Приди, приди возрождение - Петр Мамченко

Один прыжок — и я на земле. Теперь — толкнуть Кибу на Чоджи.

— Держи его, сейчас вырвется!

Собаковод только пискнул в могучих объятиях толстяка. Через мгновение и Наруто присоединился к импровизированной куче-мале. Акамару, скачущий вокруг и хватающий за всё подряд обидчиков хозяина, лишь добавлял неразберихи.

В последний миг я сумел увернуться от изящной ладошки. Нет уж, с девчонками не дерусь! Особенно, способными травмировать внутренности лёгкими касаниями.

Против такого противника лучше всего действует самый первый приём любого боевого искусства. Повернуться к врагу спиной и быстро перебирать ногами! При всех возможностях Хинаты, она невысокая, и не такая уж быстрая. Вон, даже ленивый Нара уже опередил!

Так, бросок тренировочного куная, выточенного из твёрдого дерева — просто для того, чтобы Шикимару не увлекался погоней, и свернуть за угол. Если кто не понял — бежал я вокруг здания, но в обратную от входа сторону.

Прыжок в окно на первом этаже. Ага, какая-то подсобка. Спихнуть горшок с цветком наружу, пусть считает, что скинул со второго этажа, минимум, как в случае с Кибой. Хината, конечно, быстро выявит обман, но пока договорятся…

Бегом-бегом, по первому этажу. Ага, вот как раз несётся плотная группа одноклассников, ловить меня на второй. Затаиться и переждать. Хорошо, что с ними нет Хинаты. Правда, если бы она побежала с основной группой, я и действовал бы по-другому. Так, шаги сзади. Рывок вперёд!

Зараза, кто-то из бегущих по лестнице оглянулся! Хорошо хоть, что самые прыткие далеко впереди! Беги, Саске, беги! Вот он забор, прыжок — и я снаружи! И по фиг, что непреодолимый барьер, скажу, что сделал подкоп или устранил удерживающего барьер мастера фуиндзюцу!

Пока Ирука появится, да разберётся в ситуации, я буду уже далеко. Похоже, придётся ему назначать другого лазутчика.

Так, практические занятия, как обычно, идут последними. В кои веки у меня появилось свободное время. А навещу-ка я клановую библиотеку. Всего месяц назад выбил-таки из Хокаге пропуск в закрытую секцию. И отмазка будет прекрасная, завтра скажу, что лазутчик раскаялся, и отправился отдавать Хокаге секретный циркуляр.

7. Пыль веков

Закрытый сектор библиотеки в башне Хокаге по своей защите мог потягаться с фортом Нокс. Толстенные стены, укреплённые барьерами, барьеры на отдельных секциях, несколько дублирующихся сигнализаций. Честно говоря, когда я впервые попал сюда, ожидал, что каждая книга, каждый свиток будет откровением. Куда там! Большая часть стеллажей была занята самой обычной литературой, попавшей сюда лишь потому, что в ней, хотя бы косвенно, упоминались шиноби или их техники. Несколько стеллажей занимали старые отчёты о выполненных заданиях, утратившие секретность, но продолжающие храниться в закрытой секции.

Самое интересное — техники, свежие отчёты, планы, информация о шиноби Конохи и других деревень, хранилось за дополнительными барьерами, для преодоления которых требовался отдельный пропуск. Точнее, сразу два пропуска — личный, и библиотекаря.

Старый джонин, по возрасту, наверно, обогнавший Хокаге, был на редкость неприятным типом. Это ж надо, уже в который раз прихожу, а он обязательно связывается с секретариатом Хокаге, и уточняет, честным ли путём добыл пропуска «этот подозрительный пацан»! Правда, цеплялся он почти ко всем, за исключением безликих. Члены АНБУ появлялись, когда хотели, и, похоже, имели доступ во все секции.

Правда, со временем, я смирился с параноидальным библиотекарем, хищной тенью скользящим по своим владеньям, в поисках шпионов и вандалов, так и ждущих возможности подтереться бесценными свитками!

А оценить его пользу удалось чуть позже, когда я преодолел робость, и всё же начал задавать вопросы мрачному стражу знаний. Старикан оказался весьма начитанным, и, похоже, знал едва ли не всё на свете. Может, его и сюда запихнули лишь для того, чтобы носителя таких знаний не умыкнули враги?

К примеру, он просто и доступно объяснил то, над чем я ломал голову с того момента, как увидел книги и свитки. Почему шиноби вообще пишут чернилами в свитках, если у них есть типографии, книги в нормальном формате, даже что-то типа печатающих машинок, если судить по отчётам. Оказалось, всё просто. Свитки делают из чакрочувствительного дерева, практически без механической обработки, чтобы затем нанести на них защитные печати. На основе таких свитков создаются контракты с призываемыми существами, консервируются разнообразные дзюцу, запечатываются вещи.

С каллиграфией всё оказалось тоже не так просто. В чернила добавляется чакра пишущего, добавляя ещё одну степень защиты, и даже взломав основные печати, вражеский шиноби, раскрывший свиток без соблюдения неких заранее оговоренных условий, запустит самоуничтожение свитка. Вложенная чакра сожжёт, растворит, разорвёт носитель информации, в зависимости от стихийной предрасположенности писавшего. Правда, из любых правил есть исключения. Библиотекарь мимоходом упомянул клан Узумаки, в котором, оказывается, чуть ли не каждый второй был прирождённым взломщиком. Мало того, что большинство фуиндзюцу были разработаны этим кланом, и, соответственно, не могли спасти от шиноби Водоворота, так многие печати и барьеры просто не действовали на этих типов!

В связи с этим, были разработаны другие средства защиты информации — шифры. И как раз по этой причине большая часть свитков из семейного архива пока мне не доступна. Нет, я открывал эти свитки, меченые кружком их трёх запятых, но разобраться в мешанине чернильных линий и пятен не сумел. По утверждению библиотекаря, у клана Учиха практически идеальный шифр — лишь человек с активным Шаринганом может уловить смысл в хаосе чернильного кошмара. Причём, здесь вопрос не только в самом Шарингане, но и в особом восприятии информации, не помогут даже пересаженные глаза.

Интересно, он что, проводил такие эксперименты? Сомнительно. Я бы точно не позволил никому одолжить свои глаза, даже если бы мне предоставили все гарантии их скорого возвращения.

В любом случае, пока нет Шарингана, оставалось только читать незашифрованные свитки. Вот только их содержание не вдохновляло. Расходы-доходы, в большинстве своём, уже не принадлежащих мне предприятий. Разнообразные заметки, практически непонятные, ведь АНБУ, срочно собиравшие свитки по домам сразу после резни, не удосужились подписать, откуда какой уволокли.

Отцовский я всё же опознал, но и здесь пользы было не так уж много. Ну кому интересны проколы некоторых неблагонадёжных патрульных, если они и так всем скопом смылись в АНБУ. Правда, если верить тому, что отец писал про Торачи, уже на тот момент почти вылетевшего из полиции за всё хорошее, в АНБУ ему тоже ничего не светит. Устроят ему увольнение вперёд ногами, безликие слишком серьёзно относятся к дисциплине.