Темная Башня - Стивен Кинг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Старик тем временем приближался, медленно, но верно сокращая расстояние до «гэлакси», и с губ Эдди сорвался крик ужаса. Глаза старика сливались над переносицей, напоминая двухжелтковое яйцо на сковородке. Из одной ноздри, как бивень, торчал клык. Но наибольшее отвращение вызывало зеленоватое свечение лица старика. Словно на кожу нанесли тонкий слой флуоресцирующей каши-размазни.
Странное существо увидело их и метнулось в лес, бросив расщепленную лютню.
— Господи! — вырвалось у Эдди. Если это был приходящий, он очень надеялся, что ему уже не доведется увидеть второго.
— Останавливайся, Эдди! — крикнул Роланд, ударил ребром ладони по приборному щитку «форда» Каллема, который, подняв шлейф пыли, замер на обочине рядом с тем местом, где скрылся в лесу жуткий старик.
— Открой заднюю крышку, — Роланд уже распахнул дверцу со стороны пассажирского сидения. — Достань мой вдоводел.
— Роланд, мы спешим, а до Тэтлбек-лейн еще три мили на север. Я думаю, нам надо…
— Заткнись и принеси его! — проревел Роланд, затем побежал к лесу. Глубоко вдохнул, а когда что-то прокричал вслед убежавшему уроду, от его голоса по рукам Эдди побежали мурашки. Раз или два он слышал, как Роланд говорил таким вот голосом, но в промежутках не составляло труда забыть, что в венах стрелка текла королевская кровь.
Он произнес несколько фраз, которых Эдди не понял, но последнюю разобрал: «Иди сюда, ты, дитя Родерика, ты, сгнивший, ты, заблудший, и преклони колени передо мной, Роландом, сыном Стивена, из рода Эльда».
Поначалу ничего не изменилось. Эдди открыл багажник «форда», принес Роланду его револьвер. Стрелок затянул пояс-патронташ, даже не взглянув на Эдди, не говоря уж о том, чтобы поблагодарить.
Прошло тридцать секунд. Эдди уже открыл рот, чтобы предложить Роланду продолжить путь, когда шевельнулась запыленная придорожная листва. А еще через пару мгновений из леса появился старик с седыми космами. Он плелся, едва переставляя ноги, с опущенной головой. На рубище расплывалось большое мокрое пятно. Эдди почувствовал сильный запах свежей мочи.
Однако, урод упал на колени и поднял деформированную руку ко лбу, с такой обреченностью, что Эдди едва не заплакал.
— Хайл, Роланд из Гилеада, Роланд Эльдский! Ты покажешь мне какой-то знак, дорогой?
— В городке Речной Перекресток старая женщина, которая называла себя матушка Талита, дала Роланду серебряный крестик на серебряной же, из мелких звеньев, цепочке. С тех пор Роланд носил крестик на груди. Теперь сунул руку за пазуху и показал крестик коленопреклоненному старику, медленному мутанту, умирающему от радиоактивной болезни, Эдди в этом не сомневался, и мутант издал крик изумления.
— Ты найдешь покой в конце своего пути, ты, дитя Родерика? Ты найдешь покой на пустоши?
— Да, мой дорогой, — ответил мутант, рыдая, а потом заговорил на тарабарском языке и Эдди не смог разобрать ни слова. Посмотрел направо, налево, ожидая увидеть приближающиеся автомобили, все-таки лето, разгар отпускного сезона, но шоссе 7 пустовало, никаких машин. Удача явно им благоволила.
— Сколько таких, как ты, в этим местах? — спросил Роланд, прерывая приходящего. Произнося эти слова, он достал из кобуры револьвер и поднял орудие смерти на уровень груди.
Дитя Родерика вскинул руку к горизонту, не поднимая головы.
— Делах [12], стрелок, ибо здесь перегородки между мирами тонки, скажи анро кон фа; сей-сей дезине фанно билле собайр кан. Я, Черин, девар дан ду. Потому что я грущу по ним. Кан-тои, Кан-тах. Кан Дискордия, авен ла кам мах кан. Если лах вайнен, то…
— Как много дан девар?
Мутант обдумал вопрос Роланда, пять раз растопырил пальцы (Эдди их сосчитал: десять). Хотя чего пятьдесят, Эдди не знал.
— И Дискордия? — резко спросил Роланд. — Ты действительно так говоришь?
— О, да, так говорю я, Чевин из Чайвена, сын Хамила, менестрель Южных равнин, которые когда-то были моим домом.
— Скажи мне название города, который стоит у замка Дискордия, и я освобожу тебя.
— Ах, стрелок, там все мертвы.
— Я так не думаю. Называй его.
— Федик! — вскричал Чевин из Чайвена, странствующий музыкант, который и представить себе не мог, что его жизнь оборвется в таком далеком, странном месте, не на равнинах Срединного мира, а в горах западного Мэна. Внезапно он поднял голову, обратил к Роланду свое жуткое, светящееся лицо. Широко раскинул руку, словно распятый на кресте.
— Федик — на дальней стороне Тандерклепа, на Тропе луча! На Луче Шардика, на Луче Матурин, на Пути к Темной…
Револьвер Роланда рявкнул один только раз. Пуля попала коленопреклоненному мутанту в лоб, окончательно изуродовав и без того страшное лицо. Когда Чевин падал на землю, его плоть на глазах Эдди превралась в зеленоватый дым, эфемерный, как крыло шершня. С мгновение Эдди видел зависшие в воздухе зубы Чевина из Чайвена, напоминающие коралловое кольцо, потом исчезли и они.
Роланд бросил револьвер в кобуру. Потом выставил оставшиеся пальцы правой руки и привел ими сверху вниз перед лицом, словно отпуская мутанту его грехи.
— Дай ему покой, — сказал Роланд, после чего расстегнул пояс-патронташ и начал заворачивать в него револьвер.
— Роланд, это был… это был медленный мутант?
— Да, полагаю, можно сказать и так, бедный старик. Но Родерики, насколько мне известно, жили за морями, за долами, на краю света, хотя, прежде чем мир сдвинулся, они присягнули на верность Артуру Эльдскому, — он повернулся к Эдди, синие глаза горели на усталом лице. — Федик — тот самый город, куда Миа отправилась рожать своего ребенка. Куда взяла Сюзанну. К последнему замку. Вероятно, мы нам придется вернуться в Тандерклеп, но сначала мы должны попасть в Федик. Как хорошо знать, где Сюзанна.
— Он сказал, что он грустит. По кому?
Роланд только покачал головой, не ответив на вопрос Эдди. Мимо проехал грузовик «Кока-колы», далеко на западе громыхнул гром.
— Федик у Дискордии, — пробормотал стрелок. — Федик — Красная смерть. Если мы сможем спасти Сюзанну… и Джейка… мы пойдем назад, к Пограничью, к Кальям. Но мы вернемся, лишь закончив наши дела здесь. А когда вновь повернем на юго-восток…
— Что? — с тревогой спросил Эдди. — Что тогда, Роланд?
— Тогда мы не остановимся, пока не достигнем Башни, — он вытянул перед собой руки, посмотрел на их дрожь, потом повернулся к Эдди. На его лице читалась усталость, но не страх. — Никогда я не был так близок к ней. Я слышу шепот всех моих ушедших друзей и их ушедших отцов. И шепчут они про близость Башни.
Эдди с минуту смотрел на Роланда, зачарованный и испуганный. Затем усилием воли отвел взгляд.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});