Подлежит Удалению - Евгений Леган

Мира сосредотачивает внимание на актёров сцены. Постепенно становится ясно. Банальная деревенщина без претензии на хоть какой-либо вкус. Шутки про говно в край осточертели. Гипертрофированные эмоции – дешёвое баловство. Низкосортное переигрывание и нелепые ужимки. Очередная, гнусная пародия. Выпустили из цирка двух обезьян. Один иллюзорно сжирает миску по-видимому с фекалиями. Другой наслаждается запахам мочи. Если подобное делают – значит многим это действительно нравится. По душе. Если спрос есть, значит конвейер никогда не остановится. Казалось бы, ну куда уже падать ниже морской впадины. Дно давно уже настигнуто. На удивление есть куда. Теперь оно пробивается с обратной стороны на поверхность, выплывая огромной, воняющей кучей дерьма. Стараться что-то качественное создать смысла никакого нету. Люди и так хавают. С головами явно беда.

Таксист периодически посмеивается, странно при этом кряхтя. Врач скорее наоборот. Скупо кривится, ожидая мучительную кончину от ёлочки и комедии в целом. Мёртвый жанр на лицо. За счёт громких «сюжетов» и «качественных» диалогов, его всего всасывает внутрь почти без остатка. Опьяненный иллюзией, с радостью не замечает движения вокруг. Ему без разницы, хоть в затылок туфлю пусти, хоть излейся прямо на голову. Дурацкий, невыносимый ржач, достигает планку дозволенного терпения. Конфликта не избежать.

Лоя тем временем спокойно смотрит на свои ладони, не придавая должного внимания нарастающей обстановке. Между делом назревает личный вопрос. Ни с того, ни с сего разворачивается резко к соседке. Застаёт врасплох. Все амбиции нашкодить с треском провалились. Мгновенно утешение пришло. Милая девочка – вновь открытая панацея. С этого момента возобновился диалог у скамьи. Мира старалась не обращать внимание на голую мимику опустевшего лица.

Это не были глобальные темы, а скорее так, простые рассказы и истории из жизни. Обсуждение местных слухов. Хобби, развлечения и походы в магазины. Следом, более конкретные вопросы. Одежда. Погода. Учёба и кино. Несколько нестандартных вещей из беседы, каждая отдельно подчеркнула сама для себя.

Несомненно, первое, что врезалось в память Миры – кораллы. Причём здесь именно кораллы? Даже не подводный мир в целом, а конкретно они. Кораллы. Если верить её словам, то она не помнит где впервые их увидела. Точно не на дне морских рифов… В журнале, на экране, но на вряд ли в живую. Она так и не дала чёткого ответа. Все познания о фауне и ареале распространения, ограничивались лишь голубым фоном, пляжем и изображением кораллов на рояле. Прямо-таки постер рекламы туалетной воды. Возможно, именно этот факт подтолкнул её к увлечению плаванием. Пускай бассейн не океан, но всё же. Вышла своеобразная замена, но желание воочию увидеть лично самой никуда не делось. Не так сильно, как в детстве, но точно попадает в верхнюю строчку желаний. Что бы Лоя не упоминала, мельком хоть где-то проскальзывали именно они. Эти кораллы. Цвет. Форма. Чувствуя, как человек может без остановки рассказывать обо всём и ни о чём, разговор плавно утёк в иное русло. Приятные ассоциации грели душу.

Второй особенностью стала одежда, а точнее только самая верхняя её часть. Милые дамские шапочки. Тут явно было о чём поговорить. Необыкновенных форм, размера и цвета в сочетании с повседневной одеждой, делали женский образ гораздо разнообразнее, колоритнее и не только. Единственное, что говорит: «Я давно собрала свою коллекцию. Нет смысла их больше искать». Одевать их она, почему-то вообще не любила. «Они милые, но глупые. Я не стала бы носить курицу из духовки на голове». Мира представила подобную шапочку и легонько улыбнулась. Все остальные образы, теперь крутились возле подобной концепции. Непонятная вещь в виде шапочки. Тостер, часы. Ананас или арбуз. Более привычный улей или гнездо. Отчасти, стало понятнее, почему Лоя лишь изредка могла достать с верхней полки подобный атрибут.

Одна из главных целей жизни – избежать одинаковости и однообразия во всём. К чему только не прикоснись. В случае с кораллами и шапочками, ей уже удалось. Попытки что-то подобное привнести, касалось и повседневной одежды. Если строги обязательства внешней формы, то там непременно найдётся парочку аксессуаров, способные разбавить унылый по всем фронтам вид. Как говорит она: «Разный подход люблю. Люблю участие в общественной жизни. Много на самом деле, чего люблю. Да, выглядишь как всё. Как сплошное пятно, однако в этом есть некий шарм. Сплочённость. Предназначение. Обязанности и порядки… У нас везде контроль куда нос не сунь…».

Любое общество без проблем, не может существовать. Даже самые, слабые стороны, и то полюбилось. Люди. Наполнение разношёрстых людей. Оно само, может и не нравиться в целом, но нахождении в его группах, делает её чуточку активнее. Устойчивее. Сильнее. Лоя состоит в различных коллективах социума и как раз токи, сама форма является неотъемлемой её частью. Строгой. Навязчивой и безупречной. Подросток вынужден адаптироваться под выбранный класс. Это –норма. Ценный, жизненный урок. Подстраивайся под данное общество. Иначе, навряд ли получится нормально жить. «Лучше уж… абы как, чем быть непонятым изгоем». Вот и приходится быть как все. Плюс-минус. Из всего перечисленного, чаще в разговоре упоминается школа, потом плавание, и щепотку кабаре. И везде ко всему нужен свой подход.

Внезапно, между строк проскальзывают ещё парочку других занятий, про которые девочка прежде ничего не говорила. Она бы и не вспомнила их, если бы не стала запутываться в своих же словах. Если первая пара занятий лежала на поверхности, то последние два оставались загадкой. Вскользь упоминались слова, что ей иногда приходиться убираться, но ни место, ни специфика работы не упоминались. Так, ерунда. Считай оговорилась. То ли одноразовое мероприятие, то ли выдумка. Последнее и вовсе не считалась работой, а скорее разнообразием на открытом воздухе. Кучка не пойми-кого. Вместе изредка сходились. Вместе чем-то занимались. Больше Мира не выпытывала. Последними стали надрывные слова: «Я готова быть где угодно лишь бы как можно позднее возвращаться домой». Все догадки отпали замертво. Становилось вновь неприятно на душе.

Человек одновременно говорил правду и противоречил себе. Местами, ей не хотелось отягощать своими проблемами, хотя иногда прорывалось словцо. Если минуту назад, что-то дико не нравилось, что аж прям трясёт, то секунду спустя, ситуация раскрывалась