руку привела вас на мой факультет. Не хочешь перейти на уголовный процесс? С такими способностями ты бы могла стать следователем.

Я перевела взгляд на моего Немо, пытаясь по его лицу прочитать, что же мне выбрать: остаться здесь с ним, или…

– Не торопись, Юрианна, обдумай. Это важное решение.

– Нет. Спасибо, декан. Я на своем месте.

Что было бы, послушайся я Пеларатти? Я пошла бы работать в прокуратуру, а Немо стал нотариусом, и мы бы не поссорились. Или уже тогда все было предрешено, задолго до нашей встречи?

Почему же нельзя спросить у Горацио? Все ответы там у него.

С досадой я прижала ладонь к запретительной метке и тут же отдернула руку, глядя на сильный ожог и шипящие капли крови.

– Юри!..

Немо рванул ко мне, но Алессандро быстро подхватил меня на руки.

– Весьма наглядно, Юрианна. Я еще с ваших слов понял, что не стоит нарушать покой нотариуса, могли не демонстрировать.

– Ей нужен врач, – услышала я сквозь туман и ослепляющую боль.

– Я врач, – спокойно ответил герцог. – Отвезу сеньориту в город и окажу помощь.