Моритур - Алиса Медовникова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Неделя? — Вар не знал, что его глаза могут распахиваться так широко. — Ты собираешься превратить его в Бога Войны всего за неделю?! Гадриэль говорил, что он почти год обуздывал свою Тьму и это считалось рекордом.
— Года у нас есть, так что будем довольствоваться тем, что имеем.
— А когда Дарк начнет наступление в письме случайно не написано? — полюбопытствовал Сайрес.
Вместо воина ответила Селена:
— То, чего страшитесь, в день произойдет,
Когда главный защитник за Завесу уйдет,
Храм Справедливости до тла сгорит
И фиолетовым пламенем лес озарит.
Все собравшие пытались осмыслить только что услышанное пророчество.
— Предсказание Сибил? — поинтересовался Витиум, лично знакомый в главной крылатой девой, которая на пару лет приютила его в своем лесу.
— Да-а-а… — протянула Селена, пораженная знакомством Сибил и Витиума. — Сегодня утром шепнула. Храм Правосудия — это видимо домик, который возводят как мою будущую приемную. А защитник… Михаил?
— Думаю, что речь о нем. — согласился Витиум. — А учитывая, как он вчера выглядел, «уйдет за Завесу» — вполне реальная перспектива.
Витиум замолчал, и комната погрузилась в тишину. Каждый пытался подсчитать сколько же времени осталось у Михаила и у них самих, и хватит ли его на то, чтобы превратить Сайреса в лучшего бойца и придумать идеальный план устранения Дарка.
— Ей, ребята, у меня новости. — привлек к себе внимание Сайрес, заметивший происходящее за окном. — Недели на мою трансформацию у нас больше нет, но и проблем с жертвами не возникнет.
— Почему? — в очередной раз недопонял Вар, в то время как на лицах Витиума и Селены расцветало пугающее понимание.
— Потому что там в лесу что-то полыхает каким-то странным фиолетовым огнем и это что-то, судя по всему, наш Храм Справедливости.
Развивать мысль дальше не имело смысла. Все четверо преодолели расстояние, разделяющее коттедж и строящийся домик за рекордное время, и убедились в том, что дом, возводившийся ради того, чтобы положить конец былым распрям, походил на чучело для Масленицы. Несмотря на пропитку огнеупорной защитой дерево вспыхнуло. Зарево пожара было видно издалека и половину недостроенного строения уже охватил странный фиолетовый огонь.
Подоспевшие на подмогу бонумы быстро осознали, что это не простой огонь, правда не знали, что он был Адским пламенем. Такое выжигало все на своем пути и его нельзя было затушить, пока оно не исполнит свою задачу. Оставалось только надеяться, что у безумного пламени была только одна цель — спалить дом, а не только весь окружающий его лес, но огонь был голодным и на одном доме не остановился.
Пламя перекинулось на деревья, и четверка кустодиамов оказалась окружена кольцом пурпурного огня. Витиум пытался связаться с Михаилом и сообщить о происходящем, но Зов не работал. В итоге воин адресовал Зов Амалиэлю и тот пообещал прийти на подмогу с беллаторами, а заодно предупредил, чтобы они не пытались остановить пламя, так как это будет стоить им жизни. Адское пламя было редким и очень мощным артефактом, и старец удивился тому, что оно еще у кого-то сохранилось.
Укрываясь от пламени, компания спасения, которой уже нечего было спасать, переместилась к передней части дома, где огонь пылал не так сильно. Вот тут они и заметили послание.
На крыше алела надпись «Долой оковы».
Она не подразумевала двоякой трактовки и без лишних слов было ясно, что привычный мир некоторым опостылел. И бонумы без подсказки могли назвать этих «некоторых» поименно.
Куда хуже стало кустодиамам, когда они проследили за тем, куда указывала рука Сайреса. Ужас от увиденного обрушился одновременно на всех участников огненного шоу, потерявших точку опоры, потому что они узрели вторую часть пророчества.
Ею стал глава бонумов Михаил, лежащий на недостроенном крылечке пылающего дома с вырванным из груди сердцем.
Эпилог
Странный город, пронизанный алыми лучами закатного солнца, был как шкатулка Пандоры. Он не походил на те места, в которых вам довелось побывать или жителем коих вы являетесь, и если проводить параллели хотя с одним из знакомых вам городов, то больше всего он напоминает кинговский Салемс-Лот. Его тайны также лежат не на поверхности. И главная из них, как и в вышеупомянутом городишке, — жители. И как только солнце зайдет за горизонт, шкатулка приоткроется, и горожане придут знакомиться. А пока они издали присматриваются к девушке, приходящей в себя в южной части острова, который очень скоро Селена, Вар и десяток беллаторов облазят вдоль и поперек, но ничего не найдут. А все потому, что они будут исследовать оригинал. Но то место, в котором оказалась подруга было искусной копией, фальшивкой с крайне неприятными дополнениями.
Солнце уже катилось вниз, когда с трудом открывшая глаза Лиза очнулась. Вместе с ней пробудились и тяжелые воспоминания об убитом Варе и рыдающей Селене, погибшем у нее на глазах Мэше, который так и не узнал о ее чувствах и превращенном в фарш Гадриэле. Следом за воспоминаниями пробудились боль, разрывающая ее сердце и мысль о смерти, забравшей у нее все, что было. Да, она убила Тенакса, но какой ценой?! Ценой жизни любимого мужчины и жизни Гадриэля, ценой своей души. Ни такую цену ей называл Михаил… Но винить Лиза могла только себя, потому что была не внимательна к пунктам со звездочкой и тем, что были мелким шрифтом.
Смахнув с лица слезы, девушка решила отвлечься от болезненных мыслей, которые расширяли черную воронку в ее груди. Она осмотрелась и поняла, что находится на опустевшем острове, окруженном морем. Но впереди виднелись полуразрушенные высотки, и девушка направилась в их сторону, надеясь найти людей. Лиза поднялась с дороги, отряхнула одежду и только тогда обратила внимание на свои руки. От вида обожженной плоти и крови, перемешанной с дорожной пылью, девушку замутило и скудный ужин оказался в траве. До Лизы наконец дошло осознание того, что она только что УБИЛА человека и именно его кровь осталась на ее руках. Кровь, которую немедленно надо было смыть.
Движимая лишь желание отмыться, девушка направилась вглубь острова на поиски воды. Первое, что обострило инстинкты, но не привлекло внимание самой Лизы, — отсутствие жизни. Город был опустевшим и пугающим. Никаких играющих у двора детишек, никаких спешащих на работу людей, не говоря уже о транспорте. Вокруг была мертвая зона, единственным живым существом в которой была Лиза. Но живым ли?
Вторым настораживающим фактором стала зловещая тишина. Единственными звуками, сопровождающими
