Скиппи умирает - Пол Мюррей

Я просто говорю, продолжает Сти, вы там выбираете разных смазливых телок, типа всех этих Бейонсе, Анжелин и так далее, а какая-нибудь старушонка, которая плетется играть в бинго, — вот она, может, лет пятьдесят назад была гораздо смазливее их всех! Может, она была самой сексапильной красоткой на свете! А кроме нее, вдобавок, еще было множество красоток, которые давно умерли. Ну, за всю-то историю было, наверное, несколько миллионов потрясных девиц! А мы уже никогда не узнаем, как они выглядели.

Ты вообще что такое несешь-то, а, чудило?

Да сам не знаю, говорит Сти. Просто как-то нечестно получается.

Может, кто-нибудь когда-нибудь придумает машину времени, и ты отправишься в прошлое, и сможешь там переспать со всеми мертвыми телками, говорит Дино.

Ну, парни, вы все такие странные, ворчит Ноксер. Потом машина останавливается, и все умолкают.

При-е-ха-ли, сообщает Марк протяжным потусторонним голосом.

Они остановились на обыкновенной дороге, застроенной обыкновенными домами. Однако прямо напротив машины, прямо между обычных домов торчат эти ворота. Они напоминают Карлу ворота перед домом Лори, только это не Фоксрок, непонятно, что за место. Стена — слишком высокая, чтобы через нее перелезть, — тянется от ворот.

Минуту они сидят в машине, как будто чего-то ждут, но Карл не знает, чего все ждут. Я не умею это делать без шума, говорит Марк и лезет через ногу Сти в бардачок. Внутри какой-то сверток в коричневой бумаге и футлярчик для фотопленки, набитый кокаином. Марк берет большую щепоть, потом передает Сти, затем Дино и Ноксер тоже нюхают. Но Ноксер передает щепоть обратно Сти, не предложив понюхать Карлу и Барри. Он даже не смотрит на них, он как будто вообще забыл об их присутствии. Ладно, говорит Марк. Он выходит из машины и направляется к переговорному устройству. Карлу не слышно, о чем он говорит. Потом он возвращается в машину. Никто больше не разговаривает, кокаин искрится в воздухе как электричество. Ворота открываются. Марк заезжает внутрь. Ворота закрываются. Он останавливает машину возле небольшого дома, который кажется пустым. Остальные выходят, кто-то отпирает багажник. Свет нигде не горит, уже давно стемнело, и видны только тени вместо людей. Ну и ну, как странно! Еще секунду назад, по ту сторону стены, казалось, что они в городе. А теперь — будто в деревне. Идем, говорит Марк, у которого в руке тот сверток, и мгновенно исчезает в темноте, как будто в дыру провалился.

Почва уходит из-под ног Карла — словно он идет по болоту. Ему приходится поторопиться, чтобы не отстать от остальных, он даже собственную руку в темноте не видит, а там что-то есть, что-то движется, топочет навстречу им, Дино лезет в свою спортивную сумку…

Лошади. Они подбегают довольно близко — Карл видит очертания их ушей. Потом они останавливаются и ждут, выпуская пар из ноздрей. Лошади наблюдают, как гости проходят, как будто что-то знают. Они знают, кто там ждет Карла.

Внезапно делается страшно холодно. Остальные стоят под деревьями, слышно, как журчит вода. Карл подходит ближе и видит их лица — они похожи на привидений с кладбища. Неужели они тоже знают? Через ручей переброшено скользкое бревно. Дино усмехается. Дамы, пожалуйста, проходите первыми, говорит он. Карл на четвереньках переходит по бревну на другой берег.

Где этот придурок? — слышит он голос Ноксера.

Он обещал зажечь для нас свет, говорит Марк.

Они говорят о Друиде, Карл! Они ничего не знают про Мертвого Мальчика, они не собираются вести тебя к нему!

Теперь они оказываются в лесу, Карла хлещут по лицу ветки деревьев.

А что, если Мертвый Мальчик сидит и у них в головах — и своими прозрачными руками направляет их мысли? А что, если все это ему просто мерещится? Может, Карлу снится кошмар, может, он накурился травы и уснул? Проснись, Карл! Проснись, пробудись!

Но потом, будто это вспышка зажигалки, он видит крошечный оранжевый огонь где-то в темноте. Глядите! — кричит он. Не дожидаясь остальных, он, спотыкаясь, идет туда, не обращая внимания на ветки, хлещущие его по лицу, и на колючки, цепляющиеся за его лодыжки, пока наконец лес не расступается, переходя в поляну, а далекая искорка не превращается в костер.

У костра стоят двое. У одного длинные волосы и борода по грудь. На нем плащ с узором из солнц и лун, он опирается на рукоятку огромного меча. Второй — косоглазый коротышка, с виду слегка чокнутый, одна рука у него засунута под кожаную куртку.

Огнем пылала голова, говорит высокий бородач, когда в орешник я вступил…[38]

Все в порядке? — Марк и остальные добираются до костра.

Как нельзя лучше, говорит бородач. Я вижу, вы привели с собой друзей? Он кивает на Карла и Барри.

Это просто два паренька, которые помогают нам, говорит Марк. Они сами захотели прийти.

Ну что ж, ну что ж, продолжает кивать Друид. Чем больше народу, тем веселей. Подходите греться. Он машет, и все приближаются к костру. А потом происходит какая-то вспышка — невидимая вспышка в воздухе. Внезапно меч Друида оказывается приставленным самым концом к горлу Дино.

Мгновение никто не шевелится, как будто весь мир застыл намертво на этом кончике меча. А потом косоглазый коротышка нагибается и выбивает из руки Дино спортивную сумку.

Позаботимся об этом прямо сейчас, говорит Друид. Косоглазый вытаскивает из сумки обрез, раскрывает его ударом о колено и с треском высыпает патроны. Друид опускает меч. Дино оседает на землю, будто сдувшийся шарик. Ну, вот теперь дружба, говорит Друид. Сперва дело, потом развлечения. Проследуем ко мне в кабинет.

Он поворачивается и идет вверх по склону холма. Остальные идут за ним, замыкает шествие косоглазый. С той секунды, когда Друид обнажил меч, никто так и не проронил ни слова. Страх потрескивает в облаках, в высокой траве, огни города вдруг поднимаются вокруг них, словно собрались посмотреть на какое-то зрелище. И вот на вершине холма прорисовываются очертания черной скалы, похожей на череп.

Ну что, ученые, кто из вас скажет мне, что это такое? — весело спрашивает Друид.

Никто ничего не отвечает, и тогда Барри каким-то загипнотизированным голосом говорит: это дольмен.

Очень хорошо. Друид доволен. Это один из древнейших видов погребальных камер. Их также называют Гробницами-Вратами, потому что они служат дверями в землю мертвых. Отметьте отчетливо трехчастное строение этого сооружения: оно символизирует три атрибута Богини. Он переводит взгляд с одного лица на другое. В древности здесь оставляли приношения для невидимых существ, говорит он.

Вначале ничего не происходит. А затем Марк оживляется. Он вытаскивает из-за пояса сверток и протягивает его Друиду. Но сверток хватает косоглазый. Он вскрывает оберточную бумагу и, что-то бормоча, пересчитывает деньги. Друид опирается на свой меч и с усмешкой наблюдает за ними, как наблюдают за детьми, занятыми игрой. Все пересчитав, косоглазый поднимает голову и кивает Друиду. Друид подходит к дольмену и протягивает руку в темноту между камнями, стоящими на земле, и поперечной плитой, лежащей поверх них. Рука его возвращается с мешочком. Друид бросает его Марку. Марк ловит мешочек. Внутри него — мешочки поменьше: в одних — белый порошок, в других — таблетки, кирпич прессованной травы в липкой пленке — все, как показывают по телеку! Все как нужно? — спрашивает Друид.

Да, отлично, говорит Марк. Спасибо вам большое. Он глядит на Ноксера, потом на Сти. Сти мотает головой в ту сторону, где они оставили машину. Ладно, говорит Марк.

Друид стоит, запрокинув голову назад, глядя на небо. Но вы же еще не уходите? — спрашивает он.

Уйдем уйдем уйдем, думает Карл, все так думают, и Марк тоже, но он не знает, как быть.

Идите сюда, говорит Друид. Мы так редко видимся с друзьями. Давайте посидим у костра.

Костер у подножия холма уже почти догорел. Косоглазый коротышка берет канистру и выплескивает в него немного бензина. Моментально вспыхивают высокие языки пламени, и Друид смеется. Садитесь, садитесь, говорит он, смеясь. Все рассаживаются вокруг костра, как дети. Сти пытается поймать взгляд Марка, но тот не смотрит на него. Друид вынимает из-под плаща трубку, раскуривает ее и передает по кругу. В свете костра можно разглядеть, что он не такой уж старый — он даже моложе, чем отец Карла.

Когда-то вся эта земля была оплотом Богини, говорит Друид. Здесь повсюду ее святилища, магические места. Конечно, современные шакалы ничего этого не видят — они бы в два счета забетонировали этот самый холм, дай им только волю. Но для имеющего уши… Он втягивает плечи. Рядом с ним на земле лежит меч, указывая кончиком на костер, будто золотой язык, лижущий пламя. Их можно слышать, шипящим шепотом говорит Друид. Мертвецов.

Карл берет трубку. У дыма какой-то странный привкус, наверно, это оттого, что они тут среди полей и деревьев. Он старается не слышать мертвецов, он старается не думать о черном провале между камнями дольмена, куда Друид просовывал руку.