БП. Между прошлым и будущим. Книга 2 - Александр Половец

А я не была ни тем, ни другим — просто любопытствующая девятнадцатилетняя девчушка. Эту группу вел Сергей Александрович Вронский, успешно (хотя и без ведома властей) практиковавший целительство руками. Он принял меня в группу и дал мне первые знания — о биополе, о биоэнергии, о том, как использовать ее для целительства. Интересно, что впоследствии, встречаясь в разных странах с целителями, я обнаружила, что почти все они пользуются сходными приемами и методами, не зная друг о друге — интуитивно, подсознательно, но они приходят к одному и тому же и даже описывают сходные ощущения.

Вернемся к тому времени. В нашей группе работала Варвара Михайловна Иванова-Кисина, автор многих публикаций по вопросам парапсихологии. И в 1970 году мы познакомились с Розой Кулешовой, девушкой, обладавшей способностями так называемого «кожного зрения». Роза рассказала нам, как она обучилась этим способностям (может быть, правильнее сказать — обнаружила их в себе), работая в школе для слепых.

Она наблюдала, как слепые пользуются методом Брайля, читая «на ощупь», и думала: если они могут это, почему бы не попробовать мне научиться читать на ощупь обычные тексты. Каждый день в течение трех месяцев она брала книгу с крупным шрифтом и, закрыв глаза, пыталась распознать буквы. И у нее получилось!

Сначала (в 62-м году) она демонстрировала свои способности врачам и психологам в Нижнем Тагиле и Свердловске, потом в Москве. В нашей лаборатории она начала работать в 70-м. К тому времени я уже владела методикой научной постановки экспериментов: я ставила между ней и предметами, с которыми она работала, экран, надежно завязывала ей глаза и т. п.

Например, мы экспериментировали с распознанием Розой цвета предметов на ощупь: я брала несколько листков цветной бумаги, закрывала их тремя слоями прозрачной белой бумаги (черную Роза просила не класть, говоря, что этот цвет ее раздражает) — и она угадывала их безошибочно! Демонстрировала она и чтение «вслепую» — и тоже будучи надежно отгороженной экраном от текста и используя только руки.

— Вероятно, и другие могут научиться это делать, — говорила Роза. И мы решили попробовать: я набрала группу девушек в возрасте 20–25 лет, вполне обычных и не ощущавших в себе никаких особенных способностей; отбирала я их после лекций, которые читала в разных организациях, приглашавших меня. И из десяти девушек три буквально через пару месяцев (а мы работали всего один раз в неделю) уже умели безошибочно распознавать на ощупь цвета.

С чтением было сложнее — им нужны были очень крупные буквы; но все же они их читали! Остальные 7 девушек тоже умели многое, но допускали определенное число ошибок. И все они, практически, могли определять на ощупь геометрические формы изображенных на бумаге предметов. Потом мы перешли к распознаванию предметов, спрятанных в конвертах, в коробках и т. д. Желая убедиться в реальности наших достижений, мы созвали комиссию в составе нескольких физиков и под их контролем провели экспериментальный показ в Обществе испытателей природы.

То, что мы демонстрировали, здесь называют «ясновидением в пространстве» — это восприятие изображений объемных предметов через непрозрачные среды, — и мы очень убедительно сумели это продемонстрировать. Надо сказать, что в наших полукустарных условиях мы не могли (да и не пытались) выяснить природу этих явлений. Но уже тогда мы знали, что созданы и государственные лаборатории — например, Лаборатория психофизиологии в Москве, руководимая Мирзой Дмитрием Георгиевичем.

Эти лаборатории проводили закрытые исследования по использованию гипноза при внушении на большие расстояния. Какая-то часть их работ впоследствии была рассекречена, и они были описаны в вышедшей книге «Исследование слабых реакций нервной системы». Потом я узнала и о других подобных организациях, хотя сведения о них никогда не публиковались.

У нас же работали только энтузиасты. Нам было важно хотя бы просто разобраться — что же это такое, насколько обычный человек может развить свое «это»? Особо интересовали нас вопросы диагностики заболеваний по энергетическим изменениям биополя и целительство. Казалось бы, вполне безобидная тематика… Однако, в 1975 году нашу лабораторию закрыли. Вы спрашиваете, как можно закрыть то, что не было открыто официально? Очень просто — нас лишили помещения: небольшого подвальчика, который мы занимали в здании научно-исследовательского общества Попова. Причина?

Возникший ажиотаж вокруг наших экспериментов, огромный общественный интерес. Лаборатория, пользуясь советской терминологией, становилась «неуправляемой»: она вышла из-под контроля властей, и власти этого испугались. Одна сотрудница лаборатории, близкая моя приятельница, рассказывала мне потом, что какой-то «непонятный субъект» предлагал ей провести эксперименты по воздействию на людей, говорящих по радио, — попытаться внушить им, чтобы они говорили совсем не то, что должны были бы. И другим нашим сотрудникам предлагали принять участие в подобных «играх», приглашая их в какие-то официальные институты. Те, кто рассказывал мне об этом, говорили, что они отказались. А те, кто не рассказывал?..

Но властям, действительно, было отчего испугаться: например, когда Варвара Михайловна Кисина выступала с обзорами по западной литературе, или по нашим исследованиям — в лабораторию приходили сотни людей, а наше помещение не могло вместить и половины желающих.

Словом, нас закрыли. И наш неофициальный руководитель, профессор Ипполит Моисеевич Коган (он немного занимался теорией наших экспериментов, в частности, предположительно электромагнитной природой телепатии) тоже ничем не смог помочь. К этому времени (шел 75-й год) я понемногу завязала переписку с зарубежными коллегами, в чем мне помогало неплохое знание английского.

Получала из-за рубежа книги, журналы, письма… и не внимала друзьям, предупреждавшим, что это неминуемо навлечет на меня неприятности. А неприятности не заставили себя ждать. Из Института психологии, где я в то время работала «на полставки», меня уволили. Было очень досадно: не только в заработке было дело — мы проводили там интересную работу под руководством ныне покойного профессора Вениамина Ноевича Пушкина по экспериментальному использованию растений как индикаторов эмоционального состояния человека.

Когда человек испытывает сильные эмоции, электрический потенциал листа растения, к которому подведены электроды, начинает меняться. В наших экспериментах растение «отзывалось», даже если человек находился в другой комнате! Таким образом можно было предположить взаимодействие биологических полей человека и растения.