Мифология. Фантастические истории о сотворении мира, деяниях богов и героев - Имре Тренчени-Вальдапфель
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
До поздней ночи пировали все вместе, слушая песни и долго беседуя. В эту ночь в сердце несчастной Дидоны запылало пламя любви. Она расспрашивала гостя о подробностях Троянской войны.
— Расскажи нам все, — попросила она наконец, — расскажи нам с самого начала о кознях греков, о своих странствиях, о превратностях своей судьбы. Ведь уже седьмой год ты бродишь по свету.
Тут все замолкли, устремив внимательные взоры на Энея. И тот с высокого ложа начал свой рассказ:
— Ты велишь мне, царица, возобновить невыразимую скорбь. А между тем гаснущие звезды зовут уже ко сну. Но если ты столь сильно жаждешь узнать о нашей судьбе и услышать о последних битвах под стенами Трои, хоть и содрогается моя душа от этих воспоминаний, я начну.
И он рассказал о последних часах Трои, обо всем, что произошло с этим городом, о хитрости Синона, о невиданной дотоле мученической смерти Лаокоона. Самого Энея глубокой ночью посетила во сне тень павшего в бою Гектора. Призрак так объяснил свой приход:
— Беги отсюда, сын богини, вырвись из пламени. Враг уже вступил на стены, Троя рушится. Мы сделали все, что могли сделать ради родины и Приама. Если бы было возможно защитить город сильной рукой, он был бы защищен моею десницею. Но Троя поручает тебе свои святыни и своих домашних богов (свои Пенаты), пусть они будут твоими спутниками в странствиях, предопределенных судьбой, для них ищи стены! — Так сказал он и вынес из святилища статую Весты, украшенную повязками, а также неугасимый огонь.
Внезапно возникший шум боя положил конец видению. Эней пробудился и поспешил на крышу дома, чтобы оттуда поглядеть, что делается вокруг. Тогда-то он убедился в вероломстве греков. Город пылал. Дом Деифоба уже обрушился, запылал и дом его соседа Укалегона. Языки багрового пламени отражались в волнах Сигейского залива. Схватив оружие, Эней устремился к сражавшимся, но навстречу ему уже бежал Пантой, жрец Аполлона, со святынями и поверженными богами Трои в руках, таща за собой маленького внука, чтобы по крайней мере их укрыть в доме Анхиза, казавшемся ему наиболее безопасным.
— Настал последний день. Мы были троянцами, но беспощадный Юпитер предал все в руки греков! — крикнул Пантой пришедшему в отчаяние Энею. И ринулся дальше, среди битвы и пламени.
Эней встретил своих верных соратников. Решительно вступили они в безнадежный бой со все прибывавшими в город греками, пока наконец Пирр, сын Ахиллеса, не разрушил стены царского дворца и не убил Приама. Увидев обезображенное тело престарелого царя, Эней вспомнил и о своем дряхлом отце Анхизе, и о своей супруге Креусе, и о своем маленьком сыне Юле. Пред Энеем явилась его мать Венера и раскрыла перед его взором смертного то, что в другое время оставалось бы скрытым: Трою уже нельзя спасти, ибо боги против нее.
Эней внял словам матери, решился на бегство и возвратился за своей семьей. Но Анхиз сказал, что с него довольно уже пережитого ранее разрушения родного города, когда Геркулес взял Трою вероломного Лаомедонта.
— Вы, у кого еще не иссякли юношеские силы, спасайтесь отсюда. Если бы небожителям было угодно, чтобы я жил дольше, они защитили бы мою родину. Попрощайтесь со мной и оставьте меня одного, я смогу и один умереть, ведь найдется милосердный враг, который сжалится надо мной и убьет меня, пожелав того, что у меня имеется. Меня ненавидят боги, и никому я не приношу пользы с тех пор, как Юпитер поразил меня молнией.
И напрасно плакали Эней, Креуса и маленький Асканий, они не смогли изменить его решения.
— Ты думаешь, отец, что я могу тебя оставить здесь? — сказал огорченно Эней. — Если ты хочешь прибавить к развалинам Трои разрушение твоей семьи, пусть так и будет: вот придет Пирр, убийца Приама, тот, кто убивает детей на глазах у отца, а отца предает смерти перед алтарем. Но я возвращусь к сражающимся и умру, по крайней мере отмстив за всех.
Уже снова Эней протянул руки к оружию и собрался уйти. Но путь ему преградила Креуса, держа перед собой маленького Юла:
— Если ты идешь на смерть, то и мы идем с тобою, если же ты надеешься на свое оружие, то прежде всего защити этот дом. Ибо на кого же останутся маленький Юл, твой отец и я, которую ты звал своей супругой?
Дом наполнился воплями бедной женщины. Неожиданно появилось чудесное знамение. На темени Юла, находившегося около родителей, появился легкий венчик из пламени; не причиняя вреда, он коснулся его мягких кудрей и висков. В страхе они принялись тушить огонь водою, принесенной из источника. Но Анхиз, обрадованный, обратил взор к звездам и, подняв руки к небу, воскликнул:
— Всемогущий Юпитер, взгляни на нас и, если мы заслужили того, пошли нам свою помощь и подтверди эти чудесные знаки!
В ответ на это раздался гром и с неба упала звезда, влача за собой сквозь темноту ночи длинный светлый след. Пролетев над крышей дома, она исчезла в лесу на горе Иде, светлой бороздой указывая путь. По ее следу вся окрестность вдали задымилась серой.
Тогда поднялся уже и Анхиз:
— Теперь уже нельзя медлить: я иду туда, куда меня поведут. Боги отцов, вы сохраните мой дом и моего внука. Это было знамение от вас, и в вашей власти теперь Троя. Я повинуюсь судьбе и не противлюсь уходу, я иду с тобой, сын мой.
Эней взвалил на плечи больного отца, взял за руку Юла. Креуса следовала за ними в нескольких шагах позади. Святыни и Пенаты держал в руках Анхиз, ибо Эней только что вышел из битвы — его руки, оскверненные кровью, пока они не были омыты живой струей воды, не могли касаться святынь. Слуг своих они встретили у храма Цереры, стоявшего на краю города.
Никогда еще до сих пор оружие греков не страшило героя, но теперь, с отцом на плечах, ведя за руку ребенка, он пугался каждого шороха. Они только что вышли из города, когда позади послышался топот ног. Анхизу почудилось сверкание оружия. Они свернули с главного пути в сторону, а Креуса осталась позади; лишь у храма Цереры Эней заметил ее горестное для него исчезновение.
Поручив своего сына, отца и Пенаты своим товарищам, которых он
