Остров Дохлого Дракона (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович

Капитан чувствовал себя победителем, ещё бы такая груда богатства. Он выбрал огромный кусок скорлупы и бережно вращал его в руках, пуская малиновых зайчиков.

Да, что кривить душой – все радовались как дети. Ивашка набрал целую пригоршню мелких кусочков и пересыпал с одной руки на другую. Звон как у хрустальных бокалов. И красотища какая.

Красное солнце на закате к ветру. А на море ветер к буре. Ну и буря не заставила себя ждать, ветер навалился с севера, навалился сразу всей силой, так, что такелаж засвистел, а мачта заскрипела, вызываязубную боль. Длиннее и круче стали подошвы волн. Неожиданно резко потемнело, а галера стала сильно крениться от бортовой качки.

Гномы постепенно приходили себя. Мир богатства, мир грёз не отпускал. Первым опомнился Толстун.

- Ставь брамсели, с якоря сниматься, - и первым же бросился к лебёдке вытравляющую якорную цепь.

- Всем по местам. Ставь брамсели, - капитан оторвался от драгоценной скорлупы и бросился к мостику.

- Курс на юго-запад, - включился в общий переполох и Ивашка.

Мачта так наклонялась, что казалось она, касается барашков волн. Мощные валы воды перекатывались через палубу. Кого-то снесло водой, и несколько гномов бросились кидать ему спасательные круги с привязанными к ним длинными верёвками.

Ивашка не отвлёкся на это. Не до того было. Шквал, буря налетели так стремительно, что приходилось думать о судьбе всего корабля. Самого штурмана волна два раза тоже пыталась утащить, но многолетние плавания научили его бороться с волной, и Ивашка благополучно добрался до штурвала.

Корабль руля не слушался, нос рыскал по ветру, подставляя борт под удары волн. Вдвоём с матросом Ивашка налегал на штурвал, но его буквально вырывало из рук. Сквозь ветер, брызги и темноту не было видно, как идут дела с установкой парусов. Однако после нескольких минут борьбы за жизнь корабля Ивашка, наконец, почувствовал, что штурвал перестало дёргать, а галера повернула к волне кормой и заскользила по воде, прочь от острова с его рифами и мелями.

Передав управление подоспевшему боцману, штурман поспешил на нос посмотреть, что там с парусами. Брамсели набрали ветер и буквально рвались вслед за ним. Мачта гнулась от нагрузки, такелаж был на пределе, вот ещё бы чуть-чуть и канаты полопались как нитки.

Подошёл капитан и хлопнул нашего гнома по плечу.

- Выровнялся! – крикнул он в самое ухо Ивашки. – Да пронесло, хорошо, что всё новое, а то бы конец. Давно такой бури не видел.

А ветер крепчал, если такой шквал можно назвать «ветром». Судно буквально неслось над волнами, перелетая с одного гребня на другой.

Так прошёл час, гномы буквально валились с ног. Смыло за борт ещё одного зазевавшегося матроса. Толстун увёл всех лишних с палубы. Не так и дёшево досталась драконья скорлупа. И всё-таки буря выдохлась. Шквалы налетали всё реже. Вот ещё бы чуть-чуть и пронесло. Да куда там. Оборвало бом-брамсель, парус затрепетал на ветру и буквально через пару минут был унесён ветром. Галера зарыскала снова, норовя подставить борт под удар волны. Вдвоём капитанс рулевым вцепились в штурвал, рвущийся из рук. Удержали. Толстун с ещё двумя матросами, рискуя в любую секунду оказаться за бортом, полезли устанавливать новый парус. Ивашка снизу помогал им, как мог, вытравливая канат из бухты. И в спокойную погоду на эту операцию уходило до получаса, а тут такая болтанка.

«Все-таки, какое счастье, что с нами Толстун». – В который уже раз за последние несколько дней подумал Ивашка.

Поставили парус, корабль перестал зарываться в волну. И ветер ещё ослаб. Но буря ещё долго не давала гномам расслабиться. Лишь серый нерешительный рассвет заставил ураган уняться. Устало перекатывались ещё громады волн. И любая могла захлестнуть небольшой гномский кораблик, но злости уже не было у ветра. Устал. И направление поменял. С северо-запада подул, и сразу похолодало.

Ивашка с капитаном обошли корабль, оценивая урон, нанесённый бурей. Унесло обе шлюпки, сломало двенадцать вёсел, унесло в море двух матросов, несколько гномов ранено. И самое, наверное, неприятное - в трюме открылась огромная течь.

Четверо гномов поставленные на ручную помпу не справлялись, вода потихоньку прибывала. Выстроили цепочку и передавали друг, другу вёдра, вычерпывая воду.

- Да это капля в море.

Ивашка с капитаном склонились над картой, прикидывая, куда их занесла буря, и нет ли поблизости острова, чтобы в спокойной тихой бухте заняться ремонтом. Выходило, что их могло унести миль на сто – сто пятьдесят на юго-запад или юг.

Где-то рядом Западный материк с его эльфами, баньши, драконами и гоблинами – в общем, не самое приятное соседство. Без солнца сориентироваться было сложно. А вода в трюме прибывала.

- Земля, прямо по курсу, земля, - услышали они голос вперёдсмотрящего.

- Неужели мы так близко подошли к западному материку, - в один голос воскликнули капитан и штурман. И как бы отвечая им, с мостика раздалось.

- Остров, остров прямо по курсу.

- Тут на карте есть группа островов. Значит, мы гораздо южнее, чем думали, - Ивашка указал на несколько точек на карте.

- Пристанище морских пиратов. Час от часу не легче, - схватился за голову капитан.

- Выхода нет, - Ивашка уже поднимался на палубу, - курс на остров, приготовить оружие.

Остров был не большой, узкая полоска зелени, на правой его стороне пара холмов. В полумиле от берега заметили бухту. Шлюпок не было, поэтому убрали почти все паруса и медленно, постоянно замиряя глубину, нет ли мелей, вошли в бухту.

Ветер совсем утих, и в бухте волн почти не было, так мелкая рябь.

Был прилив, подошли как можно ближе к берегу и встали на якорь. Воды в трюме набралось уже порядочно, успели таки. Снарядили команду обследовать течь снаружи. Толстун не доверил эту роботу ни кому – сам полез. Нырял несколько раз. Вынырнув в очередной раз, прокричал:

- Нашёл. Плохо дело. Очень глубоко и щель большая. Придётся выбрасываться на мель, и ложиться на борт.

Откладывать не стали, да и что откладывать, когда корабль, можно сказать уже затонул. Лёгкая волна перекатывала через палубу. На вёслах подошли к берегу, пока не заскрипело днище по песку. Хорошо хоть, что бухта песчаная, а то на скалы выбрасываться – вместо одной щели дюжину пробоин получишь.

- Весь груз на правый борт, - отдал команду капитан.

Груз, что был в трюме, уже не досягаем, довольствовались тем, что на палубе, и сами все перебрались, судно понемногу накренилось вправо. Гномы сидели по колено в воде и ждали отлива. Погода разгуливалась. Появились разрывы в тучах, сквозь которое пробивалось солнце. Ивашка хотел точно определить место положение острова, на который их забросила судьба и буря. Но солнце опять скрылось за тучами, да и некогда стало – отлив начался. Галера стала заваливаться на борт всё быстрее и быстрее.

- Какой сильный отлив, - сказал, подойдя к Ивашке, капитан.

- Да далековато нас на юг затащило, где-то возле экватора, если судить по отливу.

- Может это и не те острова, которые мы подумали?

- Скорее всего, что не те. Мы гораздо южнее.

Ивашка осмотрел небо, надеясь увидеть просветы, где-нибудь в тучах. Нужно было солнце, чтобы сориентироваться. Нет. Небо было плотно затянуто, собирался дождь.

Галера меж тем всё сильнее ложилась на бок, уже была видна щель образовавшееся в разошедшейся обшивке. Бригада во главе с Толстуном готовилась к ремонту. Обвязывались верёвками, засовывали в свои многочисленные карманы инструменты.

Пошёл дождь. Настоящий проливной ливень. Ну да гномам он уже не мог повредить – итак все были мокрые до нитки. Только шторм пережили.

Со щелью возились долго. Доски не вставали на место. Всё ещё сильная волна раскачивала судно. Корабельный плотник был среди тех, кого снесло за борт. Еле-еле успели поставить заплату к шести часам вечера, уже прилив приближался.

Только последний из ремонтников перебрался на палубу, сразу организовали переброску груза на левый борт. Вода в бухте потихоньку поднималась.