Несносный Дед Мороз для дурнушки (СИ) - Рави

— Я, к вашему сведению, хранитель той силы, что была заключена в артефакте.

— Тем более, вам и карты в руки! Ну что вы сидите на моей кухне? Идите спасать мир! — засуетилась я, непонятно куда выпроваживая гостя.

Я цепко схватила его за красную шубейку и легко поволокла на выход, напрочь забыв, что сущность выплыла из своего шара.

— Но постойте, дамочка! — Йолаф всеми конечностями цеплялся за дверные косяки и упирался ногами, — Из-за вас и вашей глупой влюбленности нарушился привычный ход событий! Всему вашему миру грозит конец, если магия шара покинет свой артефакт. Произойдут страшные катастрофы, землетрясения, цунами! Черная энергия вырвется на волю и поглотит все живое, что есть на вашей планете.

— Так, значит, это ваша магия, чьим хранителем вы являетесь, все уничтожит? Ну и чего вы мне голову дурите? Сами и укрощайте свою черную энергию. И впредь попрошу вас более не материализовываться на моей кухне без приглашения.

С этими словами я выпихнула наглого Йолафа за входную дверь и припала к глазку. Даже не могу описать свое состояние сейчас. Половина моего сознания считает, что я рехнулась, а другая требует уточнить все подробности на счет магии, исчезнувшей Атлантиды и узнать, что же такое артефакт.

— У-о..? У-ээ?

Этот звук, раздавшийся за спиной, привел меня в замешательство. Вот даже оборачиваться не хочу.

— У-ы?

Медленно оглядываясь назад, я была готова ко всякому, но не к тому, что увидела!

На меня укоризненно смотрел олень.

Да, тот самый из шара. Живой. Настоящий. Со снегом на копытах, который таял в неаккуратные лужицы на полу. Животное шумно дышало и осторожно покачивало головой, боясь задеть рогами свисающую голую лампочку. Люстра, кстати, Денису тоже приглянулась.

Олень настолько сюрреалистично смотрелся в моей квартире, что я истерично засмеялась и принялась щипать себя во всех местах, куда дотягивалась. Это все галлюцинации.

— За что мне это все? — пискнула я.

— А не надо было в дом пускать всяких сомнительных мужчин, — громко выкрикнул из-за двери Кристофф, — Женщина, ну будьте же благоразумны! Впустите меня и мы все спокойно обсудим.

— Вы противоречите своим же словам, — слабо отбивалась я, — Говорите не пускать всяких сомнительных мужчин, и тут же просите вас впустить. Уходите! И оленя вашего заберите. Он мне рогами сейчас весь потолок исцарапает и пол испортит грязными копытами.

— Было бы что тут портить, — презрительно скривился олень, показательно колупнув копытом паркет.

Ну это уже было выше моих сил! Животное разговаривало нашим русским языком. Нет, не так… Животное разговаривало! Мои нервы сдали и я с громким криком, закрыв лицо руками, убежала в комнату, где закрылась на защелку и спряталась под одеяло.

Глупо, да, но мне нужен был моральный перерыв.

Откуда-то из коридора раздавались звуки хозяйничающих у меня в квартире гостей. Этот противный олень каким-то образом смог впустить Кристоффа обратно, и теперь они тихо шушукались в прихожей, пока я тряслась под одеялом и размышляла кому звонить первым. В дурдом или в полицию? В дурке меня еще не знают, а вот господа полицейские уже знакомы со мной, вдруг помогут?

— Хозяюшка, — в дверь комнаты раздался деликатный стук, — И все же приглашаю вас за стол переговоров. Вы, конечно, можете посидеть еще под одеялом полчасика, я пока картошки пожарю, но поверьте, мы с Альбертино никуда не денемся из вашей конур… кхм, квартиры.

— Кто бы говорил, — скривилась я, — Сам живет в сувенирном шаре, а мою жилплощадь называет конурой.

— Ох, — наигранно вздохнул Йолаф, — Ну и тяжело же нам с вами будет. А нам еще мир спасать, слышите?

Да лучше бы я оглохла, честное слово.

13

Аромат жареной картошки так и манил покинуть кроватное убежище. Время было час ночи, но сочный дух вредной еды проникал в нос и будил все рецепторы, отвечающие за прожорливость. Мои даже похватали вилки с ножами и агрессивно требовали порцию картошки. С малосольным огурчиком.

И вообще, почему это на моей кухне хозяйничают пришлые гости?!

Кажется, перерыв в сорок минут пошел мне на пользу, и теперь я рвалась проверить свои владения. Особенно больно становилось при мысли, как олень мог разворотить квартиру и как долго я потом буду ее отмывать.

Поэтому мне все-таки пришлось вылезти из-под одеяла и с грозным видом встать за спиной Кристоффа. Буравя его затылок свирепым взглядом, я с удивлением подмечала, что на кухне он один, без оленя. А так же мужчина успел навести порядок в коридоре, прихожей и на самой кухне. Все было аккуратно поднято, расставлено и даже намека не осталось от того свинарника, что устроил мне Денис. А полы так вообще подозрительно блестели, словно их кто-то вымыл и натер полиролью.

Сам же Дед Мороз суетился у плиты, ритмично вытанцовывая нечто незамысловатое, нарезал салат и одновременно выжимал сок из свежих апельсинов. Кстати, а где он взял картошку и апельсины? Да и огурцов у меня не было в холодильнике…

Но повергли в шок меня не его кулинарные таланты, а то, что этот… этот… гад снял свою красную куртяшку и остался с голым, мать его, накаченным торсом!

Узкие бархатные брючки сексуально облегали его аппетитную подтянутую ммм… филейную часть. Алая ткань так и приковывала к себе внимание, не давая мне ни шанса отвести взгляд от его попы. А та, как назло, активно двигалась под веселый насвистываемый мотивчик.

— Ты что здесь устроил?! — громыхнула я на всю кухню.

Признаюсь, своим возмущением просто попыталась скрыть смущение и участившееся дыхание.

Йолаф резко повернулся, и я чуть снова не поперхнулась воздухом.

Сейчас, когда он не кривлялся и был собран, мужчина показался мне идеалом красоты. Куда там до него Денису! По сравнению с Дедом Морозом грабитель-гастролер был бледной молью.

Йолаф же представлял собой типичный образец холодной, но притягательной, северной красоты. Светлые локоны, отливающие золотистым серебром, игриво спадали ему на глаза, вынуждая его поправлять шевелюру. Он небрежно ее взъерошивал, но это продолжало выглядеть, как модельная укладка у «вешалки» на подиуме.

Его острые скулы и небрежная щетина смотрелись так не естественно и брутально на спокойном лице, что я шумно сглотнула, чем заслужила легкую ухмылку красиво изогнутых губ.

Кто бы мог подумать, что в моем сознании найдется столько романтических эпитетов, чтобы описать мужскую красоту? Ну красивый и красивый. Откуда взялись эти сравнения, что его широкие плечи и грудь с ярко выраженными мышцами так и напрашиваются на то, чтобы, обмазать их ароматным маслом и долго разминать массажными