Гарем - Бертрис Смолл

Все же я опасаюсь за главного визиря, Я предупредила его через вашу дочь, его жену, но излишняя уверенность в себе мешает ему относиться к Карем как к серьезной угрозе. А учитывая то, что я услышала недавно, эта ошибка может обернуться трагедией.

Рабыня, которая ухаживает за волосами Карем, по национальности еврейка. Когда я узнала об этом, то принялась умолять Карем даровать девушке свободу. Султанская кадина согласилась, но поставила условие: чтобы та прежде обучила своему искусству какую-нибудь другую рабыню. Сараи — так зовут мою соплеменницу — сейчас как раз этим занята. Она очень благодарна мне за свое вызволение из рабства и за то, что я взяла ее в свой дом.

Недавно она рассказала мне, что Карем открыто заявляла, что, мол, султан скоро официально женится на ней! Я тут же зачастила в Эски-сераль, но сама ничего не услышала. Это выдумки, конечно!

В последних строках прошу вас, моя госпожа, по возможности не обходить своими милостями мою милую подругу Мариан и ее дочь Рут. Да хранит вас всех Бог.

Преданная вам

Эстер Кира».

Несколько минут женщины сидели молча. Затянувшуюся тишину нарушила Джанет, разразившись громкими проклятиями. Отведя душу, она поднялась, подобрала юбки и спросила:

— Посыльный от Киры еще не отправился в обратный путь?

— Нет, — пролепетала бледная Рут.

— Он не уедет, пока я не составлю ответное послание. Но сейчас уже поздно, так что пусть останется у нас на ночь. Уедет с рассветом. Мне нужно время, чтобы собраться с мыслями. Ступай передай ему, Рут.

— Слушаюсь, миледи, — ответила та и выбежала из комнаты. Джанет стала нервно расхаживать взад-вперед.

— Как мог он, наш с Селимом сын, совершить такую глупость? Чарльз всего только шесть лет провел в Турции, однако, когда я рассказала ему о выходках Карем в отношении меня, он сказал, что за это ее следовало бы удавить! Он больше турок, чем мой первенец! Ни один султан со времен Османа не заключал официальных уз брака с женщиной! Сулейман хочет унизить память всех тех, кто рожал османским правителям наследников престола империи! Включая и мою память! Хочет унизить Фирузи, Сарину и Зулейку! Я не допущу! А Карем… как она посмела вообще помыслить об этом?! Будь проклят тот день, когда я впервые увидела ее в доме дочери за вышивкой и вытащила ее оттуда, подняв к самым вершинам власти!

— Вы ничего не в силах сделать, миледи. Теперь Карем-кадина является в султанском гареме полновластной хозяйкой, — проговорила Мариан. — Вы же мертвы для Османской империи.

— Я жива, жива! — горячо воскликнула Джанет. — Немедленно принеси мне бумагу и перо! И оставь меня на время. Никого не пускай, пока я не закончу. Никого! Если придет лорд Хей, передай ему, что у меня срочное дело и что я не желаю никого видеть, даже его. Если он будет ломиться ко мне силой, вызови охрану!

— Да, мадам, — сказала Мариан, передавая своей госпоже несессер с письменными принадлежностями.

Служанка вышла из комнаты. Несколько минут Джанет сидела неподвижно, уставившись на чистый лист бумага, лежавший перед ней. Потом взяла перо и написала:

"Милая Эстер!

Твое письмо сильно огорчило меня и вызвало целую бурю чувств, поэтому я решила ответить на него без промедления. Я вложу в конверт отдельное послание для моего сына. Прошу тебя прочитать и его.

Хочу попросить тебя о великой услуге, подруга. Попробуй как-нибудь остаться с султаном наедине, чтобы передать ему письмо. Добиться этого будет нелегко, ибо Сулейман питает нездоровую склонность к соблюдению церемониала и всегда окружен придворными. Но я пошлю вместе с письмом кое-какие шотландские дары, которые должны представить интерес для сына. Скажешь ему, что это от лорда Лесли, который в прошлом году был в Стамбуле. Потом, когда позволит время, я напишу о себе более подробно. Но чтобы ты и мои сестры не волновались, могу сказать, что у меня все нормально. Я даже завела собственное дело, которое процветает.

Хочу передать тебе радостную новость. В начале января наша Рут вышла замуж за капитана моей охраны и уже ждет ребенка, который родится в середине осени.

В последних строках выражаю крепкую надежду на то, что ты не подведешь меня.

Валидэ Сайра-Хафизе».

Джанет отложила письмо в сторону, взяла чистый лист и стала писать Сулейману:

"Сын!

До меня дошли слухи, что Карем открыто хвастается в гареме, что ты собираешься официально жениться на ней. Если это правда, то я просто отказываюсь верить своим ушам. Скажу лишь, что своей материнской волей категорически запрещаю тебе идти на это! Как ты смеешь унижать память своей матери Сайры-Хафизе? Как смеешь унижать всех других кадин, которые когда-либо рожали султанам сыновей, включая и несчастную Гюльбейяр, мать наследного принца Мустафы? Или теперь ты уже не считаешь его своим наследником? В истории Османской империи еще не было султана, который считал бы для себя необходимым узаконивать свои отношения с женщиной. А ты хочешь сделать это! И с кем?! Или ты уже забыл, что Карем дважды пыталась отравить твою мать? Дело дошло до того, что мне пришлось уехать, иначе бы в твоем доме разгорелась настоящая кровавая междоусобица. Ради тебя, ради твоего мира и спокойствия я отказалась от всего, что у меня было. От имени, от будущего места последнего успокоения рядом с твоим отцом и моим господином Селимом, от дома, друзей, детей и внуков. Наконец от власти. И я не ждала от тебя никакой награды за все эти жертвы. Но ты решил унизить меня, и я этого не потерплю! Одним словом, если ты женишься на Карем, моя смерть будет на твоей совести.

Валидэ Сайра-Хафизе».

Перечитав свое грозное послание, Джанет улыбнулась, вложила письмо сыну в конверт к Эстер, закрыла его и запечатала гербовой печатью рода Лесли. Затем, взяв новый лист бумаги, она отписала короткую записку в эдинбургский филиал дома Киры:

"Это послание должно быть доставлено в Турцию кратчайшей дорогой. Чем скорее оно прибудет в Стамбул, тем лучше. От себя лично выражаю благодарность Арону Кире за то, что он постарался ради меня.

Джанет Лесли».

— Мариан, где ты? Дверь открылась.

— Посыльного накормили?

— Да, мадам.

— Лошади его задали овса?

— Да, мадам.

— Хорошо, позови его сюда.

— Слушаюсь, мадам.

Через несколько минут перед Джанет опустился на колени смуглый юноша.

— Как тебя зовут, мальчик?

— Арон Кира, миледи.

— Ты родственник Эстер? Впрочем, да, теперь я улавливаю между вами сходство. Вот уж не думала, что ты так молод. Ты оказал мне великую услугу, юноша, и я собираюсь попросить тебя еще об одной. С первыми лучами солнца ты придешь сюда, и я передам тебе важное письмо, которое ты возьмешь с собой в обратный путь до Эдинбурга. Ты должен скакать как ветер, Арон Кира. Малейшее промедление грозит обернуться тяжелыми последствиями. Капитан моей стражи Хью Мор-Лесли назовет тебе почтовые станции, на которых ты сможешь менять лошадей.