От Лубянки до Кремля - Валерий Величко

Хэнё («морские женщины») — профессиональные ныряльщицы. По легенде, первой женщиной Чеджудо была богиня Бабушка Сольмундэ, которая сотворила остров, нося землю в подоле своей юбки до тех пор, пока она не изорвалась и не стала совершенно негодной к носке.

Она же была первой ныряльщицей. Будучи беременной, она нырнула в море, чтобы добыть необходимую для здоровья ребенка пищу. Она заложила основы того трудолюбия и жертвенности, которыми славятся женщины Чеджудо.

Современные хэне зарабатывают на жизнь, ныряя без акваланга на глубину чуть ли не 20 метров, и держатся там около минуты. Собирают на глубине жемчуг, пригодных для еды моллюсков, трепангов, морских ежей и множество других даров моря.

Кстати, добывание некоторых продуктов моря связано с большой опасностью. В частности «морского ушка» — очень дорогого деликатеса, раковина которого идет на изготовление пуговиц и знаменитых лакированных изделий с перламутровой инкрустацией. Он плотно присасывается к подводным скалам, и чтобы его оторвать, применяется короткий нож. При неудачном ударе моллюск снова присасывается — еще плотнее, чем раньше. Если рука попадет под раковину, ныряльщица может погибнуть. Поэтому работают хэнё всегда группами.

Группы хэнё (а в них можно увидеть и 15-летних девочек, и сморщенных старушек), работающих в черных, закрытых от горла до пят костюмах для ныряния, в масках с трубками, с длинными и широкими ножами очень похожи на бойцов отрядов особого назначения.

Кроме ножа рыбачки берут с собой сетку, которая поддерживается на воде вместе с добычей при помощи буйка из пенопласта. Ныряют до тех пор, пока ее не наполнят.

Профессия ныряльщицы — наследственная. Уже с 8–9 лет девочки ныряют в море и собирают морские водоросли и моллюсков. К 17 годам они становятся профессионалами. Выходят на промысел, если море достаточно спокойно, в течение всего года, даже зимой, и даже во время беременности.

Рабочий день ныряльщиц длится обычно с половины восьмого утра до 12 или часа дня, то есть около четырех-пяти часов — больше работать уже физически трудно. Отпускной сезон — с начала июня и до середины августа, когда ловля запрещена для того, чтобы дать возможность популяции морских животных восстановить свою численность.

Сопровождая Раису Максимовну на эту удивительную встречу, я обратил внимание, что среди ныряльщиц практически не было молодых женщин, все в возрасте, далеко за 30. Старшей из них, было, как она сказала, около 60 лет.

Кстати, выслушав информацию посла о пожеланиях «первой леди», я тогда подумал, что просьба РМ подобна тому, как если бы высокий гость нашей столицы поздно вечером попросил бы советскую охрану организовать ему утром охоту на медведя, они свободно ходят по улицам русских городов. И организация утренней охоты не доставит охране трудностей.

Да, как сегодня говорят, у власти и денег свои причуды.

До прилета на подготовку оставалось буквально несколько ночных часов.

Опять обычная для 9-ки ситуация. Или грудь в крестах, или голова в кустах!

Отель полностью заселен. Надо сказать, что на этом прекрасном острове и в этом шикарном отеле обычно проводят медовый месяц дети богатейших людей и не только Азии: Южной Кореи, Китая, Японии, но и Европы и США, которые уже оплатили огромными деньгами не только проживание в номерах, но и всю программу отдыха своих чад.

На острове множество парков и аттракционов специально для молодоженов, например весьма любопытная «Страна Любви».

И это ведь не гостиница в Москве, которую в те времена можно было одним властным распоряжением очистить за пару часов, не считаясь с рангом проживающих.

И еще маленькое «но» — мой переводчик перед тяжелым днем уже ушел отдыхать, а я не говорю по-корейски, а в корейском штабе не говорят ни по-русски, ни по-английски. Как им объяснить происходящее?

Спускаюсь в корейский штаб — там полная идиллия. Холодная кока-кола, американский боевик на экране телевизора.

Жалко, что нет видеозаписи моих переговоров с местной охраной.

Первое время на мои попытки жестами, мимикой, рисунками и даже звуками изобразить посадку спецсамолета, а потом объяснить, что 90 пассажиров надо будет, охраняя, довезти в отель, накормить, разместить в номерах и др. реакции не было.

Южнокорейские коллеги сначала радостно кивали головами и приветливо улыбались. «Мол, что вы, господин полковник, беспокоитесь, все о’кей, все хорошо, мы все сделали — зал для встречи и переговоров готов, номера, где ваш лидер сможет помыть руки, приготовлены, автомашины заправлены, наполированы и т. д. и т. п.».

В глазах удивление и… — что этот глупый русский беспокоится.

И лишь когда до них стало доходить, что неожиданно прилетают 90 высокопоставленных советских гостей, которых надо охранять, до начала встречи быстро разместить в номерах и, конечно, не на циновках, я увидел в этих же узких карих глазах ужас.

Слава Богу, дошло.

Но охрана она и есть охрана. Даже если она южнокорейская. Американцы хорошо выучили Службу охраны президента Ю. Кореи, генерала Ро Дэ У.

Но вот все трудности позади.

Все готово. Правда пришлось использовать номера и соседних, но не менее шикарных отелей — Hyatt Regency, Lotte.

Пользуясь возможностью, я устроил туда в люксовые номера руководителя нашей видеогруппы Ю.П. Бушуева и пресс-секретаря Управления Н.Д. Маклакова. Будет ребятам что вспомнить.

(Я думаю, что в Москве при необходимости мы также быстро смогли бы организовать медвежью охоту?)

Утро 19 апреля.

Генералы Титков и Алейников, рано поутру выпив горячий кофе, приняв ледяной душ и по таблетке аспирина, убывают в аэропорт — встречать самолет вождя. Я отвечаю за гостиницу, охрану, размещение, подготовку к переговорам и др.

Гостеприимные хозяева не поскупились ни на силы, ни на средства, чтобы показать свое к нам уважение. В холле гостиницы из бутылок русской столичной водки с разноцветными этикетками был мастерски сложен макет храма Василия Блаженного. Макет высотой в 4–5 м, с зелеными и красными куполами и др.

Не жалели сил и на охрану. Такого количества постов в окружении гостиницы и на трассе мне не приходилось видеть нигде.

Хорошо работала и охрана Раисы Максимовны, появление которой в Ботаническом саду привлекло огромное количество народа.

Ведь советские граждане, а особенно жена президента СССР, на острове были экзотикой.

Полное отсутствие по понятным причинам информации и о спецслужбах, и об обстановке в стране и на острове заставили меня с первых минут заняться самодеятельной разведкой, «выведыванием».

В ходе бесед с местными сотрудниками охраны я попытался хотя бы в общих чертах получить информацию о возможных угрозах, задействованных для охраны силах и средствах, получить представление об оперативной обстановке в окружении объектов посещения и др.

Благо в первый же день за мной был закреплен переводчик. С русским языком у него было не очень, но человеком он был коммуникабельным. Приходилось использовать все известные мне методы. Помогал официальный статус руководителя подготовительной группы, старшего офицера Комитета госбезопасности СССР, умноженный на молодость, горячность и патриотическое тщеславие моих собеседников.

Начав беседу под предлогом того, что цели у нас одни — обеспечение безопасности лидеров и секретов друг от друга, естественно, не должно быть, используя их желание доказать собственный большой опыт, высокий профессионализм своей службы, личную значимость и, естественно, осведомленность, мне сравнительно легко удавалось разговорить их.

Из бесед с переводчиком и другими охранниками было ясно, что каких-либо конкретных ориентировок по лицам или фактам у корейской охраны не было. Это успокаивало. Единственной и самой серьезной угрозой они считали северокорейские спецслужбы.

Было понятно, что режиму Ким Ир Сена, естественно, не могла понравиться дружба Горбачева с его вечным врагом Южной Кореей и ее президентом Ро Дэ У. Неприятности можно было ждать, вероятнее всего, именно с этой стороны..

Надо сказать, что пресса РК не скупилась на краски, освещая многочисленные «вскрытые» диверсионные операции спецназа КНА и спецслужб КНДР, описывали многокилометровые подземные туннели, по которым «коммунисты» могут попасть чуть ли не в центр мирно спящего Сеула. Как это было, когда через охраняемый американцами участок границы группа северокорейского спецназа строем прошла практически к Синему дому — резиденции Пак Джон Хи.

Еще не успели затихнуть антикоммунистические агрессивные акции в связи с гибелью южнокорейских самолетов.

Одного сбитого в 1983 году советскими ПВО южнокорейского «Боинга».