Узник Марса - Эдмонд Мур Гамильтон

скорости уходя от битвы, так же как Бостон и Чарльстон, Майами, Сан-Франциско, Лос-Анджелес и все наши большие города севера и юга. Наш флот и форты — единственная надежда страны в этой битве… Но при всем численном превосходстве противника, это сражение не должно быть проиграно! Мы являемся сыновьями американцев, сражавшихся в первой и второй, и третьей воздушных войнах, людей, которые отстояли свою страну в тысячах воздушных боев, и теперь под контролем наших ста городов — треть мира. И теперь, когда остальная часть мира идет против нас, начинается последняя Воздушная война. Я говорю вам: бейтесь, как ваши отцы и деды сражались, и тогда флот Европейской Федерации будет разбит — иначе нам всем конец!

Воцарилась тишина. Затем на нас обрушился гром приветствий миллионов жителей столицы, которые, провожая нас в бой, желали нам удачи. Тогда мы все вернулись к нашим крейсерам, главком поднялся на борт флагмана, и через минуту его крейсер, с его тремя параллельными полосками серебра, от носа до кормы, отличающими его от всех остальных, поднялся вертикально вверх, после чего взлетели остальные наши корабли. Мы взмыли ввысь над ревущим городом. Теперь сотни боевых кораблей строились в боевой порядок, с флагманом во главе строя. Мы ненадолго зависли над мегаполисом, и затем, как только приказ прозвучал по громкой связи на всех кораблях флота, мы двинулись вперед, на восток, над серыми просторами Атлантического океана.

Маклин и Хиллиард стояли снова рядом со мной, крейсер шел вперед во главе эскадрильи, а мы задумчиво смотрели назад. Мы видели Нью-Йорк, его могучие башни, великолепные на фоне заходящего солнца, которые удалялись от нас. Не только мы улетали от города, сам город удалялся в глубь страны, уходя от грядущей битвы. Теперь мы увидели выше большие форты, которые сосредоточились в большой двойной линии в десятке миль от побережья высоко над водами. Мы промчались над их строем, постоянно наращивая скорость. Выли моторы, экипажи кораблей и фортов кричали друг другу приветствия, канониры готовили к бою термопушки, ветры пронзительно завывали вокруг нас. Вскоре наш великий флот достиг максимальной скорости, стремясь навстречу битве, в которой наша Федерация должна была победить или пасть.

Глава II

Битва за Атлантику

Маклин, Хиллиард и я стоял вместе на мостике нашего крейсера. Эскадрилья, которой мы командовали, возглавляла одну из двух колонн нашего флота. Далеко позади нас протянулась линия кораблей, строго соблюдающих равный интервал между собой. Аппарат громкой связи сообщил голосом Ярнолла:

— Авиаотряды 1–6, занять позиции для разведки!

Мгновенно первые шесть эскадрилий, наша — одна из первых, выдвинулись вперед из общего построения. Наша и другие эскадрильи двигались прямо, мимо флагмана, отмеченного серебряными полосками, до тех пор, пока наши двести кораблей не образовали широкую, тонкую сеть на несколько миль впереди основной массы флота. Две из четырех эскадрилий разместились по правому и левому флангам, остальные четыре заняли позиции сверху и снизу, спереди и сзади. Наш флот двинулся на восток над серой и бесконечной равниной Атлантики, двигаясь, по приказу Ярнолла, со скоростью более восьми сотен миль в час. Разведчики патрулировали пространство вокруг, ограждая основную массу флота от любых неожиданностей.

За нами догорал малиновый закат. Бесконечный серый океан протянулся под нами. Мы спешили на битву через пустыню моря и неба. Хиллиард ушел вниз, чтобы занять свое место с экипажем, Маклин и я по-прежнему наблюдали за пустынным пространством впереди. Наши корабли гудели моторами, словно рой гигантских серебристых пчел. На борту крейсера царило напряженное молчание. Но перед нами по-прежнему не было никаких признаков врага, и казалось, что, несмотря на точные данные относительно его курса, мы пропустили его. Затем внезапно я затаил дыхание, но в следующий момент уже орал по громкой связи:

— Эскадрилья один — флоту. Разведчики Европейской Федерации находятся в поле зрения и идут к нам!

Линия темных точек впереди внезапно перечеркнула пустое небо длинная нить темных точек, несущаяся навстречу! С каждой минутой они становились больше, до тех пор пока не превратились в грозные торпеды аэрокрейсеров. Они отличались от наших только тем, что их мостики не были вынесены под выступающий прозрачный фонарь, а размещались прямо в корпусе, имевшем прозрачный нос. Это были разведчики европейского флота. Мы поняли, что они заметили нас, поскольку изменили свой курс. Их было пятьсот — нас двести. И они приближались, а позади них клубилось смертоносное облако других крейсеров, могучий европейский флот. Я едва успел сообщить информацию нашему флоту, и в следующий момент крейсеры противника ворвались в построение нашей линии!

Воздух вокруг нас превратился в безумный хаос сражающихся машин. В тот первый момент линия наших крейсеров была порвана и смята. Затем Маклин бросил штурвал вверх, под мой хриплый крик, поскольку наш корабль нырнул вниз с тошнотворным ускорением, чтобы увернуться от двух европейских крейсеров, мчавшихся прямо к нам. Их пушки извергли поток термических снарядов. В тот же миг Маклин вывел нас из пике, мы оказались над ними, и теперь наши кормовые пушки запели свою песню. Один из крейсеров врага увернулся, но второму досталось три снаряда.

Мгновенно три ослепительны вспышки озарили корпус вражеского корабля — снаряды высвободили заключенную в них чистую тепловую энергию. Это было наиболее смертоносное оружие современной воздушной войны, блестящие снаряды, в которых путем специальных процессов вибрации тепловых лучей были сосредоточены и «законсервированы». Снаряды, которые превратили грозный аэрокрейсер европейцев в дождь расплавленного металла, пролившийся в холодные воды серой Атлантики!

Но теперь наши собственные крейсеры, беспорядочно кружась, попали под обстрел линии врага. Словно ястреб, наш корабль метался в хаосе схватки, заходя над кораблями противника и поливая их горячей смертью из килевых пушек. За несколько мгновений этого ада десятки кораблей рухнули в океан глыбами расплавленного металла. Но мы были хороши, уничтожив примерно вдвое больше машин врага, чем потеряли сами. Грозной стаей яростных соколов мы устремились за отступавшим врагом, но приказ, переданный по радио, остановил нас.

— Главный корпус Европейских сил приближается! Всем эскадрильям разведки — присоединиться к флоту!

В ловушке!

Маклин развернул крейсер, остальная часть наших разведчиков выстроилась за нами. Мы успели увидеть, что побитая Европейская