Неожиданная Россия (СИ) - Волынец Алексей Николаевич

«Дерзкие заключения на счет правительства…»

Помимо буйных голов, бежавших к чеченцам за вольной, разбойничьей жизнью, в горы, подальше от власти, уходил еще один тип людей – фанатично верующие раскольники. Несколько лет на территории исламского «государства» Шамиля даже существовала целая раскольничья обитель.

Её основал 30-летний терский казак-старовер Тимофей Янхотов, в ноябре 1849 года бежавший в горы с несколькими казаками. Янхотов был грамотным, сведущим в старообрядческом богословии и, подобно многим терцам, хорошо знал чеченский язык.

Шамиль явно намеревался использовать раскольников в борьбе с царским правительством, он лично встретился с Янхотовым и дал ему разрешение на создание христианского скита в высокогорной Чечне, в районе аула Ратли. Как позднее рассказывал один из обитателей скита военным следователям: «Начали молится в тиши и безмолвии горной пустыни, вдали от людей и царства Антихриста, вычисляя время его пришествия».

Постепенно к раскольникам в скит побежали отдельные казаки и казачки, иногда бежали целые семьи, особенно приверженные старой вере. Беглецы выживали тем, что изготовляли деревянные кадушки и бочки, которые чеченцы охотно меняли на кукурузный хлеб. Через чеченцев-кунаков раскольники рассылали по казачьим станицам вести, что «царство Антихристово близко» и прочие «дерзкие заключения на счет правительства», призывая казаков-староверов к себе.

За два года образовалась целое поселение из нескольких десятков семей. Примечательно, что лидеры бежавших в Чечню староверов враждовали со «слободкой» армейских дезертиров у аула Дарго. Но вскоре часть раскольников, не выдержав аскетизма, вечного поста и молений, в итоге бежала в слободку дезертиров, где была вполне вольная жизнь с музыкой и водкой.

Летом 1852 года Янхотов по согласованию с Шамилём отправился на Терек, чтобы привести в горы новых раскольников. Однако в родной станице он был задержан по доносу собственной жены, не разделявшей раскольничий фанатизм мужа. Военный суд приговорил Янхотова за дезертирство к расстрелу. Но командовавший казачьим полком Янхотова барон Розен (немец) и генерал князь Эристов (грузин) решили в таком щекотливом деле заменить публичный расстрел религиозного авторитета тысячей шпицрутенов и «арестантскими ротами безсрочно».

Летом 1853 года Шамиль, так и не дождавшись массового перехода староверов на свою сторону, внял многочисленным просьбам исламского духовенства и приказал христианский скит ликвидировать. Раскольникам предложили переселиться в слободку дезертиров, принять ислам и служить в армии имама. Тех кто отказался – несколько десятков человек – горцы убили.

Судьба большинства дезертиров в итоге сложилась трагично. В отличие от тех же горцев, которых русские солдаты и офицеры воспринимали как достойного противника, дезертиры не могли рассчитывать на снисхождение. С пленными дезертирами и перебежчиками солдаты обычно расправлялись сами, не дожидаясь военных трибуналов.

Когда в августе 1859 года в осаждённом ауле Гунибе имам Шамиль давал свой финальный бой, среди защитников последней крепости имамата находилось около тридцати русских перебежчиков, обслуживавших четыре пушки и до конца сражавшихся за своего предводителя. Шамиль с семьёй сдался в плен и был с почётом препровождён в Петербург. Из дезертиров живым был пленён только один русский артиллерист, который огнем из своего орудия нанес тяжелые потери штурмующим. Разъяренные солдаты забили его прикладами и бросили в огонь.

Уже после окончания Кавказской войны, в конце XIX столетия местные историки-краеведы записали у геребенских казаков песню русских дезертиров:

Глава 65. Русский металл. Часть 2-я

Как Урал, а затем Донбасс стали центрами отечественной металлургии

Первая часть рассказа об истории отечественной металлургии (см. главу 18-ю) была посвящена хроническому дефициту металлов в Киевской и Московской Руси. Во второй части мы расскажем о том, как в XVIII веке наша страна, благодаря заводам Урала, стала крупнейшим в мире производителем металлов. Именно эта мощная металлургическая база явилась основой всех успехов Российской империи от Петра I до наполеоновских войн. Но к середине XIX века Россия проиграла технологическую революцию в металлургии, что предопределило её поражение в Крымской войне и потерю Аляски. До 1917 года страна так и не смогла преодолеть это отставание.

Железо Урала

Долгое время освоению Урала препятствовала его отдалённость от основных городов и малочисленность русского населения. Первую качественную руду на Урале нашли ещё в 1628 году, когда «гулящий человек» Тимофей Дурницын и кузнец Невьянского острога Богдан Колмогор на берегу реки Ницы (территория современной Свердловской области) обнаружили металлические «жилы».

Образцы руды направили «на испытание» в Москву, где сразу оценили качество уральского железа. По указу царя из Тобольска на берега Ницы был прислан «боярский сын» Иван Шульгин, начавший строительство металлургического завода. Уже в 1630 году на Урале получили первые 63 пуда чистого железа. Из них изготовили 20 пищалей, 2 якоря и гвозди. Так возник прародитель всей уральской промышленности.

Однако до конца XVII столетия Урал всё ещё оставался слишком отдалённым и малонаселённым регионом. Только в самом конце того века, в 1696 году Пётр I распорядился начать регулярные геологические изыскания уральской руды – «где именно имеется лучший камень магнит и добрая железная руда».

Уже в 1700 году на берегах реки Нейвы (исток уже упомянутой реки Ницы) был построен Невьянский доменный и железоделательный завод. В следующем году аналогичный завод возвелина месте современного города Каменск-Уральский. В 1704 году в 150 верстах севернее возникает казённый металлургический завод в Алапаевске.

В 1723 году построили Екатеринбургский казенный завод, который положил начало формированию будущего промышленного центра Урала, города Екатеринбурга. На заводе в том году действовали две домны, производившие в год 88 тысяч пудов чугуна, и литейные мастерские, дававшие в год 32 тысячи пудов железа – то есть всего один Уральский завод производил железа столько же, сколько производила вся Россия век назад, накануне «Смутного времени». Всего на Екатеринбургском заводе в конце царствования Петра I трудилось 318 рабочих,` из которых 113 были заняты непосредственно на производстве, остальные – на вспомогательных работах.

Урал оказался идеальным местом для металлургической базы. К началу XVIII века он был уже достаточно заселён, чтобы обеспечить рабочей силой новые заводы. Уральские горы содержали достаточно близкие к поверхности, богатые залежи качественных руд – железных, медных и серебряных. Многочисленные полноводные реки позволяли относительно просто использовать в качестве движущей силы воду – это требовалось прежде всего для функционирования больших кузнечных молотов и доменных мехов, нагнетавших воздух в домны для эффективной плавки.

Еще одни немаловажным фактором развития стали уральские леса, позволявшие дешево и массово заготовлять древесный уголь. Технологии того времени требовали для выплавки одной тонны железа до 40 кубических метров древесины, путём специального жжения превращённой в древесный уголь.