Sindroma unicuma. Книга 2. - Блэки Хол

— Ладно, — согласилась я с необходимостью соблюдения тайны. — Что скажете на остальные обвинения?

Мужчина негромко рассмеялся.

— Рассматривайте четверку как моральную компенсацию за встречу с нашим подземным чудовищем.

— Альрик Герцевич! — задохнулась я от возмущения, потому что он не потрудился придумать приличное объяснение. — Как вы могли?

— В начале разговора вы назвали меня идеальным. Прежде всего, я… — замялся он на мгновение, — человек и ничто человеческое мне не чуждо. Признаю, проявил слабость. Пойдете жаловаться или потребуете пересмотра оценки? Учтите, Монтеморт погасил ведомость, и откат результатов экзамена будет непростым.

— Даже не знаю… — пробормотала я неуверенно.

— Меня удивляет ваша реакция на полученную оценку. Я мог бы понять негодование, если вы строили бы планы, связанные с символистикой, или имели другие честолюбивые замыслы. К примеру, Лиза связывает свое будущее с символьной механикой, и знания пригодятся ей в голове, а не в строчке ведомости. Так ли велика беда в полученной четверке? Зато перешагнете зимнюю сессию и уверенно доберетесь до летней. Кто знает, вдруг злой рок, витающий над вами, исчезнет, и вы задержитесь в столице дольше одного семестра?

Хотелось бы, — согласилась я молчаливо. Надоело менять адреса, пароли, явки.

— Из-за моей оценки Мелёшин будет ходить на пересдачи.

— И не только. Он виноват в собственной несдержанности. Я мог бы объявить во всеуслышание, что Мелёшин применил без разрешения plasticini[36] на экзамене, — профессор вынул из кармана жилетки серебристый блинчик. — Однако он отделается административным наказанием за хулиганское поведение.

Я растерянно обвела пальцем бугристости бывшего пера, слипшегося в плотную лепешку. Стоило поблагодарить мужчину за то, что он сохранил в тайне проступок Мэла.

— Несколько человек, кроме него, стали свидетелями незаслуженной четверки, — сказала, опустив голову. — Наверное, поползут слухи.

— Не поползут, — успокоил Альрик. — Студенты видели показательное выступление Мелёшина, но не слышали разговора у стола. Мелёшин же применил знакомое вам legra vi labum[37] и опять без санкции преподавателя. Как видите, во всем, что касается вас, он стремится к тотальному контролю.

Небольшая поправка, уважаемый профессор. Мэл норовит контролировать всё, что касается и вас. На сегодняшнем экзамене он проштрафился по самые уши. Достаточно, чтобы его безоговорочно отчислили из института, невзирая на заступничество свыше.

И все же, несмотря на то, что студенческое будущее Мэла висело на волоске, слова профессора о собственничестве парня разволновали меня. Мэл осознанно пошел на нарушения правил, потому что ревнует. Ревнует! Мой Мэл, — улыбнулась я с нежностью.

Неожиданно в голову пришла следующая неприятная мысль.

— Тогда почему его допустили к экзамену? Вы специально устроили так, чтобы Мэ… Мелёшин узнал о четверке?

— Не переоценивайте мои возможности, — хмыкнул весело Альрик. — Рядом с вами сидит злодей мирового масштаба, который подстроил совместное пребывание с Мелёшиным в последней «пятерке».

Мне стало стыдно за скоропалительное обвинение. Действительно, как было предугадать, что я поплетусь в хвосте сдающих и окажусь в одной компании с Мэлом?

— Извините.

— Принимается, — улыбнулся мужчина. — Мелёшина допустили к экзамену по ходатайству Генриха Генриховича при условии, что долги будут закрыты позже.

— Простите, — совсем сконфузилась я и кинула на Альрика виноватый взор. Действительно, нехорошо вышло.

— Бросая упреки в защиту Мелёшина, вы упустили из виду одну немаловажную деталь, — сказал профессор и, заметив мою озадаченность, пояснил: — А именно фотографии, которые занимают место в ящике стола в лаборатории. Полагаю, вы догадались, кто явился заказчиком снимков.

Я не ответила, кусая губы. Молчание — знак согласия.

Фотографии успели вылететь из головы, уступив место прояснению отношений с Мэлом, а ведь увесистая пачка кадров стала катализатором его ярости.

— Целью компрометирующих материалов имелось развести вас и Мелёшина в разные стороны. По-прежнему рассчитываете встречаться с ним? — задал неожиданный вопрос мужчина.

Я смущенно пожала плечами. За меня ответили пылающие щеки.

— Я не вправе давать советы, Эва Карловна, но у меня имеется кое-какой жизненный опыт. Прошу выслушать нижеследующие размышления и принять правильное решение, — продолжил Альрик бесстрастным тоном ученого. — Рассмотрим вариант, когда Мелёшин успокоится и выслушает ваши оправдания. В случае примирения заказчик снимков вновь приложит усилия, чтобы расставание с Мелёшиным случилось раз и навсегда — кому нравятся холостые выстрелы? Возможно, на этот раз дело не ограничится фотографиями, и в вашем жилище установят жучки. Наверняка начнут рыться в биографии, посетят ВУЗы, в которых вы учились, поговорят с бывшими однокурсниками и преподавателями. На вас соберут подробное досье, учтут малейшие мелочи и сделают соответствующие выводы. Нанятые профессионалы, не ограниченные в средствах, представят отчеты в короткий срок, а заказчик в нужный момент использует информацию против вас или вашего отца. Неужели из-за неустойчивых отношений с молодым человеком вы с легкостью поставите под угрозу главную цель, к которой настойчиво стремитесь?

Скажите проще, я забыла о ней, увлекшись сердечными метаниями, — опустила взгляд, полный раскаяния.

А мужчина меж тем говорил и говорил:

— При наличии связей и денег даже тщательно скрываемая информация станет доступной, а если умело предать ее огласке, то резонанс потопит вас, семью вашего батюшки и его карьеру. В частности, отличный повод для скандала — предстоящий прием. В ваших интересах, Эва Карловна, чтобы о миленькой девочке написали пару строчек, упомянув вскользь о родстве с высоким чиновником, и забыли на следующий день. Допустим, вы не поймете намек, сделанный при помощи компрометирующих снимков, и наладите отношения с Мелёшиным. Что предпримет заинтересованная сторона? Для начала вашу биографию начнут трепать и мусолить, перетаскивая из газет на телевидение и обратно. При этом на суд публики вытащат множество неприглядных фактов. Для любителей почесать языками и поточить зубы раскопают ваши уязвимые места, о которых вы и не подозреваете. Специально извратят факты и преподнесут падким до сенсаций обывателям в мерзком и грязном виде. Взять те же фотографии. Негативы попадут в прессу и растиражируются с заголовками на первых страницах: «Связь дочери заместителя министра с преподавателем института! Студентка — днем, любовница — ночью! За что получают оценки в ВУЗах — сенсационные подробности в нашем выпуске!»