Софья Перовская - Элеонора Павлюченко

Раскол произошел. Перовская не осталась с «деревенщиками» в «Черном переделе», но и не спешила примкнуть к «Народной воле». Она участвовала в сходках чернопередельцев под Петербургом и соглашалась с ними, что нельзя оставлять деятельность в народе, но одновременно с активной работой в деревне считала необходимым организовать убийство царя. Всей душой Софья Львовна рвалась в деревню, к народу. В начале 1880 года Перовская — видная уже тогда террористка — писала народнику М. Р. Попову о том, что мечтает о возврате к мирным поселениям в деревне. Чернопеределец О. В. Аптекман рассказывает, что в январе 1880 года к нему пришла Софья Львовна. Разговор был очень грустный. Прощаясь с Аптекманом, она спросила: «Есть ли что-нибудь у вас в народе, Осип?» И, получив отрицательный ответ, продолжала: «А вы меня возьмете, если у вас будет что-нибудь?» Однако у чернопередельцев «ничего не было»: ни прочных связей, ни каких-либо организаций в народе.

Революционерка переживала настоящую трагедию. Она чувствовала и понимала значение пропаганды в народе, ее душа рвалась в деревню, но жизнь толкала ее на путь террора, когда все другие пути казались испробованными.

Покушение на царя 19 ноября 1879 года было первым делом Перовской по поручению Исполнительного комитета «Народной воли». 26 августа 1879 года Исполнительный комитет вынес смертный приговор Александру II. Современники стали свидетелями великого единоборства, «отчаянной схватки с правительством горсти героев»[4]. На стороне правительства были армия и полиция, пушки и тюрьмы; народовольцы были сильны беззаветным героизмом, смертельной ненавистью к самодержавию, готовностью жертвовать жизнью за счастье народа. В лагере революции могли быть только сильные духом.

А. Желябов отправился на юг, в Одессу, чтобы там готовить покушение на царя. Александр Михайлов, на случай неудачи в Одессе, выбрал удобное место под Москвой — на Московско-Курской железной дороге. Здесь во второй половине ноября 1879 года должен был проследовать царский поезд в Москву. В облюбованном месте, недалеко от полотна железной дороги, был куплен дом. Перовская первая предложила себя в «хозяйки дома». «Мужем» «Марины Семеновны» был «мещанин Сухоруков» (Лев Гартман).

Из дома народовольцы вели подкоп к железной дороге, чтобы миной взорвать царя при проезде. Работы велись в тяжелых условиях. Вначале копали только лопатами и лишь в последние дни купили сверлильную машину. По галерее можно было продвигаться или лежа на животе, или приподнявшись немного на четвереньки. Ее часто заливало водой, поэтому иногда приходилось работать, стоя по колено в воде или лежа в ледяной грязи. Тело сковывал холод, не хватало воздуха, в любую минуту мог произойти обвал. По словам А. Михайлова, «положение работающего там походило на заживо зарытого, употребляющего нечеловеческие усилия в борьбе со смертью». И вот в таких ужасных условиях народовольцы вырыли подземный ход длиной в 47 метров, обшив его по бокам досками. Подкоп кончался миной, заложенной на глубине 5 метров под рельсами.

Окрестное население считало хозяев дома Сухоруковых, ведших замкнутую и уединенную жизнь, раскольниками. Нужно было немало ловкости и находчивости, чтобы не вызвать каких-либо подозрений, чтобы скрывать людей, посещавших дом, и особенно их работу.

Не раз Перовская выручала всех из затруднительного положения. Однажды к Сухоруковым зашел по делам купец. Пустить его в дом нельзя было, так как там скрывались товарищи. Софья Львовна трижды переспрашивала каждый вопрос купца и в ответ твердила: «Да вот Михайло Иваныч придет. Я уж не знаю». Купец ушел, ругая «бестолковую бабу».

В другой раз недалеко от дома вспыхнул пожар. Сбежались соседи, хотели помочь Сухоруковым выносить вещи. Перовская не растерялась, схватила икону, выбежала во двор и стала у дверей, приговаривая: «не трогайте, не трогайте, божья воля».

И вот наступает 19 ноября. Софья Львовна в зарослях придорожных кустарников зорко высматривает приближающийся царский поезд. Подает сигнал. Раздается взрыв, однако поезд успевает проскочить. Мина разворотила полотно под составом со свитскими служащими. Мгновенно место взрыва окружила толпа железнодорожных рабочих, окрестных жителей. Сохранявшая полное самообладание Софья Перовская замешалась в толпу, чтобы выяснить результаты взрыва, а вечером села в поезд, направлявшийся в Петербург.

Прямо с вокзала она пришла на конспиративную квартиру. Здесь, оставив обычную сдержанность, взволнованно, торопливо, прерывавшимся голосом рассказала она подругам о случившемся. Впечатление от взрыва под Москвой, несмотря на его безрезультатность, было громадное. Повсюду говорили об этом смелом предприятии народовольцев, полиция разыскивала террористов. Однако, на предложения товарищей временно скрыться, Софья Львовна отвечала смехом. Неосторожность ее была известна друзьям. Увлекаясь работой, Перовская не жалела и не берегла себя. Только необыкновенная ловкость ее искупала этот недостаток.

Приняв участие в большом деле народовольцев, Перовская все еще колебалась, к кому присоединиться. Сразу же после покушения она постаралась повидаться с чернопередельцами. Беседуя с Л. Дейчем, Софья Львовна с первых же слов заявила о своей готовности пристать к чернопередельцам, если у них имеется крупное дело в народе. Неутешительный ответ Дейча расстроил ее, но уехать за границу, хотя бы на время, она отказалась: «Я предпочитаю быть повешенной здесь, чем жить за границей». Перовская приняла решение, и оно было бесповоротно.

На другой день Желябов радостно сообщил товарищам о том, что она формально вступила в «Народную волю». Это было в декабре 1879 года. Вскоре Софья Львовна Перовская стала одним из самых видных деятелей партии, членом ее Исполнительного комитета, организатором крупнейших предприятий «Народной воли».

Начался новый период в жизни революционерки, сохранивший ее имя в истории освободительной борьбы. Александр II избежал мести народовольцев в Одессе, неудачей кончились покушения на царя около Александровска Екатеринославской губернии и под Москвой. Такой же исход имела попытка взорвать царя в его резиденции — Зимнем дворце 5 февраля 1880 года.

…В октябре 1879 года на работу в Зимний дворец поступил крестьянин Олонецкой губернии Батышков. Красивый и крепкий парень был известен как искусный столяр и слесарь. Работал он усердно и аккуратно. Нравился начальству и дворцовой страже добродушием и скромностью, почтительным и вежливым, обхождением с людьми.

Это был крупнейший рабочий революционер Степан Николаевич Халтурин. Он родился в зажиточной крестьянской семье и получил некоторое образование. Халтурин рано начал свой трудовой путь на заводах Петербурга. Здесь же началась его революционная биография. Выдающиеся способности организатора, глубокий и ясный ум, широкий кругозор вскоре сделали его признанным вожаком петербургского пролетариата.