Кольцо леди Дианы - Ольга Тарасевич

– Почему?

В глазах Виолы появилась такая решимость – как у комсомолки, которую пытают фашисты, но она лучше погибнет, а не выдаст своих друзей-подпольщиков.

Посасывая конфету, Кирилл приготовился к долгим хитроумным объяснениям, из которых станут понятны действительные мотивы просьбы Орловой.

Но их не последовало.

– Я люблю Васю Скрипникова, – будничным тоном сказала Виола, накручивая на палец длинный локон – единственный в короткой оригинальной стрижке. – Думала – это обычная интрижка. А потом поняла, что хочу быть с ним. А у него появилась Ленка.

– Полякова ведь редактором на проекте будет. Намереваешься прямо на съемочной площадке повыдирать ее рыжие патлы? Не самое лучшее место для выяснения отношений!

– Зачем? Я просто буду рядом с любимым человеком. Мы мало общаемся. Я рада Васиному счастью. Конечно, мне хотелось бы, чтобы он был со мной. Но я не собираюсь вмешиваться в его личную жизнь. Тебе этого не понять, наверное… Лена – она пустышка, стрекоза. Я думаю, у нее с Васей все ненадолго, как только на горизонте появится более перспективный жених, она бросит Скрипникова без малейших сожалений. Есть такая категория женщин, они думают только о своих интересах и плевать хотели на окружающих. Может, мне повезет, она оставит Васю, а я окажусь рядом, и у нас появится еще один шанс. Видишь ли, у меня нет самолюбия, как оказалось… И мне действительно нужна работа. Я отклонила все недавно поступившие предложения. Там совершенно тупые сценарии. По мне так, если сниматься в пустом кино – то ради более веских причин, чем деньги. Твой сериал будет простым, как грабли, и без особых изысков. Но я читала сценарий, он, по крайней мере, не пропагандирует насилие и жестокость, а просто развлекает, дает надежду на чудо. По нынешним временам – это уже немало. И потом, у главных героев там любовная линия. Я надеюсь, что, играя в любовь на площадке, Вася слишком хорошо войдет в роль…

– А ты не боишься, что я тебе откажу? – от восторга к щекам Кирилла прихлынула кровь. В спальню сейчас эту сучку, отыметь. А потом – самое сладкое – пробросить. Никакой роли! А что, устный договор – это устный, мало ли кто там чего обещал? – Ты не опасаешься, что я предложу тебе невыгодные условия?

Она снова глянула – прямо в душу, в самые потаенные ее уголки – и усмехнулась:

– Продюсеров бояться – в лес не ходить. Условия мне безразличны. А в случае отказа… Знаешь, Кирилл, ты по-своему неплохой мужик. И молодец, что квартиру любовнице купил в престижном районе. Не дело это, чтобы она с вашим ребенком по съемным углам моталась. Только дом неудачно выбрал, с моим по соседству. И я думаю, что руководителям компании будет очень интересно узнать про этот факт.

– О-о-о! Ты и шантаж! Именно от тебя – я этого не ожидал.

– Боже упаси, какой шантаж. Ты же умный человек, все понимаешь. Я просто заинтересована в этом проекте и выкладываю все козыри, какие есть.

– А ты понимаешь, что у исполнительницы главной роли договор составлен так, что в случае отказа в съемках она получает восемьдесят процентов причитающегося ей гонорара. Тамара Иванова – девушка ушлая, своего не упустит. Ты готова работать просто так, ради любви к Васе Скрипникову и искусству?

Орлова радостно улыбнулась:

– Договорились!

Странно, но от этой ее улыбки все испарилось – и стремление заняться сексом, и желание обмануть Виолу.

Никакая она не шпионка, это ему та самая интуиция, которая никогда его не подводила, сейчас отчетливо подсказывает.

Не шпионка, просто несчастная баба.

Хочет работать – значит, будет работать. Проект от этого только выиграет. Все знают: Орлова – актриса разборчивая, лишь бы где не снимается, ее участие – уже знак высокого качества картины. А утвержденная исполнительница главной роли Тамара Иванова – просто крыса облезлая в сравнении с Виолой.

Кино получится, будут левые деньги. А что еще надо? Насладиться обманом? Виола настолько прямолинейна, дурить такую – что конфету у ребенка красть, легко, но противно. И потом, все-таки Новый год на носу. Вроде даже принято по этому поводу быть добрым и великодушным?..

Торги на электронной бирже «Торекс» по будним дням велись в режиме нон-стоп, но Павел Егоров никогда не засиживался у компьютеров дольше отведенных самому себе восьми часов.

Он считал, что во всем должен быть строгий порядок. Утро начинается обильным здоровым завтраком (нет ничего сложного в том, чтобы сварить овсянку или гречку, а польза для желудка колоссальная) и чашкой кофе, потом пару часов у огромных эпловских мониторов, на которых мелькают такие понятные и уже почти родные котировки. Потом обед в кафе неподалеку от дома, обязательно с первым блюдом. Или можно самостоятельно что-нибудь приготовить, пусть без особых изысков, зато точно знаешь, что окажется в тарелке. Небольшая послеобеденная прогулка – и снова к «станку». Вечер – время отдыха и развлечений. Можно встретиться с друзьями, выпить немного виски или коньяка. Можно пригласить в гости очередную девушку. Можно навестить родителей или сходить с младшей сестренкой в кино…

Закрыв сделки с некоторым сожалением («медведи»[7] начали атаку, и в случае ее успеха он много потеряет, не совершив вовремя продажу, но если волевыми усилиями не ограничивать свою работу, то можно проводить за биржевыми операциями сутки напролет, и добром для здоровья это не кончится), Павел прошел в спальню, поменял деловой костюм на удобные джинсы и свитер. Сотовый телефон, лежавший на кровати, зазвонил, и имя определившегося абонента не вызвало у Егорова никакой радости.

– Алло, – покорно отозвался Павел, уже заранее представляя разговор с Леной Поляковой во всех подробностях.

Сначала она поинтересуется, как его дела. Потом, жеманничая, заявит: «Я тебя люблю». После его «хорошо» или «я знаю» последует дурацкий вопрос: «А ты меня любишь?». Он ответит: «Естественно», потом…

– Увидимся сегодня вечером? – явно волнуясь, спросила Ленка.

– Нет, сегодня не увидимся.

– А почему?

– Я занят.

– Чем ты занят?

– Своими делами, – безмятежно пояснил Павел и замолчал.

Собственно говоря, никаких особых дел у него на вечер не намечалось. Сестра принесла кучу дисков, были планы тупо поваляться на диване, пялясь в огромный телевизор и бездумно наблюдая темпераментную американскую стрельбу и погони. А еще сегодня должна прийти домработница, пропылесосить ковры, вытереть пыль с полок с многочисленными сувенирами. Но Лене знать об этом совершенно не обязательно. Она и так умудряется брать его квартиру практически штурмом, приходится заниматься с ней сексом несколько раз в неделю. Хотя было бы достаточно всего раз в месяц. Естественно, ему, Павлу, достаточно. Наверное, у Лены другие потребности, стоит только пригласить ее в гости, она сразу же срывает с себя одежду и пулей летит в спальню. Слишком темпераментная девица. Скорее бы избавиться от нее, что ли…

«Какими своими делами?» – обычно всегда интересовалась Лена.

Но, наверное, в ее программе произошел какой-то сбой, такого вопроса она не задала, а вместо этого спросила:

– Паш, скоро Новый год. Ты ничего не говоришь. Может, будет сюрприз? Но я все-таки решила поинтересоваться, а как… как мы будем его отмечать?

– Мы? – искренне удивился Павел. – Что значит «мы»?

«Мы» в системе координат Павла Егорова не было вообще. Был он – состоятельный симпатичный холостяк. Была семья – родители, с годами становящиеся все более ворчливыми, но не менее любимыми, и еще сестренка, двадцатипятилетняя веселая брюнетка. Было почти «мы» – к Павлу Егорову больше восьми лет прилагалась терпеливая нянька, она же повариха, она же домработница, она же скорая сексуальная помощь Таня Красильникова. Очень хотела замуж, глупышка. Впрочем, он так привык к ее ненавязчивой преданности, что у него даже сформировалась определенная потребность в этой женщине; Таня была для Павла если не «мы», то частью привычного порядка – совершенно определенно. Однако она стала требовать пусть не штампа в паспорте, но хотя бы совместного проживания, и этим все испортила. Об общем быте даже думать не хотелось – чужое тело в постели, чужая одежда, запахи, косметика. Конечно, с Таней пришлось проститься, без сцен и скандалов. Просто девушка перестала звонить и настаивать на встречах – и Павел тоже не набирал ее номер. Потом появилась другая девица, затем она тоже исчезла… Как правило, его отношения с подругами длились не более трех-четырех недель. Пара дней на обольщение, рестораны и цветы. Потом приглашение в гости, быстрый, не особо радующий, но, как говорят, полезный для здоровья секс. «Ты самый лучший», – восхищенно шептала очередная подружка, и Павел усмехался. Самым лучшим для него были автомобиль (новехонький красный BMW X6, стопроцентный афродизиак для любой женщины), семикомнатная квартира в центре (вокруг панорама старой Москвы, но дом новый, с просторным холлом, прозрачным лифтом, удобным подземным гаражом) и огромный замок-коттедж на Рублевке (проект особняка модного архитектора, ландшафтный дизайнер поработал на участке – красота, глаз не оторвать). Увидев все это, каждая барышня стремилась к дальнейшему развитию отношений, и вот тогда девчонку приходилось обламывать. Больше никаких приглашений в рестораны, никаких подарков. «Ты меня бросил? – дрожит в трубке девичий голосок. – Тогда скажи мне об этом прямо, не мучай!» «Нет, что ты, я просто занят». Потом надо перестать отвечать на звонки, затем ответить, но из ресторана, и чтобы рядом беззаботно смеялась жена приятеля. И все – терпение девушки лопается, и она просто исчезает. Лена вот пытается быть рядом уже почти два месяца. Делает вид, что не обижается, не закатывает сцен, пытается сделать все для того, чтобы заинтересовать его своей персоной. Своеобразный рекорд: кроме Тани, отличающейся особым терпением, так надолго рядом с ним еще никто не задерживался.