Два мира, Две войны - Luna the Moonmonster

Когда церемония в склепе была закончена, все вернулись в Нору на поминки. Там старший Уизли позвал Гарри в кухню и закрыл дверь. Мистер Уизли встал рядом с парнем и указал на статую.

— Мы хотели бы добавить надпись, если ты не против.

— Конечно, мистер Уизли. Без проблем.

— Ты сможешь это сделать, если мы скажем, что написать?

— Конечно, если вы этого хотите.

Гарри опуситлся на колени перед статуей и положил руку на верхнюю часть таблички. Уизли странно на него посмотрели, но быстро отвлеклись. Миссис Уизли описала, что она хотела бы увидеть на табличке.

— Светлой памяти Персефоны Вирджинии Уизли, 1930 — 1943, погибшей в Битве, защищая своих друзей.

Собравшиеся с трепетом взирали, как рука Гарри начала испускать золотистый свет. Когда он убрал ее, надпись была сделана изящными рукописными буквами. Поднимаясь, Гарри уменьшил статую, положил ее в карман и направился к выходу. Перед самой дверью его остановил тихий голос Артура Уизли.

— Гарри, а что это была за песня, которую ты пел?

Гарри повернулся к мальчику и встретился с несколькими выжидающими взглядами.

— Это была эльфийская похоронная песнь, которую традиционно поют близкие друзья, чтобы помочь душе попасть на тот свет. Извините, если вам это не понравилось, но в тот момент мне показалось это уместным.

— Глупости, молодой человек! Это был необыкновенный жест. Так приятно видеть, что юноша, который столько заботился о нашей дочери, думает о подобных вещах. Хотя только один вопрос… ты сказал, что песня была эльфийская… где ты выучил ее?

— У меня есть друг–эльф, миссис Уизли. Она научила меня этой песне в прошлом году.

— Друзья–эльфы, что дальше! Что ж, давайте вернемся к гостям, им, наверняка, интересно, куда мы пропали.

Они вернулись в гостиную, где Гарри присоединился к друзьям. Вскоре они попросили разрешения удалиться, поскольку Дамблдор попросил их не опаздывать. Он еще не доверял Гарри полностью, особенно — когда тот находился рядом с младшими студентами. Вернувшись в Хогвартс, Юстас и Роберт пошли в общую гостиную Гриффиндора, а Гарри вызвал дверь в свою комнату и вместе с остальными вошел и сел возле камина. Джинни предупредила Пивза, что они встретятся здесь после похорон, чтобы рассказать ему обо всем. Когда полтергейст явился, Гарри прошел в угол комнаты рядом с одним из окон, пока остальные делились с Пивзом впечатлениями. Вытащив статую и увеличив ее, он добавил снизу свою надпись на эльфийском языке.

[b]Дорогой подруге и талантливой шутнице,

Пусть тебя всегда сопровождают радость и счастье.

До новой встречи. [/b]

Шли недели, жизнь продолжалась, хотя студенты вели себя немного тише, чем обычно. Все, за исключением факультета Слизерина. Калигула и Сатанус нашли возможность повеселиться, болтая, что битва стала разочарованием, и как Гриндевальд свел счеты с несколькими грязнокровками перед уходом. Гарри несколько раз чуть не проклял их, но друзьям удавалось остановить его. К середине ноября все стихло. Мародеры даже вновь занялись своими шутками, теперь с помощью Мин — Мин-Ламы. Они собирались прекратить эту деятельность, поскольку считали это непримелемым после недавних событий, но Юстас заявил, что Перси хотела бы этого. Ребята были уверены, что, прекратив шутить, они оскорбят ее память. Остальные неохотно с этим согласились. Первой шуткой после битвы стали падающие пузыри со смехотворным зельем, в честь участия Перси в битве.

Постепенно путешественники во времени все больше поддавались унынию. Гермиона, Джинни и Рон по–прежнему скучали по семьям, чем больше времени они проводили в прошлом, тем сильнее становилась тоска по дому. И, хотя теперь они были ближе к своему времени, чем в прошлом году, и встретили знакомые лица, такие как Альбус Дамблдор и Аластор Грюм, все равно это было не то же самое. Гарри начал скучать по Сириусу, несмотря на то, что он не очень хорошо знал своего крестного. Симби и Нира хоть как–то поддерживали его и были отличными помощниками в некоторых делах. Гарри посылал их по замку шпионить, как он делал это в прошлом году. В этот раз они не искали что–то особенное, просто то, что казалось немного странным. Все, что они смогли откопать — это тот факт, что Кириани, слизеринская главная змея, была на самом деле более молодой версией василиска в Тайной Комнате. Эта новость вызвала у Гарри мурашки. Он видел эту змею несколько раз во время ее разговоров со Слизерином, но он и не догадывался о том, что это был змееныш василиска. Мысли о василиске напомнили ему о том, что Плакса Миртл была убита всего два года назад. Ему печально было думать, что она училась вместе со студентами этого времени. То же относилось и к Тому Риддлу; хотя намеки о нем, адресованные Джинни, не принесли до сих пор результата.

За две недели до начала Рождественских праздников Гарри, Рона, Джинни и Гермиону вызвали в кабинет Дамблдора. Они не знали, чего ожидать, не могли понять, что сделали не так. Конечно, они устроили несколько проделок, но всегда удостоверялись, что доказательств их причастности к этому не было, хотя все учителя и студенты знали, кто стоит за этими розыграшами. Просто это было невозможно доказать. Возле горгульи ребята остановились в растерянности. В голове не было ни одной идеи, с чего можно начать отгадывать пароль. Они знали, что это какая–то разновидность сладостей, но никто не знал какие именно сладости или шоколад производились в военной Британии. Маггловские сласти, вне сомнений, не входили в это число, ведь нормирование продуктов означало, что большинство отправлялось военным отрядам. Через несколько минут они услышали монотонный голос позади.

— Шоколадное драже.

Горгулья отпрыгнула в сторону, а к студентам подошла Минерва МакГонагалл.

— А что вы четверо здесь делаете?

— Мы пришли к профессору Дамблдору. Он позвал нас, — ответила Гермиона Старосте девочек.

— Хорошо. Идите за мной.

Пятеро студентов вошли в кабинет Дамблдора и ждали приглашения присесть. Как только все устроились, он протянул им вазочку.

— Лимонную дольку?

Все пятеро покачали головами, и он вернул вазочку на стол, затем сцепил руки в замок и повернулся к Старосте, которая продолжала ёрзать на стуле, к большому удивлению остальных.

— Мисс МакГонагалл, вы подошли ко мне в начале года с просьбой о возможности обучаться анимагии, это так?

— Да, сэр.

— Ну, учитывая ваш статус Старосты девочек и преовосходные оценки по трансфигурации, я решил выполнить вашу просьбу.

— Спасибо, сэр. Но я не понимаю, зачем здесь остальные…

— Терпение, Минерва, терпение. Я попросил их прийти, чтобы спросить, готовы ли они обучить тебя трансформации.

Все пятеро смотрели на него в шоке, четверо друзей — потому что они этого не ожидали, а староста — потому что не знала, что они — анимаги. Первым очнулся Рон.

— Почему бы и нет, сэр. У нас есть время на выходных, хотя вечера заняты, у нас с Гарри квиддичные тренировки. Когда вы хотите начать?

— Как можно скорее. У вас есть время только до конца учебного года, поскольку Минерва в этом году заканчивает школу. Я предлагаю вам встречаться в кабинете трансфигурации по субботним вечерам в семь. Это всех устраивает?

Студенты молча кивнули, Минерва все еще была в шоке. Повернувшись к младшим студентам, она вышла ненадого из ступора, чтобы задать вопрос.

— Если вы — анимаги, какую форму вы принимаете?

В ответ ребята передвинулись на свободный участок в середине комнаты. Сначала Гермиона превратилась в большую полярную сову и описала в воздухе пару кругов перед тем, как вернуть себе человеское обличье. За ней последовала очередь Джинни, только она превратилась в красивого пеликана. Затем Рон принял свою впечатляющую форму. Директор и староста даже слегка подпрыгнули, когда в кабинете появился большой фестрал, черный как ночь. Они были еще больше поражены, когда Рон развернул свои крылья и стал невидимым. Когда подошла очередь Гарри, они оба узнали большого снежного барса с крыльями. Минерва не могла сдержать слова, которые рвались с языка.

— Ты участвовал в битве. Ты отвлекал великанов и уничтожил оборотней. Мне было интересно, откуда появилось такое необычное создание, но я совсем об этом забыла. Теперь я знаю.

Гарри превратился обратно и сказал директору и Минерве.

— Моя анимагическая форма была самой трудной. Часть процесса состоит в тщательном изучении твоего животного. Поскольку в исторических летописях не был отмечен ни один крылатый снежный барс, мне было довольно трудно. Мне пришлось почитать о снежных барсах и золотых грифонах, так как они были ближайшими формами, которые я смог найти.

Завершив разговор и назначив встречу, пятеро студентов разошлись по гостинным. Минерва была счастлива, наконец–то она может стать анимагом.