Белоэмигранты на военной службе в Китае - Сергей Балмасов

В период Второй мировой войны видные деятели русских фашистов в эмиграции – Никифоров, Охотин, Обухов, Витвицкий и другие устроились на работу в японскую военную миссию «сотрудниками» или инструкторами разведшкол. Там они занимались подготовкой шпионов и диверсантов для работы против СССР[1462].

Особое внимание контрразведка русских фашистов оказывала наблюдению за советскими гражданами и эмигрантами, а также и собственными членами, выявляя среди них «шпионов» и «коммунистов»[1463].

Тем не менее советская разведка, несмотря на тяжелые условия работы, во многих случаях действовала успешно в столкновениях с русскими агентами японской контрразведки. Ее агенты нередко проникали в Маньчжурию под видом охотников. Агенты контрразведки и жандармерии особенно активно работали в приграничной полосе, пытаясь выявить советскую агентуру. Они арестовывали всех «неместных» и «подозрительных», особенно русских. Т. Золотарева была свидетелем того, как в 1944 г. в одном из сел появился незнакомый русский парень, который был арестован русским агентом контрразведки. При этом местные жители, выражая ненависть к японцам и их русским помощникам, выражали симпатию незнакомцу. В момент конвоирования задержанного тот неожиданно ударил агента контрразведки по голове и бежал. Уйти он далеко не мог – японцы перекрыли границу и блокировали весь район. Но все было тщетно. Неизвестный как сквозь землю провалился. В августе 1945 г. незнакомец, отметившийся здесь «арестом» и бегством, неожиданно появился снова вместе с советскими войсками. Оказалось, что он был советским агентом разведки. Он разведывал оборону японцев на границе. После бегства он спрятался у кого-то из русских эмигрантов, которые работали на советскую разведку, переждал облаву, спокойно выбрался из села и ушел на советскую территорию[1464].

Руководство Русской фашистской партии во главе с Родзаевским не гнушалось связями с германскими нацистами. При этом Родзаевский состоял на службе абвера, получая за это денежное вознаграждение – только в 1936 г. им была получена солидная сумма в 3 тысячи марок от «журналиста» Лиснера, представителя немецкой разведки в Китае[1465].

Само собой, что разведка иностранного государства, вовлеченного в ограниченный конфликт в момент испанской гражданской войны с СССР, не станет делать такие дорогие подарки за красивые глаза руководителю партии, проводящей враждебные действия против Москвы!

Однако в 1942–1943 гг. партия была распущена японцами, а часть ее лидеров – расстреляна. Это произошло по причине того, русские фашисты стали все больше расходиться во взглядах с японцами, выступая за национальные интересы России и не желая подыгрывать японцам в их стремлении захватить русский Дальний Восток. Кроме того, японские спецслужбы стали отмечать среди фашистов усиление симпатий к СССР, и возникла опасность того, что члены партии могут выдать тайны японской разведки коммунистам. Надо сказать, что после разгрома немецких войск под Сталинградом Япония отложила вступление в войну с СССР и ей не хотелось лишний раз провоцировать конфликт с коммунистами, будучи связанной борьбой с США и их союзниками на Тихом океане. С другой стороны, японцы стремились создать из русских эмигрантов единую подконтрольную им организацию, а фашисты в этом им мешали. Но самым разумным объяснением этого шага японцев служит то, что среди фашистов было много агентов НКВД.

Поэтому, с устранением фашистов с политической сцены Маньчжоу-Ди-Го, японцы взяли под полный контроль имевшиеся у первых отряды разведчиков и диверсантов[1466].

При этом те фашисты, которых японцы оставили в живых, продолжали оказывать им помощь и действовать по их указанию. Об этом, например, заявлял на допросе в 1945 г. их лидер Родзаевский[1467]. Этот человек не гнушался любой, даже самой черной работой у японцев, например, он лично вместе с русскими и японскими жандармами пытал известного еврея-аптекаря Кауфмана Каспе, из-за чего тот скончался[1468].

Другой влиятельной эмигрантской организацией был Союз мушкетеров, созданный из эмигрантской молодежи для того, чтобы противостоять молодежи советской из числа работников КВЖД в Харбине, которая стала задирать на улицах «золотопогонников». «Мушкетеры» в рамках своей организации усиленно занимались физической подготовкой для того, чтобы успешно драться с молодыми коммунистами[1469]. В 1925–1926 гг. многие члены союза, особенно из числа руководителей, принимали активное участие в боевых действиях отряда Нечаева против наступающих на север войск Гоминьдана[1470].

Эта организация также помогала японцам получать разведывательную информацию. Об этом сообщил бывший заместитель начальника 3-го отдела Союза мушкетеров В. В. Кибардин[1471] на допросе 22 февраля 1949 г., после его захвата органами советской госбезопасности. Для контрразведывательной работы «мушкетеры» с 1934 г. привлекли генерала Т. П. Москалева и его жену. Чтобы привлечь к данной работе такого важного специалиста, каким был генерал, главный «мушкетер» В. С. Барышников решил сначала познакомиться с его женой и начал за ней ухаживать. С помощью этого он смог вовлечь в работу «мушкетеров» и генерала Москалева, который занял в организации важное место. «Мушкетеры» собирали для Москалева информацию, в том числе и с помощью филеров, которые вели наблюдение за эмигрантами и советскими гражданами. Продуктивной работе филеров из числа «мушкетеров» мешало то, что многие из них не смогли или не захотели усвоить профессиональные азы такой работы. Например, таких филеров можно было видеть часами наблюдающих за одним и тем же объектом, не меняя при этом своего положения. Это отчасти компенсировалось хорошей организаторской, разведывательной и контрразведывательной работой самого Барышникова[1472].

Однако, когда в 1936 г. Барышников женился на другой девушке, это привело к решительному разрыву Москалева с «мушкетерами» из-за поднятого его женой скандала, который нанес сильный удар по позиции и престижу самой организации[1473].

Это не принесло спасения генералу Москалеву, арестованному в 1945 г. Смершем[1474].

Союз мушкетеров, как и другие эмигрантские структуры, по заданию японской военной миссии проводил контрразведывательную работу, большая часть которой проходила в обстановке глубокой секретности. При этом особое внимание уделялось:

1) тайной работе советского консульства, выявлению лиц, связанных с советской разведкой;

2) сбору сведений о настроении советской колонии, советских учреждений и организаций;

3) разработке других, кроме японцев, иностранцев и их предприятий;

4) разработке эмигрантов, нелояльных к японцам;

5) сбору сведений о жизни русской эмиграции, интересующих японскую сторону;

6) сбору сведений о разных злоупотреблениях со стороны местных органов власти и чиновников.

Такие доклады, подготовка которых считалась «официальной работой» агентов-эмигрантов, в японскую военную миссию поступали постоянно. Доклады составлялись в японской военной миссии разными способами: через официальные запросы и местную прессу и неофициально, с помощью агентов, делавших основную работу. Для получения необходимой информации агенты могли прослушивать телефоны, фотографировать нужные им объекты и лица, осуществлять наружное наблюдение, заводить досье на то или иное лицо, опрашивать разных граждан, в том числе и перебежчиков[1475].

В справке Управления МВД Хабаровского края о Национальной организации русских разведчиков говорилось, что она также сотрудничала с японцами через своих руководителей. Ими были начальник ее военного отдела полковник А. П. Зеленый, семеновский офицер, монархист, близкий к фашистам, и организатор военного отдела Ю. Н. Лукин, также бывший офицер. С 1936 г. они были агентами японской жандармерии в Харбине. Как и большинство «мушкетеров», члены данной организации, включая вышеупомянутых лидеров, в 1945 г. были захвачены Смершем[1476].

В числе организаций, активно сотрудничавших с японцами, чекисты отмечали Союз легитимистов (Союз монархистов-легитимистов). В японской контрразведке работал представитель союза штабс-капитан Скрипкин-Торцов и другие русские эмигранты. В 1945 г. многие члены этой организации были арестованы Смершем, в том числе агент 3-го отдела этой организации Ю. Н. Демчевский[1477].

Также под патронажем японцев находился Дальневосточный союз военных, откуда они черпали кадры для подрывной деятельности на территории СССР. В его состав входило около 4 тысяч человек в возрасте от 16 лет и старше. Главная база организации, охватывающая весь Дальний Восток белой эмиграции, находилась в Харбине. Там же и на станции Сунгари-2 размещались военные училища, принадлежащие Дальневосточному союзу военных, а на станции Ханьдаохедзы – юнкерская школа. Кроме того, здесь работали курсы для переподготовки старого командного состава, которые 24 января 1941 г. были преобразованы в Общество ревнителей военных знаний, в котором особое внимание уделялось вопросам изучения авиации и танков. Подготовка самых молодых членов организации велась в «кружках военной молодежи» при районных филиалах Дальневосточного союза военных. После их окончания молодежь шла в охранные отряды, железнодорожную, лесную полицию и т. д.[1478]