Каратель (ЛП) - Гэдзиэла Джессика
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но, по моему мнению, боль правды всегда будет лучше блаженства незнания.
Судя по её реакции, Эван считала так же.
Затем, чёрт меня побери, если она не разгорячилась при воспоминании о моём порно-фанфике. В смысле, не то чтобы я её винил. Это дерьмо было намного сексуальнее, чем я думал. Я наконец понял, почему романы продаются лучше любого другого жанра. Я был твёрд как камень, читая его. И если киски от этого мокли так же, как твердел мой член, женщины могли просто заводиться на тест-драйв для своих мужчин, возвращающихся домой с работы. В этом не было ничего плохого, чёрт побери.
Но когда я увидел выражение её лица, тяжесть в её глазах, румянец на коже, сбившееся дыхание — да, это что-то со мной сделало. Я не часто думал своим членом, и тем более не действовал по его указке. Просто это нельзя было остановить. Может, это был эмоционально заряженный момент, или тот факт, что я считал чертовски сексуальной её способность завалить меня и спланировать моё заключение, или может быть это была простая реакция на её желание.
Что бы там ни было, с этим невозможно было бороться.
Даже если бы я этого хотел.
А так, во мне не было ни единой части, которая хотела бы сдерживаться. У меня складывалось ощущение, что если я дотянусь до неё руками, это будет что-то новое, головокружительное.
Я не ошибался.
Это была всего минута, просто грёбаный поцелуй, но внутри была эта тяга, это странное ощущение, распутывающееся из тугого узла в моей груди и двигающееся вперёд, в попытках связаться с похожей нитью в её груди.
Эта хрень, да, была крайне лажовой.
Именно это в конце концов оттянуло меня назад, когда всё внутри меня умоляло опустить её на тот холодный пол и погрузиться в её сладкую киску, подарить ей об этом дне воспоминание, которое не будет связано с болью, предательством и разбитым сердцем.
Но этого не могло быть.
Я должен был убраться оттуда.
Я взлетел по той лестнице, затем за первую дверь, до которой добрался, которая вывела меня на какой-то боковой двор дома в стиле ранчо шестидесятых, с белой обшивкой и небольшим количеством кирпичной кладки спереди дома, под широким окном. Это был центральный дом в тупике из четырёх домов, и через несколько улиц позади слышался звук поезда.
Если мы всё ещё находились в Нейвсинк Бэнк, я смогу найти дорогу, как только доберусь до железнодорожной станции. Даже если мы не были в Нейвсинк Бэнк, поезд привезёт меня туда, где мне нужно было быть. Я вышел из тупика, готовый поклясться, что увидел её в окне, наблюдающей за мной, пока я быстро натягивал капюшон и исчезал.
Через десять минут я увидел очень знакомую станцию Нейвсинк Бэнк. Сделав глубокий вдох, зная, что моя дорога будет чертовски длинной, и было уже чертовски поздно, я просто пошёл вперёд.
Дома мне нужно было разобраться с некоторым дерьмом.
Во-первых, с больным ублюдком, о котором я говорил раньше.
Во-вторых, мне хотелось доказать, что я прав насчёт неё, насчёт её родословной. Алехандро Круз мог быть её отцом в плане воспитания, но его не было в её венах, в её крови. Ни за что, чёрт возьми. Слишком многое не сходилось.
Когда у меня появится информация, я отправлю её ей.
Отправлю.
Почтой.
Потому что близость с ней явно лишала меня моего охрененного рассудка.
— Выглядишь дерьмово, — произнёс голос рядом со мной, заставляя меня оглядеться и увидеть детектива Ллойда из департамента полиции Нейвсинк Бэнк, который прислонялся к своей машине рядом с «Она тусовалась здесь».
Учитывая, что бар был закрыт, это было странно.
Я повернулся, увидел Джаззи, которая поспешно пыталась привести всё в порядок. В обычно уверенной и беззаботной женщине присутствовала усталость и взволнованность. Будто она спешила. Спешила к…
— Не может быть, чёрт побери. Ты и Джаз? — спросил я, качая головой. И, судя по тому, как окаменело его лицо, я был прав. Как обычно. — Чёрт. Попробуй её заслужить, приятель, — произнёс я, качая головой, в то время как Джаз выключила свет и практически выбежала за дверь, едва ли вспомнив развернуться и запереть её.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})— Ох, Люк, — произнесла она, отдёргиваясь назад, её глаза стали огромными, будто её поймали с поличным или что-то ещё.
— Интересный выбор любовников, куколка, — я устало усмехнулся. Она молодец. Она заслуживала хорошего мужчину. А Ллойд, хоть он технически мог засадить меня на пожизненный срок в любое время, был хорошим мужчиной.
— Выглядишь дерьмово, — сказала она, с дразнящей улыбкой.
— Я уже слышал. Тяжёлая ночка.
— Оу, что случилось, Эл? Какая-то женщина выгнала тебя из постели?
— Верно, — улыбнулся я. — Будто какая-нибудь женщина захочет выгнать меня из постели. Веселитесь, вы двое. Помните, единственный хороший секс — это безопасный секс.
— Уходи, — сказала Джаз, глядя на меня большими глазами так, будто говорила, что в следующий раз при нашей встрече мне лучше прикрывать яйца, иначе она станет носить их в качестве серёг.
— Увидимся, — крикнул я, махая им рукой через плечо, уходя к краю городу, а затем вверх по высокому холму, который проклинал всеми ругательствами, а затем ещё и по второму кругу. Мои уставшие от недосыпа конечности кричали к тому времени, как я дошёл до своей двери, всё ещё приоткрытой с тех пор, как я, должно быть, ввалился в неё, когда Эван вырубила меня и усыпила.
Боже, даже при мысли об этом меня охватило желание, и член болезненно затвердел в джинсах.
Затем, потому что как только ворота открываются, их невозможно закрыть снова, я взял и помучил себя мыслью о том, что может быть она всё ещё чувствовала такой же эффект. Может, она отнесёт свою симпатичную задницу обратно в спальню, откроет ноутбук и найдёт что-нибудь из того литературного порно, которое уже возбуждало её. Может, она снимет с себя одежду, которая покажется ей колючей и удушающей, причиняющей боль её твёрдым соскам. Может, она не сможет остановить свою руку, которая спустится вниз по её животу и под трусики, поглаживая её скользкую щёлку и находя набухший, пульсирующий клитор, потирая его, пока пустота внутри не станет слишком невыносимой, а затем она протолкнёт пальцы глубже внутрь, касаясь своей точки-джи, пока не кончит.
— Чёрт, — прорычал я, мне пришлось потянуться и расстегнуть джинсы, давление стало болезненным.
Мой большой палец прошёлся по головке члена, и я зашипел, зная, что назад пути нет.
Я залез рукой в свои боксеры-брифы, высвобождая член, мастурбируя сильно и быстро, представляя эти её тёмные глаза, пока она с нуждой смотрит на меня, стоя на коленях, прежде чем глубоко меня засосать.
— Чёрт, — прорычал я, кончая сильнее, чем было за много месяцев. Да блин, за много лет.
Я потащил свой уставший зад в ванную, принял душ, затем упал на кровать, думая, что провалюсь в истощённый сон.
Но этого не произошло.
И это была не редкость.
Ночное время часто навевало воспоминания. Не важно, как глубоко я их хоронил, они всегда выкарабкивались на поверхность. Они всегда мучили меня своими особыми ужасами. Иногда мне удавалось засовывать их обратно туда, откуда они взялись. Тогда я мог словить несколько блаженных часов сна, если кошмары оставались под контролем.
Не казалось, что эта ночь будет из таких.
Это была одна из тех ночей, когда не важно, сколько я метался и ворочался, сколько других воспоминаний пытался использовать для борьбы, ничего не помогало.
Так что, с глазами консистенции наждачной бумаги, я выбрался из кровати и пошёл обратно вниз, в бункер, доставая новый ноутбук из стопки и собираясь заняться расследованием.
Я хотел проверить этого нового ублюдка, которого нужно было убрать.
Таков был мой план.
Тогда почему мои пальцы вместо этого ввели имя Эвангелины Круз? Да уж, чёрт меня побери, если бы я знал. Но они это сделали. И как только страница поиска загрузилась, я понял, что назад пути нет.
Так я и действовал.
Я сосредоточенно, методично и дотошно относился к деталям, доводя тщательность до точки абсолютной одержимости.