Оса - Эрик Рассел

Моури восхищенно покачал головой и последовал за Коренастым. Да, это профессионал, ушлый тип, такой сразу заметит за собой хвост, и тогда — все насмарку. Но Коренастый шел не оборачиваясь, не замечая, а скорее всего игнорируя Моури; свернув в узкий захламленный переулок, он дошел до развилки, повернул налево и спустился в какую-то невзрачную забегаловку с закопченными окнами и расколотой надвое вывеской: «Сьюсан». Чуть помедлив, Моури ногой распахнул дверь и зашел следом.

В помещении стоял такой «аромат», что у Моури защипало в носу: смесь запахов протухшей пищи, пота и прокисшего зита. Обычная крысиная нора, притон, где собираются отбросы общества. Хозяин с землистым лицом стоял у стойки и с откровенной враждебностью рассматривал Моури. Полтора десятка завсегдатаев, развалившихся на лавках вдоль заплесневелых облупившихся стен, злобно сверкали глазами в полутьме подземелья.

Моури подошел к стойке.

— Кофе, — бросил он грубо.

— Кофе? — Хозяин подскочил, как ужаленный. — Клянусь стопами великого Джейма, это — спакумское пойло!

— Угадал, — хрипло расхохотался Моури. — Я собираюсь смыть пыль с моих ботинок. — Он вдруг громко ударил в ладоши. — Проснись и дай мне зита.

Хозяин, свирепо прищурив глаз, схватил с полки засаленный бокал, наполнил до краев мутным напитком и подтолкнул к Моури.

— Шесть десяток.

Моури швырнул ему гульд, взял бокал и прошлепал к столику в углу притона. Три десятка глаз обжигали ему спину. Моури невозмутимо опустился на дощатую скамейку, скрестил на груди руки и обвел взглядом уголовную братию, пытаясь высмотреть в темноте Коренастого. Однако сей достойный господин не стал дожидаться, когда его пригласят к столу: с бокалом гнусного пойла он сам подошел к Моури и уселся напротив.

Это разрядило обстановку. Все потеряли к Моури интерес и вернулись к своим пьяным разговорам. Вертеп наполнился привычным шумом и бранью.

— Я — Урава. Батин Урава, — представился Коренастый.

Моури молчал.

— Ты с Диракты, из Мэшема?

— Для начала неплохо. Башка у тебя варит, — похвалил Моури.

— А ты как думал?! Без мозгов — не проживешь. — Урава отхлебнул зита. — Кайтемпи не пошлет сюда никого в одиночку.

— Да?

— Ты, дружок, просто не знаешь, что такое таверна «Сьюсан». Здесь не любят парней из Кайтемпи.

— О, это мне по душе.

— Э, дружок, мне это больше по душе, чем тебе, — миролюбиво произнес Урава, показывая из-под стола дуло пистолета. — Я не терплю, когда за мной ходят, дружок. Понял? Ну, что ты пасешь меня?

— Ты что, знал это с самого начала?

— А ты как думал?! — Урава выпятил квадратную челюсть. — Ну, что засох, отвечай!

— Я прикидываю, стоит с тобой связываться или нет.

— Ну!

Моури подался над столом и, глядя Коренастому прямо в глаза, произнес:

— Тысяча гульдов. У меня есть для тебя тысяча гульдов.

— Это, конечно, хорошо, — бесстрастно отреагировал Урава. — Это даже очень хорошо. Но, если я правильно понял, тебе для этого надо залезть в карман? Что так, дружок?

Моури усмехнулся.

— Если боишься, можешь сделать это сам.

— Этим меня не купишь. Никуда ты не денешься. А станешь дурака валять, вот, видел? — Урава пригрозил пистолетом. — Давай, гони деньги.

Моури вытащил пачку гульдов и кинул на стол. У Коренастого от неожиданности потемнело в глазах — он был на сто процентов уверен, что Моури блефует.

— Хватай. Хватай быстрее, дружок, пока я не передумал, — подстегнул Моури.

Банкноты мигом исчезли. Придя в себя, Урава исподлобья взглянул на Моури.

— Ваши условия? — мгновенно переходя на «вы» поинтересовался Коренастый.

— Это подарок.

— От кого?

— От меня.

— Клянусь головой Джейма, я ничего не понимаю.

— Ты мне нравишься, дружок. Понял? А сделаешь одно небольшое дельце, так я вообще полюблю тебя. Ну, как? По рукам? — Урава не отвечал. — Ты получишь немалые деньги. Совсем немалые.

— От кого?

— Я уже сказал — от меня.

— Вы смеетесь?

— Все, разговор окончен. Приятно было познакомиться.

— Подождите. — Урава облизнул пересохшие губы. — Сколько? — еле слышно прошептал он.

— Двадцать тысяч.

— Ш-ш-ш, — зашипел Урава, прижимая палец к губам. — Неужели гульдов?

— Гульдов, гульдов.

Урава сглотнул слюну.

— И скольких вы желаете убрать?

— Для начала одного.

— Вы это серьезно?

— Тебе не понравился мой подарок?

— Только для начала, вы сказали?

— Да. Если мне придется по вкусу твоя работа, мы продолжим наше знакомство. У меня список длинный. За каждого — двадцать тысяч. Но запомни, — предупредил Моури, — за мою голову ты без всякого риска получишь десять тысяч, со мной же можешь заработать миллион, а, глядишь, и больше. — Моури сделал паузу. — Не плюй в колодец, дружок.

— Да что я, хмырь какой, топить золотую шахту?! — Мысли Уравы ходили ходуном. — А с чего вы взяли, что я соглашусь?

— Ты наверняка состоишь на учете в Кайтемпи, иначе зачем тебе пистолет, — это, во-первых. Во-вторых, я предлагаю большие деньги. Ну, а если сам не хочешь, подыщи кого-нибудь вместо себя. Не ты, так другой, какая разница.

Урава кивнул.

— Да, это несколько не мой профиль. И одному здесь не управиться. Однако…

— Что однако?

— Давайте не будем спешить. Мне надо пораскинуть мозгами, посоветоваться кое с кем.

— Пораскинь, пораскинь. Даю тебе на это четыре дня. Ровно через четыре дня, в это же время я буду здесь. — Моури встал. — Да еще: я тоже не люблю, когда за мной ходят. Хочешь дожить до старости — не глупи.

Глава 6

С рассветом Моури отправился в прокатное агентство, где, назвавшись Морфидом Пейсом, взял на сутки недорогой динокар и, чтобы не привлекать внимания шнырявших повсюду патрульных машин, закоулками выехал из города.

Ну вот, наконец, и знакомое перекрученное дерево, и камень — вылитое надгробье. Моури остановился на обочине, вылез из машины и принялся ковыряться под капотом, но, как только шоссе опустело, быстро съехал с дороги и нырнул в просвет между деревьями. Потом вернулся, поправил примятую шинами траву и, отбросив косолапую походку, зашагал к пещере.

К полудню, пробираясь через заросли кустарника, Моури почувствовал, как сигнальное кольцо на среднем пальце стало легонько покалывать; и, чем ближе он подходил к пещере, тем покалывание усиливалось. Значит, все в порядке, значит, контейнер за номером 22 продолжает излучать невидимые лучи и никто не стоит в поле действия охранного излучения; значит, ничья рука не коснулась контейнера № 30, иначе от пещеры остались бы одни воспоминанья.