Планета-бродяга - Грег Бир

Сейнар задумался, во что ему обойдется такая промашка.

— Я уже собирался принять твое предложение, — сказал он резко.

— Я снова повторяю: нас время поджимает.

— Так что, его не осталось даже на простые правила приличия… между двумя старыми друзьями?

— Нет, совсем не осталось, — мрачно ответил Таркин. — Все старое отмирает. Нужно привыкать к новым условиям. Я уже адаптировался.

— Я вижу. Чем еще я могу помочь вам?

На губах Таркина наконец-то появилась легкая улыбка, скорее намек на нее, но от этого он не стал выглядеть более дружелюбным. У Таркина кожа всегда слишком сильно обтягивала череп, даже в юности.

— Многим, Райт. Прошло немало времени с тех пор, как ты прошел военную подготовку, но я верю, что ты еще не все забыл. Теперь, когда я уверен, что ты с нами…

— Другой мысли мне даже во сне в голову не приходило, — слащавым голосом вставил Сейнар.

— Как тебе понравится пост командующего экспедиции?

— На ту экзотическую планету, о которой ты рассказывал мне?

— Да.

— А почему ты рассказал мне об этой планете раньше, раз не был уверен во мне? Сомневался, что я смогу поделиться с тобой такой ерундой, как коды доступа к маякам слежения?

— Потому что у меня были сведения, что эта планета не была секретом для тебя.

Райт Сейнар откинул голову назад, словно змея, готовящаяся к броску, и затаил дыхание.

— Я поражен, Таркин. И скольких из моих самых доверенных работников мне придется… уволить?

— Ты знаешь, что эта планета существует на самом деле. У тебя есть один такой корабль.

Сейнар не любил, когда его загоняли в угол, каким бы виновным он при этом ни был.

— Мертвый корпус, — сказал он оправдывающимся тоном, — купленный у одного продажного лейтенанта из Торговой Федерации, который убил владельца судна. Эти корабли бесполезны, как только погибает их владелец.

— Ценная информация. И как ты думаешь, сколько всего таких кораблей было построено?

— Возможно, около сотни.

— Из двенадцати миллионов звездных кораблей, зарегистрированных и незарегистрированных, в известной Галактике. И во сколько они обошлись их владельцам?

— Точно не знаю. В миллионы или миллиарды, — ответил Сейнар.

— Ты всегда считал, что умнее меня, на один шаг впереди, — процедил Таркин сквозь зубы.

— Всегда на гребне волны. Но на этот раз я могу спасти твою карьеру и, возможно, твою жизнь. Мы можем объединить наши силы и наши средства — вдвоем мы шагнем намного дальше.

— Конечно, Таркин, — невозмутимо подтвердил Сейнар. — Я думаю, сейчас самое время и место для крепкого доброго рукопожатия.

8

Оби-Ван и Анакин надели сапоги и пошли к Чарзе в командный отсек, расположенный на правом борту. Из огромных обзорных экранов открывался прекрасный вид на ночную сторону Ко-русканта. Бескрайний метрополис сиял огнями, как подводный город гунганов. Анакин встал рядом с группкой небольших панцирных созданий со множеством конечностей, оканчивающихся клешнями. Эти малышки весело плескались в луже воды позади места пилота — кушетки без спинки. Оби-Ван присел на краешек этой кушетки.

Чарзе Куинну не пришлось оборачиваться, чтобы изучить пассажиров своего корабля парой темно-фиолетовых, с серебристой каймой по краям, глаз.

— Мне с-скасали, ш-што у тебя ес-сть чеш-шуйка мус-сорного черф-фя, — обратился Чарза к Анакину. — Ты выикрал ее фо ф-фремя с-соревнований в яме.

— Незаконных соревнований, — добавил Оби-Ван.

— Ты еще не позволил мне предъявить ее Распорядителю, чтобы подтвердить мою победу, — обиженно заявил Анакин.

— Мне нрафитс-ся с-смотреть мус-сорные с-сореф-фнофания, — сказал Чарза Куинн. — Мой нарот не отлитш-шаетс-ся тягой к при-клютш-шениям и сосстясаниям. Так интерес-сно с-смотреть, как предстафители более акт рыссивных рас-с несутс-ся нафс-стретшу своей сутьпе, — с этими словами он неожиданно изогнулся назад, подхватил шипастой бахромой двух маленьких крабообразных созданий и направил их в отверстие, открывшееся среди густой щетины на брюхе.

Оставшиеся малышки не бросились врассыпную, а дружно защелкали клешнями, словно аплодируя.

— И фас-с я тош-ше люблю. С-скоро нас-ступит ваш-ша отш-шереть, — порадовал Чарза выживших.

Анакин содрогнулся. Оби-Ван нервно заерзал и решился задать вопрос: — Чарза, тебе лучше объяснить юному падавану свои взаимоотношения с обитателями этого корабля.

— Это мои трус-сья, наперс-сники, по-мош-шники по кораблю, — не оборачиваясь, сказал Чарза мальчику. — Они с-с нетерпением ош-шитают, когта их съес-сст Польш-шой Трук.

Анакин весь перекосился, но тут же изобразил индифферентную мину, когда понял, что Чарза все еще может видеть его, затем растерянно посмотрел на ОбиВана.

— Никогда не воспринимай очевидное буквально, — предупредил его шепотом Оби-Ван.

— Мы с-стесь вс-се партнеры, — продолжал Чарза. — Мы помокаем трук-к трук-куу на этом корап-пле. Эти крош-шки тают мне пищ-щу, а я вынаш-шиваю в ссвоем чреф-фе их потомс-ство. Сатем, когда рош-штаютс-ся малыш-ши, я о них сапоч-чуссь. Потом они фы-рас-стают в помощ-щников по кораплю, партнеров и… коррм.

— И ты ешь всех своих партнеров? — спросил Анакин.

— О сфес-сты, конеш-шно ше, нет! — воскликнул Чарза с присвистом, который имитировал человеческий смех. — Некоторые ис-с них прос-сто отфратит-тельны на фкус-с, и, кроме того, так не телаетс-ся. У нас-с мнок-ко рас-слитшных фсаимоотнош-шений на корап-пле. Некоторые с-станофятс-ся пищ-щей, некоторые — нет. Но все фс-саимосфяс-сано. Сам увитиш-шь.

Потянувшись к рычагам управления, закрепленным на изогнутых распорках со всех сторон кушетки, Чарза вывел корабль из дока и активировал досветовые двигатели.

Для своего возраста ИТ-1150 был просто шустряком и ускорялся с невероятной плавностью. Через считанные минуты они покинули орбиту Корусканта и взяли курс на точку перехода в гиперпространство.

— Хорош-ший сфестолет, — сказал Чарза, постучав щетинками и шипами по ближайшей переборке. — Хорош-ший тофарис-щщ.

9

— Райт, ты ведь ждал подобного шанса всю свою жизнь, — сказал Таркин, наливая себе фужер чимбакового вина с Алдераана.

Личные апартаменты Таркина были небольшими, но что это было за место! На одном из верхних жилых этажей Башни Сената, возвышавшейся на два километра над всеми остальными зданиями Корусканта.

— Осознанно или нет, но ты всегда стремился туда, где зарождаются новые принципы ведения бизнеса.

Сейнар пил нечасто, но когда ему случалось выпивать, он становился очень дружелюбным и податливым. Сейчас его тревожило только одно — присутствие кровавого резчика. Сейнар взял фужер и немного взболтал вино его, делая вид, что наслаждается ароматом. Небольшое поблескивание зеленого камня в его перстне дало ему знать, что в густой красной жидкости нет ни яда, ни наркотиков. И в самом деле, вино оказалось мягким и приятным на вкус.

— Но тебе, должно быть, интересно услышать, что у тебя нет друзей, которым ты можешь доверять, — продолжал Таркин. — Дружба — это понятие, канувшее в прошлое. Сейчас все решает взаимная выгода, отсюда и вынужденные союзы. Надежда на дружбу весьма ослабляет позиции.

Возможно, Таркин наплевал на все нормы морали задолго до Сейнара.

— Ты все еще не представил мне своего друга, — сказал Сейнар.

Таркин обернулся к кровавому резчику.

— Это Ке Даив, он из влиятельной политической семьи на Баторине. Ранее Ке Даив слжил в элитном подразделении тайных убийц (одна из последних неуклюжих попыток отомстить джедаям), которое было тесно связано с Торговой Федерацией.

У Сейнара далее челюсть отвисла от такой дерзости.

— Правда? — спросил Райт и притворно содрогнулся от удивления. Ему было известно об этом гораздо больше, чем Таркин подозревал, и он знал, что в этом был замешан и сам Таркин — но его источники не смогли разузнать никаких подробностей.

— В лучшем случае это был опрометчивый шаг, из-за этого кровавые резчики и имеют дурную репутацию, — сказал Таркин, глядя на Сейнара.

— Кровавые резчики еще ни разу не совались во внешнюю политику, — заметил Райт.

— Я — свободная личность, — возразил Ке Даив. — У меня есть возможность получить свободу и отречься от прошлого.

— Хорошо сказано, — похвалил его Таркин. — Я навел о нем справки. Он очень способен, но он проиграл в схватке с рыцарем-джедаем. Я прошу ему это, а ты?

— Я попробую снова, если представится возможность, и тогда я точно не провалюсь, — заявил Ке Даив.

— Кровавые резчики — натуры артистические, — сказал Сейнар. — Поправь меня, если я ошибаюсь, но самым знаменитым продуктом импорта с Баторина являются скульптуры… вырезанные из местного ярко-красного, так называемого «кровавого», дерева.

— У этого словосочетания двойной смысл, — сказал Ке Даив. — Убийство тоже сродни скульптуре. Отсекаешь все лишнее…