Поветлужье - Андрей Архипов

   - Пошто ребят загрузил? - спросил Николай, когда они отошли от ребят. - Они и так как пришибленные сидят, не могут осознать, что с ними это действительно случилось. На себя не похожи.

   - Вот я клин клином и пытаюсь вышибить. Меньше будут думать, легче будет адаптация. В армии знаешь как? Ну да, знаешь... Если у солдата есть свободное время, то это приводит обычно к печальным последствиям. Они так и так улизнули бы погулять, а теперь пойдут... эээ... с заданием. Глядишь, это их будет сдерживать.

***

   Вовка с Тимкой, пользуясь разрешением Михалыча и молчаливым согласием Тимкиного отца, сразу прянули в дом в поисках Радки. Та занималась в сенях нехитрой уборкой после того, как гости повечеряли, и была только рада переключиться на более интригующее событие, как-то экскурсия по веси. Первым делом она повела их на конюшню к дружинному дому показывать боевых коней, привезенных из переяславских земель. Большинство было на выпасе, но один всегда, как объяснила Радка, стоял оседланный с отпущенной подпругой.

   - Бяша, бяша, - позвала его Радка овечьим именем, на что мальчишки ответили дружным фырканьем. - Не смейтесь, Буян его звать, только он на сякый мой зов борзо откликаша.

   Радка протянула ему руку, и конь сразу сунулся в ладонь теплыми губами, подбирая крошки лакомства, протянутого девчонкой и позволяя ей гладить себя по гриве.

   - Вельми благий, да? Вы только не троньте его, занеже ко мне привык он, хозяин дозволяет, а вас и потоптать может. И еще... не сказывайте моим, что я хлеб ему давала. Попадет. Ужо поели его, а я припрятала.

   Мальчишки все-таки не выдержали и чуть подвинулись рассмотреть красавца. А посмотреть было на что. Буян был небольшого росточка, в холке лишь чуть выше мальчишек, но серая в яблоках расцветка во все времена вызывала восхищение. Седло было, по мнению более продвинутого в этом Тимки, какое-то низенькое, а стремена какие-то полукруглые с шишечками по бокам.

   - Видимо, шпоры, - тихонько прошептал он на ухо товарищу.

   - Поглядевши? Дальше поведу вас, - отряхнула руки Радка. Но не успела зайти за угол дружинной избы, как оттуда набежали трое пацанов, выглядевших постарше на год, и шире в плечах, но ростом немного уступавших Вовки с Тимкой.

   - Гляньте, девка в рубе, всем на смех явилась, - донеслось от одного из них с рыжей шевелюрой, стриженной под горшок, - на истопку идешь - она там дрова колет, на ловитву выходишь - и там пигалица в штанах. Ужель ты отрок, а? Любо сходить за кусты, уды померять, у кого длиннее? Шо не кигикаешь?

   Радка густо покраснела и встала как вкопанная. Видать обидчики привыкли, что все нападки остаются без ответа, и рыжий собрался изгаляться дальше, но вперед вышел Тимка, которому рот в палец лучше было не класть.

   - А это хто тут кукарекает? Завелся никак петушок, у которого кукарекалка отросла. Ты свою кукарекалку в рот засунь, там и грызи. Недомерок несчастный...

   Рыжий аж рот раскрыл от удивления. Нет, он конечно, не просто так зацепился за девчонку. Уже вся весь знала, что Антип привел христиан с детьми из других мест. Как же тут не зацепиться. Заодно и проверить, что за новички такие. Ежели что, и кулаки почесать можно. Но такое... Прошла минута, а Рыжий все еще слушал поток понятных, но наполовину ему незнакомых слов, что Тимка изливал из себя, как из крана вода бежит, ни на секунду не останавливаясь.

   Когда все же образовался секундный интервал для глотка воздуха, справа от Радкиного обидчика выступил белобрысый паренек с веснушками на щеках, обутый в грубо сработанные поршни, и быстро проговорил, подав руку:

   - Мстислав я, айда драться за пажить. Его вот Андреем кличут, а рыжего - Вышатой. Пошли, негоже ждать пока рыжий рот закроет, это надолго. До темноты успеем обратиться.

   И повернулся к воротам, не сомневаясь, что остальные последуют за ним...

   Вернулись действительно до темноты, успевши напоследок выкупаться в Дарье и замочить на холодных речных камнях наливающиеся ссадины и синяки. Радке выделили место чуть повыше по течению, поскольку Мстислав рассудительно сказал, что невместно ей с ними плавать, даже в исподнем, не дитя уже, пора привыкать, что девицей скоро станет.

   А перед этим было официальное знакомство. Тимку Мстислав отдал Рыжему, которого Вышатой никто почти и не звал. Тимка доверие оправдал и выдал тому по первое число. А потом по второе, пока их не разнял Андрей, вызвавшийся смотреть, чтобы все по правилам было, хотя самих правил никто не оговаривал. Себе же Мстислав выбрал Вовку, и уже тому было выдано на орехи. У Славки, как сразу окрестили новички конопатого, отец был дружинником и уже учил его и кулачному бою, и приемам хитрым. Поэтому у Вовки шансов не было. Однако, пару раз заставив Вовку поваляться по земле, злорадствовать Славка не стал, а позвал всех купаться. Что впрочем ожидалось, так как он настолько все делал стремительно, быстро переключаясь с одного дела на другое, что такая трата времени для него была зазорной. Из-за этой стремительности в действиях, Вышата на его фоне смотрелся просто увальнем, хотя вроде и не был таким. А уж обижаться на конопатого просто ни у кого не хватило бы времени. Пока обижаешься, он уже усвищет по другим делам. Так что, признав ничью, Тимка с Вовкой продолжили знакомство с окружающей местностью - речкой, пажитью, тыном, что окружал весь, и даже взобрались на холм со стороны Ветлуги, на склоне которого стояла деревня. Только раз, за визгом и писком купания, Вовка вскинулся, вслушиваясь в сторону деревни. Показалось, то ли гром далекий был, то ли выстрел грянул. Однако водные забавы взяли свое и дальний грохот забылся. Вечером вся компания, наполненная впечатлениями от прожитого дня, втянулась обратно за ворота. Потом Вовка рассудил, что возможно, если бы деревенские ребята были чуть постарше, или им бы встретился не подвижный как ртуть в своих устремлениях Мстислав, а кто другой, то дело могло бы кончиться и ссорой и даже продолжительной войной за превосходство. А может, роль сыграло то, что встречавшие их испытывали жгучее любопытство по отношению к новичкам. В любом случае, стычка, к общему удовлетворению, была замята, даже насчет Радки пришли к согласию. Мол, Рыжий, конечно, лопух и неправ, что постоянно докапывается к ней, но Радка ведет себя по-пацански, вот и получает за то. Радка было вскинулась, но Мстислав пообещал ей за всех, что дразнить данная троица ее больше не будет, и история была закопана. После чего началась пытка. Пытали мальчишек про все, даже Рыжий успел вставить пару своих вопросов. Почему так одеты? Откель такие ножи? Откуда пришли и куда идут? Надолго ли здесь? А что за чехлы с собой несли? А почему лаптей не носят? Сапогов, как были обозваны высокие ботинки новичков, не жалко? Кто постриг так коротко, да так ровно? Что за воин с ними был, что так ловко Свару на землю кинул?

   Вовка с Тимкой были, конечно, предупреждены, что про свое прошлое рассказывать надо поменьше, а уж про перенос в другое время - вообще помалкивать, чтобы не приняли за сумасшедших. Поэтому ответы были очень расплывчаты, что впрочем, собеседников не настораживало, так как новые вопросы не кончались. Мол, пришли издалека, жили в веси поболее чем ваша, озеро было, речка тоже. Большая река? Волга. Ножи из другого города привезли в подарок. Одежда такая у всех была, носили у них такую. Вернуться не могут, нет больше их веси. Ага, вороги наверное, сами не видели. Увели других в полон? Видимо так. Михалыч в армии служил, ну, в воинской дружине. Наконец, услышав необычный посвист, вскинулись Андрей с Мстиславом и с сожалением попрощались. Вышата же взялся их проводить, благо он жил в том же конце. В конечном итоге, позевывая и радуясь, что уже неделю их никто не заставляет чистить зубы на ночь, ребята забрались на настил, закопались в сено, укрывшись одним на двоих одеялом и погрузились в мир счастливых сновидений, где Вовка все таки победил Мстислава, а Тимка, представившийся местным как Тимофей, крутил в в руках меч, который он успел по пути в весь внимательно разглядеть на поясе Свары.

Глава 7

   Еще засветло того же дня к дому Любима подошел десятник с незнакомым дружинником, представив его как Петра, и живым, коренастым мужичонкой, сказавшимся Никифором, местным старостой. Оставив дружинника во дворе, все собравшиеся вошли через сени в клеть, где осенили себя крестным знамением перед образами и прошли к уже вновь накрытому столу поздороваться с Агафьей, исполняющей роль хозяйки. Антип с Вячеславом еще задерживались в соседском хлеву, пытаясь поставить на ноги скотину.

   - Откушайте, чем бог послал, - поклонилась Агафья, выходя из истобки, зимней части избы, - а я покамест во двор пойду, под навесом посудой погреметь.

   - Спасибо, хозяюшка, - в ответ поклонился десятник, - мы пока погутарим о своем, аще нужда возникнет, кликнем.