Холодные воды - Елена Руденко

Глава 6 И что за трепет на меня нахлынул

      Сегодня в салоне Софи Карамзиной мы встретились с Денисом Стаховым, персона которого весьма неожиданно вызвала любопытство высшего света.

   Он сидел за карточным столом в углу зала, а вокруг столпились не только эмоциональные дамы, но и серьезные военные.

   -- Значит, вы утверждаете, что карты могут повлиять на судьбу человека? -- поинтересовался один из статных генералов.

   -- Понимаю, мое утверждение звучит немного странно, -- отбросив присущую ему иронию ответил Денис, -- обычно карты рассказывают о нашем будущем, но в нужных руках ситуация может предстать с точностью до наоборот. Карты не читают будущее, они творят...

   -- Простите, мне трудно вас понять! -- произнесла миловидная дама, наведя на стол Стахова изящный лорнет.

   -- Допустим, по судьбе вам не суждено встретиться с неким "валетом", -- вновь без всякой иронии произнес Стахов, -- но умелый человек раскладывает вам нужную комбинацию карт, и невозможная встреча происходит!

   Собравшиеся оживленно зашептались.

   -- Ваши идеи основаны на опыте? -- поинтересовался я, подойдя к столу.

   -- Совершенно верно, -- задумчиво ответил Денис, перебирая карты.

   -- И какие опыты вы провели? -- одна из любопытных барышень опередила меня с вопросом.

   -- Неважные житейские события, -- нехотя ответил Стахов, -- думаю, всем интересно будет узнать, насколько верна моя система... Приглашаю добровольца.

   -- Сыграйте со мной, -- прозвучал насмешливый голос вошедшего Типанского, -- уверен, ваша очередная светская шуточка окажется весьма вульгарной! Вам нравится выставлять людей дураками!

   -- Вы хотите, чтобы я выставил вас дураком? -- насмешливость вновь вернулась к Денису. -- Рад стараться...

   -- Вам не удастся, -- перебил Типанский, -- предлагаю пари... Если ваш расклад окажется неверным, вы выплатите мне пятьсот рублей...

   Денис усмехнулся.

   -- А если окажется верным? -- переспросил он, хитро прищурившись.

   -- Тогда мне придется раскошелиться...

   Картежник состроил гримасу, означающую глубокое раздумье.

   -- Нет, деньги - слишком примитивно для такого пари, наконец, нарушил он театральное молчание, -- У меня иное предложение. Проигравший никогда не появится в Петербурге!

   Веселый голос прозвучал зловеще.

   -- Смелое предложение, -- произнес я.

   -- Неужели вы избавите нас от вашего общества? -- зааплодировал Типанский.

   Стахов покачал головой, явно уверенный в своих внезапно обретенных умениях.

   -- Какое событие вы пожелаете? -- перешел к делу Денис, пристально глядя на соперника.

   -- Предположим... через три дня мне придется уехать в деревню близ Петербурга, где расположено мое скромное имение, -- не задумываясь ответил Типанский, -- если вам удастся меня туда отправить, то я, клянусь, обоснуюсь там до конца дней своих, -- он принужденно рассмеялся.

   -- Как скажете, мой друг, -- голос Дениса вновь переменился.

   Он принялся осторожно перебирать карты. Лицо Стахова также изменилось, обычное добродушие исчезло уступив место сосредоточенному напряжению.

   Он сделал расклад. Я не понимаю комбинации гаданий, поэтому не сумел понять, какое грядущее выпало Типанскому.

   -- Это не дорога! -- воскликнула одна из дам, указывая на черный туз в центре расклада.

   -- Это смерть! -- ахнула одна из барышень, изящно пошатнувшись подле стоящего рядом юнца, который, краснея, осторожно поддержал ее.

   -- Что за шутки!? -- побледнев, воскликнул Типанский.

   -- Простите, я ошибся и извлек не ту карту... Надобно было вот эту... -- виновато произнес Стахов.

   Я поймал его взор, в котором не было ни следа беспокойства и раскаяния. Глаза смеялись. Картежник с трудом сдерживал серьезное выражение лица.

   -- По вашему раскладу мне суждено скоро умереть? -- Типанский был готов схватить соперника за грудки сюртука. -- Ваши выходки перешли все грани приличия!

   -- Вы взволнованы? -- усмехнулся Денис. -- Кажется, вы называли мои утверждения глупостями. Тогда в чем причина вашего беспокойства? Ведь по вашему мнению я всего лишь шут.

   Типанский отступил на шаг.

   -- Вы обречены, -- произнес Стахов бесстрастно. -- Вам осталось три дня...

   -- Не может быть? -- пробормотал Типанский, -- Нет-нет... Вздор! Ваши бессовестные шутки!

   -- Шутки? Возможно, возможно, -- улыбнулся Денис.

   -- Неужели меня ждут смерть? -- прошептал несчастный. -- Александра, скажите, вы видите мою смерть?

   Он попытался говорить иронично, но дрожь в голосе предательски выдавало волнение. Типанский направился к Аликс, но я преградил ему путь.

   -- Уходим, умоляю, -- шепнула мне взволнованная Ольга. -- Этот человек сошел с ума!

   Предложение оказалось разумным, и мы спешно покинули гостеприимный дом.

   Когда мы сели в коляску, Аликс облегченно вздохнуло.

   -- Очень странно, -- пробормотала она.

   -- Ты видела смерть Типанского? -- забеспокоилась Ольга. -- Мне его судьба безразлична, но Адель изведет меня своими страданиями! Бай Бог, чтоб этот человек провалился в Ад!

   Аликс пожала плечами.

   -- Будто какая-то тень появилась над картами, -- произнесла она, -- эта тень теперь следует за Типанским. Тень печальных событий, которые вторглись в жизнь этого человека благодаря картам...

   -- Думаю, наш новоявленный гадатель проделал все специально, -- предположила Ольга, -- но зачем в обществе?

   -- Человек должен высказать свое желание гадателю при свидетелях, -- предположила Аликс. -- Но он говорил об отъезде в имение, а Стахов нагадал смерть...

   -- В имении Типанского фамильный склеп, поэтому после смерти он, действительно, уедет туда. Обмана никакого нет... -- задумался я.

   Какая мрачная ирония. Стахов всегда любил подшутить, но на сей раз шутка оказалась зловещей.

   Наконец-то настало время встречи с Бобровским, который, сославшись на занятость, дважды переносил нашу беседу. Внешне он представлял тот самый типаж мужчин, который нравится большинству женщин нашего времени. Изящен, любезен, способен поддержать разговор на интересные барышням темы.

   Держался он спокойно и приветливо, будто я прибыл к нему с дружеским визитом.

   Бобровский первым нарушил молчание.

   -- Мне жаль бедняжку, но мне не в чем себя упрекнуть... Клянусь, Коко не из тех, кто даже помышляет о самоубийстве. В ней было столько огня!

   Собеседник невольно улыбнулся, поддавшись воспоминаниям. Будь на моем месте строгий моралист, не избежать бы Бобровскому упреков в непристойности.