Длинная цепь - Е. Емельянов

и от него не то, что рабы на свободу не хотят уходить, к нему и свободные в рабы просятся. Дэгни вон, например, или Бешеный Нос. Некоторые видят в действиях Трёшки расчёт — мол, выкупишь свободу и дальше всё сам, а так сиди на всём готовом и копи себе дальше на спокойную старость. Всё равно тратиться-то не на что.

Ну и много других хороших предположений.

В чем же правда? Сам Трёшка на это смотрел так, будто за него уже много хороших причин придумали. Даже одной было бы достаточно, а люди целый десяток насочиняли, если не больше. Ну и зачем тогда что-то менять?

И вот он шагает по Мёртвой Земле и чувствует, как мышцы болят при каждом шаге. Чувствует свою одежду — она тяжёлая, шершавая, лишняя. Мешает. Чувствует, как бьётся собственное сердце, как ему тесно внутри, и ощущает тяжесть собственных кишок и своих же костей. Три золотых кольца на лице — он чувствует их даже во сне. Хочет вырвать кольца, сбросить одежду, уйти прочь, отпустить кости, выпустить кровь, дать себе волю.

Ничего не изменилось, когда они пришли в огромный дом из стекла. Это…

Это с ним навсегда.

Трёшка никому не рассказывает об этом чувстве, об этих желаниях. Если что-то такое чувствует только он, то это как Свейн Принеси, это как остаться одному, приговор. Он не Эйрик Весовой, который может носить на своём теле бледную метку от Мёртвых Земель и быть в порядке.

А если у них у всех есть такое чувство, просто никто об этом не говорит?

Тогда они обречены. Лучше об этом не знать. Эйрику лучше думать о подобных вещах, он умён и куда сильнее, чем многие привыкли о нём думать. Легко быть героем и вождём, когда ты уже выглядишь как они, а когда ты выглядишь как Эйрик… Мир выглядит по-другому, когда чтобы быть победителем надо побеждать. Но зато это настоящее, заработанное. Эйрик справится.

Он завёл их сюда, завёл их так далеко, сможет провести их и дальше. И вернуть обратно. Сколько это получается уже пройдено от общего пути? Наверное, где-то треть. И они уже потеряли лучшего воина, бессмертную, могучего Ингварра Пешехода.

Тело великана они нашли на одном из верхних этажей, и только тут заметили, что среди них нет и шаура. От бледнокожего воина осталось лишь копье, что торчало из тела Ингварра. Никто из народа Шаулира никогда не оставлял своё оружие даже под страхом смерти, для них это просто немыслимо. Однако ж вот оно, торчит из тела великана.

Самого шаура найти они так и не смогли — лишь красные от крови следы, уходящие прочь от дворца. Но не к берегу, и не к столбу света, а куда-то в сторону. На самом деле искать шаура и не пытались, а сам Трёшка после его пропажи даже вздохнул с облегчением. Почему бледнокожий убил Ингварра тоже осталось загадкой — кто знает, почему выходцы из Шаулира делают вообще хоть что-то.

Вопрос о погребении тела никто не высказал вслух, и тело Ингварра так и оставили среди стекла, на полу. Никто не был доволен этим решением, но решение это было правильным — могучий Пешеход умер не в бою, а его погребение заняло бы слишком много времени и сил. Единое правило для всех. Многие молодые хотели отдать убитому последние почести — Эйрик запретил и это. Разумно. Если у каждого мёртвого оставлять что-то ценное, далеко они не уйдут. Риг всё равно кое-что оставил: небольшой обрезок верёвки, завязанный хитрым морским узлом. Его неповиновение послужило примером для Йорана Младшего, но он не оставил что-то своё, а напротив забрал небольшую, вырезанную из дерева фигурку. Потом пообещал что-то мертвецу.

Копье шаура забрали с собой, как и молот Ингварра, и всё ценное, но тело осталось на месте. Интересно, кто заберёт себе его дочерей? Кто им скажет? Какие найдёт слова?

Это не дело для раба по имени Трёшка — думать, но мысли приходили без спроса. Нехорошие мысли. Про Эйрика, и про его отца, ярла Торлейфа Золотого. Про Ингварра, и что он был хорошим отцом — это хорошо само по себе. Но скольким мальчикам и девочкам он одним своим существованием показал, каким должен быть хороший отец? И что их отцы таковыми не являются. Что их отцы могут бросить ребёнка в далёкой, холодной стране, оценить их жизнь дешевле, чем три золотых кольца, обречь на рабство и слабость среди людей, что уважают силу и не любят чужаков. Особенно с темной кожей.

Но Трёшка в любом случае ничего не может изменить. Ингварр умер, а он просто раб, собственность Эйрика Весового, хорошего хозяина. И у него есть два золотых кольца. Третье он вложил в холодную, непомерно большую ладонь большого Ингварра. Без него они потеряли больше, чем просто сильного воина. Им будет его не хватать.

Трёшке будет его не хватать.

«Одинокий утес»

Сказка, рассказанная Ингварром Пешеходом

Одинокий Утёс стоял посреди пустыни, и не было вокруг него ничего. Дни складывались в недели, недели в месяцы, а там получались уже и годы, и десятилетия. Утёс стоял. Компанию ему составлял лишь Ветер, его заклятый враг, что раз за разом нападал на него, и раз за разом терпел поражение. Утёс был высок и несокрушим.

Утёсу нравилось быть одному, и пустота вокруг не смущала его. Ему никто не был нужен, никому не был нужен он, и Утёс находил такое положение дел удовлетворительным. Жизнь его была столь же несокрушимой, как и он сам.

Но однажды Ветер напал на него с необычной стороны, с которой нападал очень редко. Он дул и дул, никак не унимаясь, а Утёс продолжал его игнорировать, словно все эти попытки были ему и вовсе незаметны. И даже когда Ветер принёс к Утёсу пушистую Тучку, он никак не отреагировал.

Тучка была мягкой и ласковой: она окружила Утёс собой со всех сторон, заботливо укрывала грубые его склоны и суровые камни, трогала многочисленные трещины и сколы. Но Утёс не обращал на неё внимания, как не обращал он внимания на всю свою прошлую жизнь, оставаясь большим и несокрушимым. От этого Тучка плакала на его груди холодным дождиком, и день ото дня становилась всё меньше и меньше.

Однажды её не стало. Утёс не заметил момента её исчезновения, просто в какой-то момент понял, что мягкие объятия больше не