Приключения Жихаря - Михаил Успенский

– Нигде порядка нет, – посочувствовал Жихарь. – Но вот скажи нам, в конце–то концов, куда Смерть подевалась? Честно скажи, как князь князю!

– Да я уже и сам начинаю беспокоиться, – сказал Наволод. – Я ведь ей не начальник. Я здесь так… Вроде главного тюремщика. Мое дело – обеспечить учет, питание, обмундирование, режим. Тюремщики же судьями не распоряжаются… Да бросьте вы о ней да о ней! Здесь такие разговоры считаются неприличными. Вы лучше сами по архиву погуляйте, поглядите, как я все тут славно устроил… Вот, смотрите – на этой полочке у меня те, кого растерзали разгневанные женщины. В основном тут греки: Орфей, Дионис–Загрей, Мавроди Сергей Пантелеевич… О! Я вам сейчас дело Каспара Хаузера покажу! Мне же тоже похвалиться охота…

– Удивляюсь, как ты в князья–то попал, – сказал Жихарь.

– Да, сэр Наволод, не в обиду вам будь сказано, вы не слишком походите на сюзерена… Скорее на сенешаля…

– Да уж так получилось, – развел руками навий князь. – Пришел мой час, мне и предложили вместо Смерти эту должность… Я ведь на земле был выдающийся статистик! Мои картотеки славились повсеместно!

– Постой–постой, так ты что – живой, что ли? – догадался богатырь.

– Живой, разумеется. Я и разговариваю с вами по–человечески, а не навыворот – разве не заметили? Честно говоря, меня вполне бы устроила должность Главного Архивариуса, а княжение мне в тягость…

– И мне, – признался Жихарь. – Родная душа, выходит. Только помог бы ты нам Смерть вернуть, а? К кому же обращаться, как не к тебе?

– Да я бы и рад… Ребята, бросьте это дело! Пойдем в мои палаты, попируем всласть, потом я вас по Костяным Лесам прогуляю – встретитесь с замечательными покойниками, поглядите на наши порядки, выскажете замечания и предложения…

– Здесь можно бродить веками и эонами, – сказал Колобок. – Но нам нужно возвращаться. Все понятно – зря нас сюда наладила твоя старушенция, попала пальцем в небо… То есть в землю…

Конечно, Жихарю страх хотелось погулять по Нави, увидеть того же хитроумного Дыр–Танана или хотя бы знакомцев по Времени Оному, сравнить увиденное с рассказами бывалых здесь людей… Хорошо побратиму: он еще досыта в Костяных Лесах побродит… Какие, однако, глупости приходят в голову! Нашел кому завидовать!

– Боюсь, на выходе у вас могут возникнуть затруднения, – сказал навий князь. – Все равно вернетесь ко мне. Не выпустят вас отсюда, из одной лишь зависти не выпустят…

– Прорвемся, – пообещал Жихарь. – Ну нету, княже, у нас времени! Понимаешь?

– Конечно, понимаю. Здесь вообще нету Времени.

– Да и нынешней жизни на земле не позавидуешь: скоро она ничем не будет отличаться от здешней, – сказал Яр–Тур.

– Пошли, пошли, – торопил Колобок и даже весь напрягся в своих постромках, словно мог утянуть богатыря за собой.

– Постой маленько, – сказал Жихарь. – Князь Наволод, если ничем больше помочь не сможешь, так скажи хотя бы – где неклюд Беломор? У тебя он или еще нет?

Навий князь наморщил лоб, пощелкал пальцами в пыльном воздухе, прислушался к неким мнимым звукам.

Потом покачал головой.

– Нету его здесь, – сказал он. – Жив ваш Беломор. Но встретиться с ним вряд ли кому удастся…

– Это почему?

– Сами посмотрите…

С этими словами владыка мертвых запрокинул голову и снял очки.

Жихарь, Колобок и Яр–Тур тоже поглядели вверх. Над рядами высоченных полок висел полный месяц, и был он, по сравнению с земным, близко–близко – впрочем, богатырю и королю уже доводилось такое видеть, когда на самодвижущейся телеге они неслись по небу, преследуя Дикую Охоту. Ясно различались кольцевые горы, белые сверкающие пятна, серые равнины, черные тени и провалы…

– Смотри–ка – здесь тоже Луна, а я и не знал! – воскликнул уязвленный своим внезапным невежеством Гомункул.

– Увы, ненадолго, – сказал Наволод. – Луна светит нам только в ваши безлунные ночи…

– Да это понятно, – нетерпеливо сказал Жихарь. – Но вот где же там Беломор?

– Странно, – сказал Наволод. – Глаза у вас вроде бы молодые… Да вон же он! Видите – пятнышко в четвертом квадранте, ближе к краю… Должно быть, на другую сторону торопится – там легче дышать…

– Вижу! – объявил король.

– И я! – обрадовался Колобок. – Верно, ползет какой–то старичок, посохом подпирается… Лысый, совсем как я!

Но Жихарь, как ни щурил глаза, как ни выпучивал их, ничего узреть не мог.

Потом все–таки различил на самом краю ничтожную фитюлечку…

– Ну–ка лучше я полезу да посмотрю, – решительно сказал он, подошел к ближайшему стояку, поставил ногу на самую нижнюю полку и вознамерился карабкаться дальше.

– Сэр брат, до Луны весьма далеко! – позвал его Яр–Тур. – Это лишь кажется, что до нее рукой подать! Вернитесь, дружище!

– Назад! Уходим! – вякнул Колобок.

– Это бессмысленно! – крикнул владыка мертвых. – До нее триста тысяч километров!

Но Жихарь никого не слушал. Он озверел от долгого бездействия, от напрасных разговоров, от ожидания…

– Дубина! – стонал Колобок. – Слезай вниз! Уходим скорее!

– Помалкивай, горбушка! – огрызнулся богатырь.

Колобок вывернулся в своей сбруйке, уперся ножками в богатырскую грудь, а лапки его неожиданно вытянулись и с неожиданной же силой вцепились в богатырское горло.

– Эк! Эк! – только и мог сказать Жихарь перед тем, как серебряный шар наверху погас и все погрузилось в безмолвную тьму…

– Просыпайся! Задохнешься! Что я с тобой, с полумертвым, делать буду?

Очнись! Воздуха совсем мало осталось! Обманула нас твоя Армагеддоновна!

Нарочно пустила по ложному следу!

Ладошки Гомункула больно колотили Жихаря по щекам, дергали за бороду, щипались и царапались.

– Встань! Заберись повыше! Там еще маленько дыхания осталось! – орал Колобок. Потом силком поднял богатырю веки. В синем свете фонарика показалась все та же погребальная камера, смертное ложе, скифские дорожные припасы…

– Да отцепись ты! – Жихарь вскочил, сделал несколько глубоких вздохов.

Кровь колотилась в висках. – Так мы никуда не ходили! – с ужасом догадался он.

– Вот именно! Давай скорей вылезать! Хватит у тебя силы, должно хватить! Я недаром велел положить много еды! Жри давай! Набирай свою хваленую Святогорову силу!

Все прочие беды и несчастья мигом вылетели из головы многоборского князя, когда он представил, что придется здесь застрять навеки в обществе болтливого черствого хлеба.

Он не стал даже доставать кинжал – схватил первый попавшийся окорок, впился в него зубами. Колобок заботливо подсовывал ему просяные лепешки – свою лишенную разума родню. Покончив с первым окороком, богатырь осушил огромный кувшин пива, потом снова принялся за мясо, запивая его кислым молоком и не думая, что от этого может приключиться в животе, ел, словно мчался в бой или взбегал на крутую гору, как будто хотел уважить гостеприимного друга или обожрать врага…

– Никто на свете так много и так быстро не ел – разве что огонь! – похвалил его Колобок.

…А на вершине свеженасьшанного кургана беспечные скифы тоже пировали, справляя тризну по ушедшему вожаку, причем пировали стоя. После безуспешных попыток сломать крестец водяному коню Налиму у них все ныло и мозжило. Даже переминаясь с ноги на ногу, степные витязи кряхтели от боли.

Сам конь Налим с невинным видом отдыхал у подножия кургана, дожидаясь по уговору хозяина.

И тут, как мог бы выразиться сказитель Рапсодище, «мать–земля под ними всколебалася».

Сперва скифы на это даже ухом не повели – решили, что их просто покачивает от пива, взбодренного мозголомкой – Жихарь поклонился им целым бочонком. А потом, изумленно поглядев друг на друга раскосыми и жадными очами, не устояли и покатились по склону кургана.

Покатились они вовремя – из–под земли полетели толстые бревна наката, послышался нелюдской рев и пронзительное пищание – то помогал богатырю голосом Колобок.

– Всех убью, один останусь!

– Правду и в земле не скроешь! Богатырь распахнул курган изнутри – как крышку котла отворил.

От свежего воздуха ему сперва стало еще хуже, он опустился на могильную землю и лег, раскинув руки.

Колобок поудобнее уселся ему на грудь. Жихарь раздышался и все вспомнил.

– Значит, не были мы в Навьем Царстве? – спросил он первым делом. От яростного жевания ныли скулы.

– Значит, не были, – всхлипнул Колобок.

– А как же вопрошающие покойники? Князь Наволод? А Яр–Тур мой где? Там остался?

– Не было никакого Яр–Тура, – признался Колобок. – Мы ждали–ждали, да и уснули. Мне, к примеру, опять всякие детские ужасы снились – заяц, волк, медведь, лиса–гадина… Успела–таки хватить меня зубами за бочок, я проснулся и давай тебя будить…