Марсианин - Александр Богатырёв

Ректора можно понять: сдавая в аренду помещения можно было получить хоть какие-то деньги для поддержания на плаву откровенно загибающегося от безденежья института.

Юра с Эльмирой попытались было самостоятельно найти указатель к нужному им факультету, но весьма быстро потерялись в кричащей рекламе юридического, экономического и совершенно им не нужного факультета менеджмента. Им этот агнлицизм был совершенно не знаком и непонятен, так как оба изначально учили в школе китайский.

Наконец, поняв, что зря теряет время, Юрий плюнул и двинул к стоящему возле одного из широких коридоров охраннику за справкой.

Только после этого они наконец двинулись в нужном направлении. Стоило только углубиться в коридор, как они тут же попадали в толчею снующих туда-сюда клерков и студентов.

Первые отличались от вторых тем, что были одеты по евромоде и носили с собой кейсы, папки, бумаги. Вторые же в большинстве своём одевались как попало, красились как попало и передвигались по коридорам с сумками, чемоданами и прочими вместилищами книг, конспектов и хлама самых разнообразных цветов и дизайна.

Но больше всего и Элю и Юрия поразила мода студентов.

Несколько раз они оба даже застывали на месте и долго провожали взглядом особо колоритный экземпляр.

У студентов встречались причёски и диких форм, и не менее диких расцветок. Встречался и не менее жуткий, с точки зрения нормального советского человека, макияж. Причём, что особо поразительно, дикие причёски и дикий макияж встречался не только у женской половины студентов, но и в среде парней.

Довольно часто встречались студенты в нарядах, которые с точки зрения Эли и Юрия иначе как рваниной и ветошью назвать было невозможно.

Особо заметно было то, что рванина эта носилась их обладателями как нечто жутко дорогое и престижное. Сочетание рванин с дорогой бижутерией заставляло думать, что это так и есть на самом деле, а не пустое позёрство.

Протолкавшись через эту толпу, миновав несколько лестниц и коридоров, они достигли тех мест, куда коммерция ещё не добралась. Это было видно по резкому обрыву «евроремонта» прямо посередине коридора. Пластиковая «еврооблицовка» стен заканчивалась и из-под её края были видны изразцы, мозаики ещё советских времён. Качество и красота облицовки советского времени составляла сильный контраст с безликой мертвечиной пластика.

По-видимому, «совковое наследство» закрыли пластиком, чтобы глаза не кололо.

Эля на это особо указала, молча ткнув пальцем в красивую мозаику и пластик её закрывающий прямо с середины. Юрий кивнул и брезгливым выражением лица проиллюстрировал своё отношение к моральным уродам, замазавшим красоту.

Также чувствовалось удаление от коммерческих факультетов. Если там была толчея, то здесь, в последнем оплоте Высокой Науки, по сравнению с юридически-менеджерской частью политеха было почти безлюдно.

Видно постоянно озирающаяся пара составляла слишком сильный контраст с постоянным студенческо-преподавательским контингентом этого крыла института. К ним подошёл человек лет сорока пяти, в очках, свитере и чёрных аккуратно отутюженных брюках. По всему было видно — кто-то из преподавателей.

— Кого-то ищете? Могу ли я чем-то помочь? — вежливо поинтересовался подошедший.

— Да, извините, — взяла инициативу в свои руки Эля, — мы ищем Мирослава Фёдоровича Беленького.

— А по какому делу если не секрет? — человек склонил голову на бок и слегка улыбнулся, — Наука? Коммерция? Личное?

— Наука, — рубанул прямолинейный Чернов, сурово взглянув ему в глаза.

— Не коммерция? — уточнил незнакомец.

— Не коммерция — твёрдо подтвердил Чернов.

— Мы действительно не коммерсанты, — мягко добавила Эля, стараясь сгладить впечатление от сурового Чернова.

Человек кивнул, в его глазах блеснуло любопытство.

— Ну, тогда пройдёмте, я вас провожу.

Оказалось, что они находятся буквально в двух шагах от кафедры.

— Прошу! — сказал провожающий открывая дверь и широким жестом приглашая внутрь.

Внутри помещение было маленьким. Загромождённым шкафами и столами. Единственный диван и тот был впритык втиснут между набитыми папками и книгами двумя шкафами. Возле дальнего стола с единственным на всю комнату компьютером, стоял пухлый человек в серой «тройке», с аккуратной причёской и цедил кипяток в чашку из видавшего виды кофейника.

— Сеня! Ты не поверишь! — воскликнул вошедший, — оказывается они не вымерли!

— Кто, динозавры?

— Нет, Сеня, Хуже! Люди, интересующиеся наукой.

— Мы ей не интересуемся, — буркнул Чернов, — мы ей занимаемся.

— Даже так?! — брови человека, названного вошедшим Сеней, полезли на лоб, а лицо приобрело откровенно скептическое выражение.

— И чем это вы занимаетесь? — с сомнением спросил он.

— Извините, — вклинилась Эля, — но мы искали Мирослава Фёдоровича Беленького.

— Так вот он, — «Сеня» указал кофейником на ухмыляющегося провожатого и осторожно поставил чашку возле компьютера.

— Проходите садитесь, — махнул Мирослав рукой и усаживаясь сам за один из столов, — как звать-величать, и что за проблема такая?

Они представились и Эля достала из сумочки пачку бумаг.

— Семён Викторович Вайсман, — представил Мирослав своего коллегу и придвинул пачку бумаг. Вайсман кивнул, и с любопытством заглянул через плечо Мирослава в бумаги.

— О-хо-хо! Уравнения поля?

— Да, — сказал Чернов, — на первой странице система уравнений, а на последующих найденные решения и постановка задачи.

— Мда… Я таких задачек уже лет пятнадцать не видел, как наш «головной» накрылся, — сказал Вайсман прихлёбывая кофе и продолжил уже с большим интересом рассматривать строчки уравнений.

Мирослав тем временем аккуратно разложил листки по столу, чтобы их всех видеть и надолго задумался.

— Вы физик? — внезапно спросил он у Эли.

— Нет, я археолог, — он физик, — Эля кивнула на Юру.

— Ага, понятно. Он производитель теорий, а вы носитель теорий! И что копаете вы как археолог?

— Праславяне. Бронзовый век.

— И как? На экспедиции вам ещё деньги выделяют?

Эля развела руками не найдя что сказать, а врать ей не хотелось.

Мирослав тяжело вздохнул. Он этот жест истолковал по-своему.

— Вот и моему тестю тоже финансирование обрубили. Он тоже археолог.

— Да, дурные времена! — подал голос Вайсман и отошёл к столу с компьютером, — наука побоку, и везде купипродаи шастают. Нас самих не сегодня-завтра, на улицу выкинут. Последние предприятия оборонки в нашем городе закроются и выгонят нас.

— Не надо так мрачно, Сеня! Будем оптимистами. Вот ты только посмотри: к нам пришли ребята, молодёжь, с а-а-афигенно крутой задачей! Значит жива ещё оборонка!

Мирослав лукаво посмотрел на Юру.

— Ведь на оборонку работаете? Так?

Чернов пожал плечами и скорчил такую мину, что Мирослав рассмеялся.

— Да ладно! Мы тут взрослые люди. И так ясно… ладно, ладно, не буду выяснять что вы за загогулину там у себя разрабатываете, — «Меньше знаешь, крепче спишь», — но математический смысл ваших поисков пояснить бы не помешало. Ведь вы, как я понимаю, за помощью пришли?

— Ну… да, за помощью… Суть такова: тут, вот уравнение… — Чернов ткнул пальцем в один из крайних листков, — надо найти решения, при которых число N равное единице, требовало значения Е ну хотя бы до десяти тысяч. Если они, конечно, существуют. На крайняк — чтобы «тау» было не менее ноль пять. А там уже видно будет.

Мирослав надолго задумался.

— Нда? — у Мирослава лицо стало весьма сосредоточенным, но вдруг брови поползли на лоб.

— Паазвольте! А какова здесь размерность? Размерность метрики?

— Шесть.

— Шесть?!! Вы что там звездолёт делаете?!

— А что ты хочешь, Слава, — иронично вклинился в разговор Вайсман, — все умные люди давно свалили из этой убитой страны. Это мы с тобой, два дурака, здесь задержались из каких-то дурацких патриотических соображений. А эти молодые люди просто умнее всех прочих. Им не в Штаты нужно, а куда как подальше! Я прав?

— Ну, типа того… — попытался Чернов всё перевести в шутку, — а если серьёзно, то это новейшая разработка в области ЕТП[45], а решение системы нужно для экспериментальной проверки вполне конкретной гипотезы.

— Ну я и говорю, звездолёт ваяют ребята! — хохотнул Вайсман.

— Ну, звездолёт, не звездолёт, а задачка весьма интересная.

Мирослав осмотрел с интересом разложенные листы и поднял взгляд на Семёна Викторовича.

— Ну что, Сеня, ведь возьмёмся? Погрызём гранит задачи?

— Ну, разве что нас пообещают с собой взять, — опять пошутил Вайсман.

— Возьмёте? — так же в шутку спросил Мирослав.