Нежный плен - Роберта Джеллис

Когда французы узнали, что хозяин замка уехал, их небольшой отряд подошел к Роузлинду и предложил Элинор сдаться. Французы полагали, что в отсутствие лорда замок падет, несмотря на всю свою мощь. Ответ Элинор мало чем отличался по грубости от ответа Николя де ля Хея, если не считать того, что она выразила его словами. Французы лишь взглянули на неприступные стены Роузлинда и на море, отведали вкус длинных стрел уэльских лучников Иэна и отправились на поиски более легкой добычи.

Кемп также не сдавал своих позиций. Адам защищал стены замка, как разъяренный лев. Один из людей Людовика сумел захватить небольшую крепость Адама, вырезал весь гарнизон и семью кастеляна, несмотря на то, что Адам предлагал за них выкуп. Это избавило Иэна от желания вести игру по правилам французского короля. Джеффри оказался прав: почести и добыча ожидают только французов. Даже сдавшиеся бароны поняли это. Людовик оказал им холодный прием, несмотря на то, что они готовы были сражаться за него. Вскоре баронам стало ясно, что даже их собственные владения не гарантированы от посягательств людей Людовика. Французские рыцари, последовавшие за ним, были людьми бедными. Они прибыли в Англию, чтобы захватить для себя новые земли, а не ради избавления англичан от нежеланного короля.

Те люди, что переметнулись на другую сторону однажды, предадут снова.

Да, Джон подписал Хартию вольностей и даже пытается жить по ее правилам, по крайней мере, в большей степени, нежели Вески и Фиц-Вальтер, которые и напустили на Англию эту французскую чуму. Конечно, Джон предал баронов, обратившись к папе с просьбой аннулировать подписание Хартии вольностей. И иначе он не был бы Джоном. Однако свой дьявол все же ближе чужого праведника, тем более того, который жаждет лишь набить брюхо за счет английских земель.

Бароны послали своих людей на разведку. Король оказал им теплый прием.

В середине сентября Джон понял, что пришло время решительных действий. Он двинулся вдоль Темзы, заманивая французов, осаждавших Виндзор, все дальше от него, и с помощью гарнизона крепости, поспешившего к нему на поддержку, разбил неприятеля наголову. Затем король повернул к Линкольну, где тоже добился победы. В восьмой день октября Джон направился на восток, к Линну. Там обошлось без кровопролитного сражения, и королевские силы сделали передышку, чтобы решить, куда нанести очередной удар. Но через два дня король вдруг занемог. У него появилось ужасное расстройство кишечника. Армия ждала. Несмотря на то, что Джону не становилось лучше, ему не терпелось двинуться на юг. На следующий день он выступил на Висбеч.

Катастрофа настигла Джона и его сторонников в двенадцатый день октября. Когда они переправлялись через устье Уэллстрима, необыкновенно быстрой приливной волной, накатившей вдруг, унесло всю казну и королевские драгоценности. С ними они теряли все! Все!

Королевская свита и сам король бросились на своих сильных лошадях в воду, надеясь спасти хоть что-нибудь. Несколько человек утонули, а остальные вымокли насквозь и испачкались в тине и иле. Спасти ничего не удалось. Зато чуть не потеряли короля. Его насилу вытащили из воды, когда его лошадь завязла в иле. Но даже после этого Джон не захотел уходить. Мучимый дизентерией и жутким ознобом, он приказал ждать отлива. Повозки были широкими и тяжелыми. Джон надеялся, что по крайней мере несколько из них не снесет течением и не поглотит пучина. Перед тем как ринуться в воду, Иэн и еще несколько человек сбросили с себя меховые накидки. Теперь все, у кого была сухая одежда, согревали ею короля. Болотистое место насквозь продувалось резким ветром. Иэн, прижавшись к своему боевому коню, трясся от холода.

Перед самым отливом люди снова бросились в ледяную воду, пытаясь нащупать затонувшие повозки. Король оказался прав: некоторые из них не снесло течением, но они либо опрокинулись набок, либо перевернулись. Небольшие, но тяжелые предметы, попавшие в донный ил, были безвозвратно потеряны. Навсегда. Вся казна. Удалось отыскать лишь несколько больших подносов, но не золото.

Выходя из воды во второй раз, Иэн уже совсем перестал чувствовать свое тело. Голова была тяжелой, болела грудь.

Уставшие, ошеломленные столь огромной потерей, люди едва нашли в себе силы двинуться в направлении Слифорда. Там они нашли приют у одного из дальних родственников Элинор, у которого пробыли два дня. Королю становилось все хуже. Иэн тоже то и дело кашлял и дышал с трудом. Погода была ужасной. Лил сильный дождь, а вой ветра проникал даже через толстые стены старого замка.

Невероятно, но уже на шестнадцатый день октября Джон снова стал настаивать на дальнейшем продвижении. Все, кто имел хоть какое-то влияние на короля, умоляли его, но он и слушать их не хотел. Узнав, что король собирается в дорогу, кузен Элинор сказал Иэну:

— Вам не следует уезжать. Оставайтесь. Здесь вы более чем желанны. Король не заметит вашего отсутствия.

Но глаза его сказали гораздо больше: король уже больше никого и ничего не замечает. Когда Иэн увидел Джона, ему стало ясно, что так оно и есть. На лице короля уже лежала печать смерти, а плоть, казалось, начинала отставать от костей. Иэн понял, что король даже не узнает, что он остался здесь, а если и узнает, то теперь это не имело никакого значения. Тем не менее Иэн не мог так поступить. Ненависть и долг связывали его с королем многие годы.

Дрожа от холода и задыхаясь от кашля, Иэн оседлал своего коня и последовал за своим хозяином, которого никогда не любил, но и не мог покинуть. Они не прошли и двадцати миль, как Джон впал в беспамятство. Теперь всем стало ясно, что король не выживет. Иэн не был уверен, что и сам не умрет. Каждый вдох давался ему с невероятным трудом, тело отказывалось подчиняться. В ночь с шестнадцатого на семнадцатый день октября жизнь еще теплилась в Джоне, но с первыми лучами солнца он испустил дух.

Иэн отказывался верить в это. Непостижимо! Всю его жизнь Джон был рядом, способный и обмануть, и перехитрить. Ненависть столь же сильна, как и любовь. Иэн чувствовал, что его жизнь дала трещину. Он уже свыкся и со своей ненавистью, и со своим страхом. Сейчас он боялся умереть и нуждался в Элинор. Хотя Иэн едва мог ходить и говорить, он собрал свою личную охрану и уехал из Ньюарка.

Они скакали весь день. Иэн настолько ослабел, что одному из его людей пришлось сесть на коня позади хозяина и удерживать его в седле. Ночью Иэну стало хуже, но утром он приказал поднять его на лошадь, и они снова пустились в путь. К полудню стало ясно, что, как бы Иэн ни хотел, ему не дотянуть до Роузлинда. Однако в те времена человек не мог рассчитывать на радушный прием в любом ближайшем замке. Оруженосец Иэна послал нескольких человек на юг и запад, чтобы они узнали имена владельцев замков, расположенных в этом районе. Он чуть было не расплакался от радости, когда узнал, что всего лишь в пяти милях к югу находится Хемел.