История Древнего мира: от истоков цивилизации до падения Рима - Сьюзен Бауэр

После этого рабы, проданные за долги (некоторые из них даже были в цепях) со всего города заполнили улицы, крича, чтобы Сенат немедленно решил, как освободить их от рабства. Сенаторы в основном отсутствовали, потому что попрятались от черни. Однако консулы были твердо намерены избежать ненужного насилия, поэтому они обошли сенаторов и вытащили их из потайных мест в Сенат, чтобы те начинали искать решение проблемы. Во время дебатов, возникших между сенаторами, разозленные долговые рабы толпились вокруг Сената, ломились в двери и свисали из окон, чтобы услышать, как Сенат разрешит ситуацию.

Обстановка для разумных дебатов по вопросу долгов была не из лучших. Сенат ни к чему не пришел, когда на горизонте появилась своеобразная помощь: прибыло известие, что на город идет соседнее племя вольсциев, которое жило к югу от Рима. Сенат срочно издал закон о том, что в будущем ни один человек не может быть забран в рабство за долги, если он находится на действительной военной службе. При этом практически все находящиеся на улицах вступили в армию и ушли сражаться с вольсциями. Атакующие были полностью разбиты, так как армия должников, которая подошла, чтобы встретить их, по словам Ливия, «рвалась в бой».

Но еще большая проблема дисбаланса власти пока была не решена. Риму, пишет Ливий, нужно было найти «решение конфликта интересов двух групп людей в государстве: справедливыми ли способами, бесчестно ли, но страна должна была восстановить внутреннюю гармонию».‹979› Это «или бесчестно» звучит не особенно вдохновляющее — оно означает, что до дней Ливия с тех древних сенаторских обсуждений жива была идея «давайте-просто-избавимся-от-проблемы». И действительно, когда после отбитой угрозы со стороны вольсциев солдаты-плебеи вернулись в город (не могли же они навсегда оставаться на военной службе), они вскоре увидели, что им не предложено никакого постоянного решения.

Их единственной силой в Риме было их число, и они воспользовались этим. В 494 году они вышли на первую в мире зарегистрированную забастовку: «они ушли к Священной Торе в трех милях от города… — говорит Ливий, — и там… устроили себе лагерь».‹980› Это событие стало известно как «Исход плебеев», внутри Рима оно повергло в панику как патрициев (которые потеряли своих рабов и большую часть армии), так и оставшихся плебеев (которые потеряли большую часть своих сил). Город притих, уязвимый для атаки, ежедневная работа замерла.

Наконец Сенат и консулы предложили решение. Теперь плебс будет участвовать в правительстве через специальных магистратов, названных трибунами, которые всегда будут назначаться из рядов плебеев и будут находиться «над законом» — то есть получат неприкосновенность от давления, прилагаемого Сенатом и консулами, так как Рим все еще не имел писаных законов. Задачей трибунов будет защита плебса от несправедливостей. Так был создан первый римский властный орган, закрытый для патрициев, тогда как огромное количество институций было заблокировано для плебса.

Первые два трибуна были назначены в 494 году — том же самом, в котором состоялся «Исход плебеев». Кризис временно был отведен.

В течение следующего полувека борьба за власть между консулами, сенаторами, жрецами и трибунами вылилась в четкое понимание, что Риму нужен писаный закон, который действовал бы как дальнейшая защита плебеев. Римские послы, посетившие Афины, вернулись и рассказали о письменных законах Солона, созданных в попытке снизить напряжение между афинскими аристократами и демократической массой. Послы даже привезли с собой копию законов. Теперь Рим был слишком большим и слишком разнообразным, чтобы полагаться на неписаные традиции. Город нуждался в законах, «по поводу которых каждый отдельный гражданин чувствовал бы, что… согласен их принять».‹981›

Поэтому в 451 году была назначена комиссия из десяти юристов — «децемвиров», назначенных помимо обычных римских должностных лиц. Они работали в течение 450 года. Их задачей было не только управление городом, но и создание законов для управления Римом. Назначение прошло не без возражений: «Существовал ряд аргументов, что нельзя ставить на эту должность не-патриция по рождению», — сообщает Ливий.‹982› Многие римляне все еще не желали видеть плебеев в правительстве. Но как только этот вопрос разрешился, децемвиры на весь год засели работать над законами, а затем представили их людям для публичного обсуждения. После обсуждений в законы внесли поправки и собрали ассамблею всего населения, чтобы одобрить десять составленных законодателями таблиц. Собрание пришло к выводу, что требуется еще некоторая доработка законов, поэтому децемвиров оставили на следующий год, в течение которого были созданы еще две таблицы.

В результате Двенадцать таблиц были записаны на дереве и выставлены на Форуме, где все могли их видеть. Ливий говорит, что в его дни они все еще являлись основой для римского права. К несчастью, к нашему времени Таблицы оказались утеряны, и все, что мы знаем об их содержании, собрано из отрывков в различных римских документах.

Заново собранные, неполные, Таблицы содержат ожидаемые положения, обеспечивающие сохранение мира между двумя римскими классами. «Eris confessi rebusque iure iudicatis XXX dies iusti sunto» — говорит Таблица III: «Ты, кто признает или признан судому что должен деньги, имеешь тридцать дней, чтобы заплатить их». После этого должник может быть приведен в суд, и если у него нет поручителя или дохода, он может быть закован в цепи, но его обвинитель обязан оплатить его питание (что может оказаться в конце концов дороже, чем простить долг). Любой, кто подаст ложное обвинение, согласно Таблице XII может быть поставлен перед тремя судьями: если они решат, что податель лжет, ему придется заплатить существенный штраф. Краеугольный камень всего законодательного механизма — Таблица IX: «Privilegia пе irroganato»: «Не может существовать никаких личных законов». Патриции больше не могли навязывать свою волю плебеям без их согласия.

Одновременно были зафиксированы постановления касательно нанесения травм и вреда, восходящие еще к законам Хаммурапи: человек, который сломал другому кость, должен заплатить штраф, но штраф уполовинивается, если ущерб нанесен рабу; если дороги плохо содержатся теми, кто владеет землями, через которые они проходят, пользователям позволяется нарушить правило и провести свой скот рядом с дорогой; сын, которого продали в рабство три раза, может объявить себя освобожденным от своего отца.

Вторжение галлов

Но хотя законы Двенадцати таблиц стали важным шагом по пути эволюции государства и права, в них по-прежнему существовало множество несправедливостей. Некоторые несправедливости были следствием древних обычаев: «Ущербный ребенок должен быть убит», — без обиняков говорит Таблица IV, а Таблица V объясняет: «Женщины, из-за их легкого нрава, всегда должны иметь попечителя, доже когда они взрослые». И другие, относящиеся к самому Риму. «Никто не может проводить встречи в городе ночью», — читаем в Таблице VIII; это указание обеспечивает защиту патрициев от тайных замыслов плебеев. Возможно, самое позорное — это Таблица XI, в которой сказано: «Брак между патрицием и плебеем запрещен». Этот особый закон был в конце концов аннулирован в 445 году после яростных дебатов в Сенате. Но далеко не все были уверены, что Рим останется процветающим городом, если смешается кровь знатного человека и простого римлянина.‹983›

Трибуны и Таблицы не сгладили полностью внутренние римские конфликты, но эти реформы обеспечили достаточную консолидацию населения, чтобы город направил взгляд за свои границы. В 437 году Рим начал долгую войну со своим старым врагом — городом Фидены выше по течению Тибра. Этрусские Фидены первым атаковали латинский город-выскочку еще в давние дни Ромула; Ромул в свое время сражался с Фиденами и с Вейями, но ни один не разрушил. Теперь война с Фиденами началась снова и тянулась до 426 года.

Следующие два десятилетия были наполнены незначительными стычками — вплоть до 405 года, когда Рим осадил Вейи. Это превратилось в еще одну затяжную кампанию; пять лет спустя римляне еще стояли лагерем под стенами города, когда пришло известие об угрозе с севера. Кельты, которых римляне знали как «галлов», продвигались на юг в течение целого века. Они оказывались все ближе и ближе к Риму, но римляне, занятые захватом окружающих территорий, не выказывали пока особого волнения.

В 396 году город Вейи наконец пал; борьба оказалась тяжелой и разорительной для обеих сторон, так как это был самый богатый, самый перспективный среди всех этрусских городов.‹984› Но город Вейи, пишет Ливий, «принес нам худшие потери, чем те, от которых пострадал сам» — это означает, что осада значительно ослабила римскую армию. Однако город не был единственной рыбкой, которую ловила армия; римские солдаты распространились по всей сельской местности, терроризируя крестьян и захватывая деревни, чтобы добавлять их земли к растущей римской территории.