Адам и Эвелин - Инго Шульце

— А как же вы? — спросил Адам.

— Мы ночуем на острове Маргит, — сказала девушка и взяла своего друга за руку. — Нам там лучше.

— Мы тут в отпуске, пока бабки не кончатся, — сказал тот. — По вечерам на рынке в павильоне все очень дешево. Иногда они и просто так что-нибудь отдают, они же видят, что тут творится.

— Странные ребята, — сказал Адам, когда они распрощались с молодой парочкой.

— Почему? По-моему, вполне нормальные.

— Ну, может быть. Но когда на тебя даже не смотрят, то есть на меня.

— Они на тебя смотрели!

— В том-то и дело, что нет, как будто меня для них не существовало. Чего я терпеть не могу, так это обрезанных джинсов, хвостиков и таких вот юношеских бородок.

— Посмотри, куда указывает Гермес, это запад?

— Да, — сказал Адам. — В той стороне Буда.

— Подвезешь меня к этому священнику?

Они возвращались назад по улице Ваци.

— Купишь мне на прощание еще одно мороженое?

— А ты разрешишь мне тебя сфотографировать?

— Нет, тогда не надо.

Теперь очередь была еще длиннее, чем раньше. Катя убрала кубик Рубика Адаму в сумку, положила обе руки на его правое плечо и уткнулась в них головой, словно собираясь поспать.

— Послушай, Адам, — сказала она тихо. — Это абсолютно не важно. Но может такое быть, что ты забыл мой рюкзак, там, перед границей?

Адам не отвечал.

— На заднем сиденье его не было, — продолжила Катя. — В багажнике тоже.

— Может быть, — сказал Адам, не поворачивая головы, — может быть, ты и права.

— Это не важно, правда, я ведь сказала, это совсем не важно.

— Ты можешь взять у меня мой спальник и надувной матрас, — сказал Адам, державшийся очень прямо.

Он двигался вперед крошечными шажками, чтобы Катя могла идти за ним, не снимая рук с его плеча. Так они стояли, вплотную прижавшись друг к другу, пока не подошла их очередь.

18

НЕУДАВШЕЕСЯ РАССТАВАНИЕ

Адам придерживал карту, разложенную на крыше машины, верхнюю половину перевернуло ветром. Над холмами Буды струился вечерний свет. У причала стоял прогулочный теплоход, поручни которого были украшены гирляндами маленьких лампочек. Около цепочки, которая преграждала вход на пристань, ждала толпа. Кричали чайки. Фасады домов на набережной Пешта, казалось, внезапно расцветились разными красками и светились изнутри.

— Как-то мне это не нравится, — сказал Адам и попытался еще раз сложить карту. — Надо было все равно спросить у них, где посольство. Кто знает, что это за палаточный лагерь.

Катя еще доедала свое мороженое.

— Они с тобой первые заговорили или ты с ними?

— Да как-то так получилось.

— Не надо говорить «как-то». Это ты их спросила?

— Это могли быть только наши. Они хотели поехать в Болгарию, а потом узнали, что здесь творится, и пошли в посольство.

— То есть это ты с ними первая заговорила?

— Ну какая разница! Ты думаешь, я бы не заметила, если бы тут что-то было нечисто?

— Не понравились они мне, они мне показались приманкой, которая, кстати, сработала.

— Я тебе еще твой платок не отдала.

— Возьми себе, на память.

— Все равно им уже невозможно пользоваться. — Она вытерла об него руки. — Обратно ты его получишь выстиранным, поглаженным, в синюю клеточку, честное слово.

— Заказной бандеролью из Токио.

— Торжественнее, где-нибудь на Фудзи. Перелет я тебе оплачу.

Адам сложил карту почти до конца, оставив разложенными только два прямоугольника.

Они поехали по мосту Ланцхид. Катя достала черепаху из коробки:

— Мы бы сейчас с удовольствием покатались на кораблике, правда, Эльфи?

Их перегнал посигналивший им «вартбург».

— Я у них спрашивал, сколько времени, когда ты лежала в багажнике.

— Езжай за ними.

— Ты думаешь, им тоже туда?

— Кто так несется, знает дорогу.

На другом берегу они въехали в туннель вслед за «вартбургом».

— Было бы неплохо, если б ты иногда поглядывала на карту.

— Эх, Эльфи, да он просто ревнует, — сказала Катя, встала на колени лицом к багажнику и с ладони пересадила черепаху в коробку. Когда они выехали из туннеля, Адам дал ей карту и ткнул в нее указательным пальцем:

— Где-то здесь. Я кружочком обвел, нам вот сюда.

— В какой-то момент они должны повернуть направо, вообще-то уже сейчас.

— Но они не поворачивают.

— Езжай направо, первый поворот направо.

Катя подсказывала Адаму, как ехать. Спустя десять минут они свернули с шоссе и поехали в гору. Здесь около всех домов были сады. За деревьями и кустарниками виднелись виллы, которые перемежались современными постройками и многоквартирными домами. Обочина дороги была усеяна припаркованными «трабантами» и «вартбургами» с гэдээровскими номерами.

— Угадай, кто за нами ползет, — сказал Адам, — наш лихач.

Деревья на улице Габора Сарваша росли так плотно друг к другу, что церковь по левую руку Катя увидела только тогда, когда они около нее остановились. В вишневом саду толпился народ. Склон резко уходил наверх, на вершине холма виднелись большие палатки.

Катя достала последнюю дольку детского шоколада, развернула ее и разломила на две половинки.

— Пришло время НЗ? — спросил Адам и положил себе в рот одну половинку.

Семья из «вартбурга» тоже не спешила выходить.

— Подожди, — сказал Адам и за руку остановил Катю, которая уже открыла дверь. — Дай я сначала посмотрю на это все.

Столбики перил у подножья лестницы напоминали шахматные фигуры. В саду стоял длинный стол, на нем — большие кастрюли и тазики с хлебом. Адам поднялся наверх, к церкви.

— Добрый день, мне бы господина Косму…

Но женщина, которая ему встретилась, просто прошла мимо него по лестнице вниз, в сад, где встала в быстро растущую очередь на раздачу.

Адам вошел в церковь: светлая симметричная постройка. За исключением дарохранительницы в неоготическом стиле с маленьким Иисусом на кресте, убранство храма было строгим и без излишеств.

— Нам дали ваш адрес в посольстве, — сказал Адам женщине, которая, словно вахтер, сидела за маленьким столиком слева от входа. Она указала на дверь, которая вела в коридор, заставленный книжными шкафами. Здесь тоже пахло едой.

— Желаете чего-нибудь? — спросил его невысокий лысоватый мужчина.

— Я ищу господина Косму.

— Это я.

— У вас можно переночевать?

— Если пожелаете.

— Не я. У меня в машине девушка, она бы хотела. Она через Дунай переплыла…

— Пусть придет, — сказал Косма.

В этот момент в комнату вошел мужчина из другого «вартбурга», держа в руках два номерных знака.

— Нас пятеро, — сказал он, то и дело переводя взгляд с Космы на Адама.

— Проходите, — сказал Косма.

— Можно мне здесь осмотреться? — спросил Адам.

— Посмотрите, — сказал Косма, одна рука которого лежала на спинке церковной скамьи. Большим пальцем он теребил резное изображение: омегу, окаймлявшую крест.

На ступеньках в сад сидели дети. Две девочки постарше играли в бадминтон, те, кто не пошел на ужин, кучковались небольшими группками. Чуть выше по склону женщина в тренировочном костюме развешивала белье.

Когда Адам выходил, ему встретилась семья из «вартбурга», родители — с чемоданами, дети — с маленькими рюкзачками за спинами и плюшевыми игрушками в руках.

— Удачи, — сказал Адам, но они, казалось, даже не заметили его.

Только женщина бросила беглый взгляд через плечо, словно опасаясь преследователей.

— Думаю, тут все чисто, — сказал Адам. — У них палатки, большие палатки, по-моему, новые.

Адам открыл багажник. Достал палатку «Фихтельберг» и два пакета с вещами, которые не остались в рюкзаке.

При входе в храм им встретились двое мужчин. Они прошли босиком по кафельному полу, пристально посмотрели на Катю и вышли на улицу. Космы нигде не было.

— Надеюсь, меня не к ним подселят, — прошептала Катя. — Пахнет немного как в детском лагере.

— Ну, тогда счастливо, — сказал Адам. — Адрес мой у тебя есть.

— А ты не хочешь одну ночь переночевать здесь и поехать завтра утром?

Адам отрицательно покачал головой. Они пожали друг другу руки. Потом Катя обняла его за шею. Она что-то сказала, но так тихо, что он не разобрал слов.

Адам уже переставил коробку с черепахой на переднее сиденье и завел машину, как вдруг вспомнил про кубик Рубика.

Как раз когда он выходил из машины, на лестнице храма появилась Катя.

— Адам, — воскликнула она, — Адам! — И сбежала к нему вниз по ступенькам, прижав к себе, словно воришка, палатку и пакеты.

19

ОТДЫХ ДИКАРЕМ

Адам остановился за перекрестком.

— Ты видишь, что там написано? Можешь разобрать?

Катя нагнулась вперед. В левой руке она держала сложенную Адамом карту Будапешта, в правой — кубик Рубика, на коленях у нее лежала карта Венгрии.