Заброшенный сад Персефоны (СИ) - Нимченко Анатолий Олегович

— Я заметил. Робот редко появляется там, где его помощь оказалась бы весьма кстати.

— Нет… — начала было девушка, но посмотрела на город и воскликнула: — Смотри, выравнивается!

— Что выравнивается?

— Назови это Мирозданием, так будет ближе всего к истине. Складки выравниваются, пространства обретают прежние границы.

— А время? — лукаво спросил Виктор.

— Время — другое. Неужели ты не понял?

Леда убрала со лба прядь волос и взглянула Виктору в глаза. Тот пожал плечами.

— А что я должен понять? Время есть время. Где-то оно есть, где-то его нет или течет оно не так.

— Ты забрал кубик? — неожиданно спросила девушка.

— Вот! — Виктор достал из кармана тяжелый кусочек обработанного металла и протянул Леде. — Он тебе нужен? Забери.

— Нет. Он нужен тебе. Как раз затем, чтобы ты не забывал про суть Времени.

Виктор сжал кубик в руке так, что ребра и углы больно впились в ладонь.

— Ты говорила… Ты говорила, что можно будет… было вернуть тебя.

— Не вернуть, Вик! В каждом пузырьке пены совсем иная атмосфера. Все пространства немного иные. Да и в принципе мертвых вернуть нельзя, но видеть и говорить с ними иногда удается. Такая возможность появляется, как только возникает точка нестабильности на стыке пространств. Ты же помнишь «Дилос»…

— Ты про призраков? Вот, значит, что такое там было… — Виктор потер переносицу и спросил: — А предотвратить смерть?

— Все приходит в норму, — вместо ответа сказала девушка и указала на развалины: — Видишь?

Строения поселка исчезли, только редкие камни еще виднелись под колышущимся ковылем.

— А люди, что жили тут? Куда делись люди?

— Вик, их нет и никогда не было, раз Эксперимент закончен!

— А мой мир?

— Мир один для всех… — Леда пожала плечами и пропала.

Виктор раскрыл ладонь и взглянул на куб. На полированной грани, находившейся под безымянным пальцем, виднелось пятнышко с папиллярным рисунком. Наверное, отпечаталась кровь человека, которому принадлежал нож. Значит, человек все же был?

Подышав на куб, инспектор попытался оттереть пятно, но не удалось. Замысловатый рисунок словно въелся в твердую поверхность. Кончиком ножа удалось даже пощупать рельеф.

— Ничего себе! — Виктор опустил куб в карман и взглянул на подушечку пальца: кожа как кожа, чистая, ни следа крови.

Да уж, сувенирчик знатный! Жаль, никто не поверит, что это отпечаток пальца. А с другой стороны, кто его увидит…

Развернув платформу, Виктор задал направление на юг. Конечно, это условность. С тем же успехом можно было отправится и на север. Требовалось направление, точка отсчета, вот и все. Вряд ли тут юг и север имеют то же значение, что и на Земле. Но если исходить из утверждения, что мир один…

Когда ветер стал достаточно сильным, спереди поднялись экраны. Машина шла над старой бетонной дорогой. Виктор заметил, что она стала лучше, нежели раньше. Покрытие вполне приличное. Только куда ведет — непонятно.

Где-то спустя час на горизонте возникла темная полоска. По мере приближения она расширялась, становилась выше, и вскоре стало видно, что это лес. Дорога шла вдоль опушки. Лес был старым, смешанным, немного угрюмым, но не чужеродным. Такие же растут в средней полосе.

За плавным поворотом дороги Виктор вдруг увидел, что на опушке стоит какой-то древний многоколесный механизм с уложенными на нем бревнами. Монстр изрыгал из труб черный дым и явно собирался вырулить с бокового проезда на основную трассу. Виктор прибавил ход. Когда он поравнялся со старинным грузовиком, лес исчез, а далекий горизонт вспыхнул багровым светом.

Платформа резко затормозила перед стеной, протянувшейся поперек дороги от скалы до скалы. Возникший в момент торможения тонкий силовой экран защитил Виктора от удара о пульт управления. Стихло гудение привода, машина зависла.

Виктор прошел к переднему краю платформы и осмотрел препятствие. Впереди стояли покрытые толстым слоем пыли шеренги роботов. Их неподвижные корпуса преграждали путь к зданиям Завода, видневшимся немного дальше. Виктор невольно оглянулся на своего спутника, однако его робот исчез. Выходит, в этих краях он никогда не существовал.

Платформа отказывалась двигаться вперед. Примитивный компьютер не мог самостоятельно отыскать способ обойти препятствие. По воздуху же перелететь через роботов не позволяла небольшая высота подъема. Пришлось искать проезд в ручном режиме.

Роботы стояли плотно, плечом к плечу: ни единого шанса протиснуться. Вероятно, когда-то они вышли защищать Завод, но лишились энергии и стали стеной. А стену можно попробовать пробить.

Сдернув защитную панельку, Виктор перевел пульт в режим аварийного управления. Затем отвел платформу назад, остановился и передвинул ползунок на экране в положение максимальной скорости. Вокруг возник силовой экран, и машина рванула вперед. Виктор ощутил, как его вжимает в пленку, не давая упасть. Роботы приближались. Платформа ударила в шеренгу, разметав неподвижные механизмы. Виктор на миг влип в податливый и прочный экран, но машина, казалось, не получила повреждений и спокойно полетела дальше.

Путь был свободен, но Виктор решил осмотреть Завод. Он остановил платформу около ближайшего корпуса. Здесь тоже стояло несколько многоногих роботов. Стояли они давно. В сочленениях корпуса, забитых землей, виднелись зеленые ростки.

Безликий корпус выглядел заброшенным, однако когда Виктор прикидывал, заходить в ворота или нет, включилось освещение. И не только тут: свет загорелся во всех корпусах. Источник энергии, выходит, все еще дышал, а он для такого предприятия должен быть немаленьким. Хватило бы и на роботов. Выходит, машины отключили за ненадобностью.

Он шагал по пустым цехам. Что здесь производилось — непонятно. Часть оборудования закрыта мощными щитами, снять которые без крана представлялось затруднительным. Одно можно было сказать точно: к людям это предприятие не имело никакого отношения.

Прогуливаясь, Виктор не старался проникнуть в тайны производственного цикла. Он искал ответ на вопрос: зачем? Завод копировал живых существ и создавал роботов, похожих на них. Возможно, робот-соглядатай тоже копия существа, являющегося одним из элементов некой экосистемы неведомого пространства.

Виктор даже остановился, пораженный этой догадкой. Ведь робот-птица или робот-дерево вполне могли бы помочь поддерживать равновесие в той же экосистеме Земли, в том пространстве, где жил он, Виктор. А здесь та машина-моллюск, созданная по образу и подобию коренных обитателей, натаскивала «сородичей», помогала им выжить. То есть, Завод существовал для того, чтобы защитить пространства условного Единого мира, сохранить равновесие в них. И, какой бы ни казалось сумасшедшей догадка, но похоже, что Заводы строились только для нивелирования последствий Эксперимента. Пространства перестали быть стабильными, постоянно видоизменялись и взаимопересекались. И несчастные машины были созданы, чтобы штопать возникающие прорехи каждом существующем пространстве, помогать Времени. Или нет, тут более вероятен другой вариант, не оказывающий непосредственного влияния. Задача Заводов — помогать местным обитателям эволюционировать, если они сами оказывались не в состоянии. Естественно теперь, когда заноза выдернута, они оказались не нужны. Везде не нужны, во всех пространствах мира.

Одно из помещений Виктор узнал сразу. Такие же шары заполняли помещение. Казалось, их стало даже больше. Виктор пригляделся к одному из них и отпрянул: там находилась человеческая рука. Другие тоже не пустовали. Руки, ноги, ребра — целый склад запчастей для производства человека. А когда сквозь стенку шара на Виктора уставилась грустными глазами его собственная голова, он с трудом удержался от панического бегства, ибо она казалась вполне живой частью тела. Еще и взгляд осмысленный.

Тут были и другие головы… Тех, кого Виктор знал или даже мельком видел. Казалось, вокруг кружила память и теребила душу, выдергивала ниточки. Шар, другой, третий… Рука, сжимающая рукоятку… Почему-то ботинок, а следом — покрытое инеем лицо замерзшего в скафандре Вадима.