Молитва об Оуэне Мини - Джон Ирвинг

ТЕОРЕТИЧЕСКИ ГЕНЕРАЛ-МАЙОР МЕЙ МОЖЕТ НАЗНАЧИТЬ МЕНЯ БАРМЕНОМ НА СВОИХ ВЕЧЕРИНКАХ; В ПОСЛЕДНИЙ РАЗ Я ПОДНОСИЛ БОКАЛЫ ЕГО ВЕРТИХВОСТКЕ ЖЕНЕ ЧУТЬ НЕ ДО УТРА — И ТАК И НЕ СМОГ ЗАЛИТЬ ПО САМУЮ ГОРЛОВИНУ. НО ЕЙ ЯВНО ПОНРАВИЛОСЬ МОЕ ВНИМАНИЕ: ОНА НАЗЫВАЕТ МЕНЯ «СЛАВНЕНЬКИМ» — ЧТО-ТО СЛЫШИТСЯ ЗНАКОМОЕ, ПРАВДА? Я РАССЧИТЫВАЮ, ЧТО КОГДА СТАНУ АДЪЮТАНТОМ МЕЯ — ЕСЛИ У МЕНЯ ЭТО ВЫГОРИТ, — ТО ГЕНЕРАЛ-МАЙОР УВАЖИТ МОЮ ПРОСЬБУ О ПЕРЕВОДЕ. ПРЕДСТАВЛЯЕШЬ, КАКОЙ УДАР ЭТО БУДЕТ ДЛЯ ОТДЕЛА УЧЕТА ЛИЧНОГО СОСТАВА — КАК ИМ МЕНЯ БУДЕТ НЕ ХВАТАТЬ! СЕГОДНЯ Я ПОДПИСАЛ ОТПУСКНЫЕ ДОКУМЕНТЫ ГАРНИЗОННОМУ КАПЕЛЛАНУ, А ЕЩЕ ПОМОГ ОДНОЙ ИСТЕРИЧНОЙ МАМАШЕ НАЙТИ СВОЕГО СЫНА В ГРУППЕ СВЯЗИ, — ВИДНО, ПАРШИВЕЦ НИ РАЗУ НЕ УДОСУЖИЛСЯ НАПИСАТЬ ДОМОЙ.

КСТАТИ, О ДОМЕ: МНЕ ДАДУТ ДЕСЯТЬ ДНЕЙ ОТПУСКА НА РОЖДЕСТВО!»

Итак, мы с Хестер ждали встречи с ним. В октябре того года президент Джонсон посетил расположения американских войск во Вьетнаме; но от Оуэна Мини не было больше ни строчки о том, как продвигаются дела с переводом в действующую часть. Оуэн написал только: «ВСЕ В РУКАХ ГЕНЕРАЛ-МАЙОРА МЕЯ. КАК ГОВОРИТСЯ, ДОЛГ ПЛАТЕЖОМ… НУ, В ОБЩЕМ, ТЫ ПОНЯЛ».

Лишь в декабре он упомянул, что отправил в Вашингтон очередной «Формуляр о прохождении службы» с просьбой о переводе во Вьетнам. Эти документы всякий раз проходили по длинной бюрократической цепочке — в том числе и через генерал-майора Мея. В декабре генерал-майор назначил Оуэна на должность офицера сопровождения выбывших из строя в отделе учета личного состава. Видимо, Оуэн произвел благоприятное впечатление на каких-то скорбящих родственников погибшего офицера из Аризоны, у которых имелись связи в Пентагоне. Генерал-майору спустили по инстанции благодарственное письмо — гарнизонный отдел учета выбывших из строя мог с полным правом гордиться: второй лейтенант Пол О. Мини-младший принес огромное утешение родителям второго лейтенанта пехоты, убитого во Вьетнаме. Сильнее всего Оуэн тронул родных, когда зачитывал им приказ о награждении погибшего медалью «Серебряная звезда». Генерал-майор Мей поздравил Оуэна лично.

Отдел учета выбывших из строя Форта Уачука состоял из второго лейтенанта Пола О. Мини-младшего и некоего штаб-сержанта тридцати с лишним лет — по словам Оуэна, «ВЕЧНО ВСЕМ НЕДОВОЛЬНОГО КАРЬЕРИСТА». У штаб-сержанта, однако, была жена-итальянка, чьи домашние макароны оказались «НАСТОЛЬКО ВКУСНЕЕ ТЕХ, ЧТО ВАРИТ ХЕСТЕР, ЧТО ШТАБ-СЕРЖАНТА ИНОГДА ПРИХОДИТСЯ ТЕРПЕТЬ». В отделе учета выбывших из строя второму лейтенанту и штаб-сержанту помогали «ДВАДЦАТИТРЕХЛЕТНИЙ СПЕЦ-5 И ДВАДЦАТИДВУХЛЕТНИЙ СПЕЦ-4».

— Все равно что средства от клопов какие-то, чума его забери! — фыркала Хестер. — Что это еще за херня — «спец-четыре», «спец-пять», — мы что, обязаны понимать эту галиматью?

Я написал ему ответ. «Чем конкретно занимается офицер сопровождения выбывших из строя?» — спросил я его.

Оказывается, на стенах отдела учета выбывших из строя в Форте Уачука висели карты штата Аризона и Вьетнама — и еще список военнопленных и пропавших без вести жителей Аризоны вместе с именами их близких родственников. Когда из Вьетнама доставлялось тело погибшего жителя Аризоны, нужно было ехать в Калифорнию, чтобы потом сопровождать его домой. Оуэн пояснил, что тело должен сопровождать военнослужащий либо того же звания, что погибший, либо старше; таким образом, тело рядового отвозит домой сержант, а второй лейтенант может сопровождать тело другого второго лейтенанта или, скажем, уоррент-офицера.

— Послушай, Хестер! — воскликнул я. — Он сопровождает трупы! Он отвозит домой погибших!

— Да, занятие в самый раз для него, — отозвалась Хестер. — Дело-то знакомое.

«Занятием в самый раз для меня» было чтение. Мое честолюбие простиралось не дальше выбора книг для чтения. Мне нравилось учиться в магистратуре, и моя первая преподавательская работа тоже нравилась — но смелости мне недоставало. При одной мысли о том, чтобы доставлять тела погибших их ближайшим родственникам, у меня внутри что-то переворачивалось.

В своем дневнике Оуэн написал: «ОТДЕЛ УЧЕТА ВЫБЫВШИХ ИЗ СТРОЯ НАХОДИТСЯ В ЧАСТИ ГАРНИЗОНА, ПОСТРОЕННОЙ СРАЗУ ПОСЛЕ ПОХОДА «ЧЕРНОГО ДЖЕКА» ПЕРШИНГА[37] ПРОТИВ ПАНЧО ВИЛЬИ, — ЗДАНИЕ СТАРОЕ, С НАРУЖНОЙ ЛЕПНИНОЙ, ПРИЧЕМ САЛАТОВАЯ КРАСКА НА ПОТОЛКЕ УЖЕ ЛУПИТСЯ. ВНУТРИ ВИСИТ ПЛАКАТ С ИЗОБРАЖЕНИЕМ ВСЕХ ОРДЕНОВ И МЕДАЛЕЙ, КОТОРЫМИ НАГРАЖДАЮТ В АРМИИ. МЫ ПИШЕМ НЕСМЫВАЕМЫМ КАРАНДАШОМ НА ДВУХ ПЛАСТИКОВЫХ ТАБЛИЧКАХ ИМЕНА ВЫБЫВШИХ ИЗ СТРОЯ И ПОПАВШИХ В ПЛЕН ЖИТЕЛЕЙ АРИЗОНЫ. ОФИЦИАЛЬНО МОЯ ДОЛЖНОСТЬ НАЗЫВАЕТСЯ «ОФИЦЕР СОПРОВОЖДЕНИЯ ВЫБЫВШИХ ИЗ СТРОЯ»; НО ПО СУТИ ДЕЛА Я СОПРОВОЖДАЮ ТРУПЫ».

— Давай выкладывай обо всем и подробно! — потребовал я, когда он приехал домой на Рождество.

— НУ КАК ТЕБЕ НРАВИТСЯ В МАГИСТРАТУРЕ? — спросил он меня. — КАК ОН ТЕБЕ В КАЧЕСТВЕ СОСЕДА ПО КВАРТИРЕ? — обратился он к Хестер. Он был загорелый и подтянутый; наверное, все благодаря теннису. На его форме красовалась одна-единственная медаль.

— ИХ ВСЕМ ДАЮТ! — пояснил Оуэн Мини. На левом рукаве у него была нашивка с указанием гарнизона, а на погонах — по одной бронзовой пластинке, какие положено второму лейтенанту; на углах воротника — золотистый шифр «US», а также маленький серебряный щит в красно-серебристую полоску на синем фоне, обозначающий род войск; генерал-адъютантская служба. Кроме всех этих побрякушек его форму украшал лишь жетон с фамилией: «МИНИ» — ни значков за отличную стрельбу, ни чего-нибудь подобного.

— НЕТ ДАЖЕ НАШИВОК ЗА СЛУЖБУ ЗА ГРАНИЦЕЙ — СМОТРЕТЬ НЕ НА ЧТО, — смущенно заметил он; мы с Хестер не могли отвести от него глаз.

— Скажи, а они и правда в пластиковых мешках — в смысле, трупы? — спросила Хестер.

— А тебе положено проверять содержимое этих мешков? — спросил я.

— А правда, что там иногда только куски головы и пальцы? — снова спросила Хестер.

— Я надеюсь, все это как-то немножко вправило тебе мозги — ну, насчет того, чтобы ехать туда? — сказал я.

— Родители, наверное, падают в обморок? — не унималась Хестер. — И жены, наверное, тоже, да? Ты обязан разговаривать с их женами?

Он оставался пугающе невозмутим — словно давал нам понять, что мы до сих пор еще дети; так оно и было, разумеется.

— МНЕ ПОЛАГАЕТСЯ ЕЗДИТЬ В КАЛИФОРНИЮ, — ровным голосом произнес Оуэн. — В ТУСОН, В ОКЛЕНД — В ОКЛЕНДЕ ЕСТЬ ВОЕННАЯ БАЗА, ГДЕ ТЕБЕ ДАЮТ ИНСТРУКЦИИ ПО ДОСТАВКЕ ТЕЛА.

— Что за инструкции, едрена вошь? — изумилась Хестер, но Оуэн пропустил ее вопрос мимо ушей.

— ИНОГДА Я ЛЕЧУ ОБРАТНО ЧЕРЕЗ САН-ФРАНЦИСКО, — продолжал он. — В ЛЮБОМ СЛУЧАЕ Я ДОЛЖЕН ПРОЙТИ В БАГАЖНОЕ ОТДЕЛЕНИЕ И ПРОВЕРИТЬ КОНТЕЙНЕР — ПРИМЕРНО ЗА ДВА ЧАСА ДО ВЗЛЕТА.

— Ты проверяешь пластиковый мешок? — не понял я.

— ЭТО ФАНЕРНЫЙ КОНТЕЙНЕР, — пояснил он. — ТАМ НЕТ НИКАКИХ МЕШКОВ. ТЕЛО БАЛЬЗАМИРУЮТ И КЛАДУТ В ЯЩИК В КАЛИФОРНИИ Я ПРОВЕРЯЮ ТОЛЬКО ФАНЕРНЫЙ КОНТЕЙНЕР.

— Что там проверять? — спросил я.

— ЧТОБЫ НИГДЕ НЕ ТЕКЛО, — ответил он. Мне показалось, Хестер вот-вот сблюет. — К КОНТЕЙНЕРУ ПРИКРЕПЛЕНЫ ВСЕ ДАННЫЕ — Я ПРОСТО СВЕРЯЮ ИХ С БЛАНКОМ У.В.С.

— Что это такое — «У.В.С»? — не понял я.

— «УБИТ В СРАЖЕНИИ», - ответил он.

— Ах, ну да.

— И ТОЛЬКО УЖЕ В АРИЗОНЕ, В ПОХОРОННОМ БЮРО, Я ПРОВЕРЯЮ САМО ТЕЛО, — сказал он.

— Хватит, не хочу больше слушать! — крикнула Хестер.

— ЛАДНО, — ответил он и пожал плечами.

Когда мы остались одни, — разумеется, мы поехали в спортзал Грейвсендской академии потренировать «бросок», — я снова стал расспрашивать его о трупах.

— ОБЫЧНО ОБСУЖДАЕШЬ С РАСПОРЯДИТЕЛЕМ ПОХОРОН, ПРИГОДНО ЛИ ТЕЛО ДЛЯ ПОКАЗА — В СМЫСЛЕ, МОЖНО ЛИ РАЗРЕШИТЬ РОДНЫМ НА НЕГО ПОСМОТРЕТЬ, — сказал он. — ИНОГДА РОДСТВЕННИКИ САМИ К ТЕБЕ ТЯНУТСЯ — ОНИ ВОСПРИНИМАЮТ ТЕБЯ ПОЧТИ КАК СВОЕГО. А ИНОГДА, НАОБОРОТ, ЧУВСТВУЕШЬ, ЧТО ЛУЧШЕ ДЕРЖАТЬСЯ ОТ НИХ ПОДАЛЬШЕ — В ОБЩЕМ, ПРИХОДИТСЯ ДЕЙСТВОВАТЬ ПО ОБСТАНОВКЕ. ПОТОМ ИДЕТ ВРУЧЕНИЕ ФЛАГА — ОБЫЧНО ТЫ ОТДАЕШЬ ЕГО МАТЕРИ, А ЕСЛИ ЕСТЬ ЖЕНА —ТО ЖЕНЕ. ЗДЕСЬ ПРОИЗНОСИШЬ НЕБОЛЬШУЮ РЕЧЬ.

— А что ты говоришь? — спросил я его.

Он постукивал мячом о пол и при этом едва заметно кивал головой в такт ударам мяча, ни на мгновение не сводя глаз с баскетбольной корзины.

— «МНЕ ПРЕДОСТАВЛЕНА ЧЕСТЬ ВРУЧИТЬ ВАМ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ФЛАГ НАШЕЙ РОДИНЫ В ЗНАК ГЛУБОКОЙ ПРИЗНАТЕЛЬНОСТИ ЗА ЗАСЛУГИ ВАШЕГО СЫНА ПЕРЕД СТРАНОЙ». НУ, ЕСТЕСТВЕННО, ЕСЛИ ТЫ ВРУЧАЕШЬ ФЛАГ ЖЕНЕ, ТО ГОВОРИШЬ «ЗА ЗАСЛУГИ ВАШЕГО МУЖА».

— Ну, это понятно, — согласился я.

Он отпасовал мне мяч.

— ГОТОВ? — спросил Оуэн. Он уже начал движение в мою сторону, уже выбрал момент прыжка и даже мысленно нарисовал себе, как мяч опустится в корзину, когда я отпасовывал ему обратно.

Те дни и ночи пролетели стремительно. Мы все пытались вспомнить, какой правительственный чиновник сказал, что операция «Удар грома» «должна завершиться над Ханоем». В ответ на эти слова Оуэн заметил: «Я ДУМАЮ, ХАНОЙ С ЭТИМ СПРАВИТСЯ».