Айдол-ян. Часть 4. Смерть айдола - Андрей Геннадьевич Кощиенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я не обязана делать «ку!» по первому же требованию, чтобы чьи-то «процедуры» соответствовали чьим-то законам! – резко отвечаю я. – Считаете, что я не имею права ехать во Францию? Пожалуйста, – я остаюсь! Вместе со своим самчоном!
– Госпожа Пак ЮнМи, прошу прощения, если моё предложение для вас было оскорбительным. В оправдание хочу сказать, что оно было сделано из лучших побуждений.
«Сначала выбесят, а потом извиняются»! – думаю я, зло смотря на ДжунХо, вежливо наклонившего голову. – «Вот что за люди»?
– Примите и мои извинения, если была излишне эмоциональна. – вдохнув-выдохнув, делаю я ответный жест вежливости.
Собеседник согласно кивает, показывая, что «зачтено и забыто».
– Ваша позиция по данному вопросу понятна. – говорит он. – Но, всё равно, я считаю для себя возможным обратиться с ним к вашей семье.
«Да хоть к Папе Римскому»! – думаю про себя я и отвечаю: – Разве я в силах вам это запретить, господин капитан?
– Мне показалось правильным сообщить вам о своём намерении для того, чтобы избежать усиления образовавшейся конфронтации.
– Прошу прощения. – извиняюсь я. – Последнее время у меня очень большая нагрузка и я не успеваю эмоционально восстанавливаться.
Понимающий кивок с противоположной стороны.
– Это всё, что я хотел обсудить, приглашая вас для разговора. – говорит контрразведчик. – Если вы ничего не хотите мне дополнительно сообщить, – тогда давайте прощаться.
– Нет, мне нечего вам больше сказать, господин капитан. – отрицательно качая головой, отвечаю я.
(несколько позже)
«Какое самомнение!» – с осуждением думает ДжунХо, идя по коридору и прокручивая в голове только что состоявшийся разговор. – «Человек с мировой известностью»! Ну надо же?! Неудивительно, что директор ЮСон мечтает её выгнать. В её возрасте и уже такой характер. А что будет дальше?»
Капитан на несколько мгновений прерывает бег мыслей, пытаясь представить, что может вырасти из Агдан. Мозг с готовность набрасывает картинку какой-то длинноволосой, с большой грудью, красивым лицом и синими глазами. Фантазёр трясёт головой, отгоняя видение, и возвращается к серьёзной мыслительной деятельности.
«По корейским понятиям я имею право…» – приходит ему на ум фраза, привлекшая к себе внимание в разговоре. – «А какие ей ещё известны – «понятия»? Инопланетные? Она точно не со звезды упала?»
Капитан начинает перебирать в уме моменты, заострившие на себе его внимание.
«Космос», «ку», «чьи-то процедуры соответствовали чьим-то законам». Говорит так, словно не считает себя жительницей этой страны». – несколько озадаченно думает он. – «При этом логична и совершенно не беспокоится о том, что её самчон сотрудничал с северянами. Словно сторонняя наблюдательница, уверенная в своей безопасности» …
Контрразведчик вздыхает, понимая, что достоверно отразить в рапорте свои эмоциональные впечатления и ощущения будет совсем непросто. Но если он хочет быть профессионалом, то ему придётся это сделать. По крайней мере – попытаться.
«Неплохо было бы поговорить с директором ЮСоном». – приходит ему в голову ещё одна мысль. – «Чего-то особого ожидать от этого не стоит, но беседа может оказаться интересной. Откуда у неё такое разграничение между собой и остальными? Что тут – последствия травмы мозга, или причина в чём-то ином? Может, – результат знакомства с враждебной идеологией»?
(примерно в это же время. Разговор по телефону)
– Твоя несдержанность нанесла ущерб моей семье, и я выглядела глупой в глазах своего отца. – слышен в трубке недовольный голос ХёБин.
– Онни, я не понимаю… – несколько растеряно отвечает ЮЧжин.
– Отец сказал, что в NIS передали ему сведения, доказывающие, что за сливом информации стоишь именно ты. Хотя и без того понятно, что кроме тебя, – это сделать было некому.
– Онни, я…
– Хальмони очень недовольна. – не слушая, продолжает говорить то, что хотела, ХёБин. – Сказала, что не ожидала от тебя такой глупости. И девушка, совершающая подобные безумные поступки, – не может быть женой её внука.
– Как?!
– Вот так! Южин, ты что, крышей съехала?! Отец очень зол, его авторитет упал в глазах разведслужбы! И я выглядела перед ним болтливой дурочкой. О чём ты только думала?
– Онни, честное слово… не знаю, как вышло… Прости меня…
– Будешь ещё ЧжуВону объяснять, как вышло. Из-за тебя он может не поехать во Францию.
– Почему из-за меня?
– Потому, что контрразведка сейчас заведёт дело о шпионаже! И будет проверять всех, кто, возможно, причастен! А на это нужен не один день, до четвёртого числа не успеть. Понимаешь?
– Понимаю… – упавшим голосом отвечает ЮЧжин.
– Вот и будешь рассказывать моему брату, почему так вышло!
– Онни, прости… Я не хотела… Это просто от того, что я его люблю… а гадина Агдан постоянно крутится рядом с ним и забирает всё его внимание… Мне ничего не достаётся… А-а-аа…
ХёБин, на другой стороне трубки, недовольно поджав губы, слушает, как ревёт ЮЧжин.
– А-аа, я не знаю, что мне делать… А-аа, онни, прости… Я ошиблась… А-аа… Пожалуйста… а-аа!
– Ладно, не реви. – смягчившись, говорит ХёБин. – Отец очень зол и запретил появляться у нас дома тебе и ЮнМи.
– Правда?
– Да. Ещё он сказал, что будет выбирать жену ЧжуВону сам.
– Правда?? А хальмони?
– Она согласилась. Потому, что отец был очень зол.
– Согласилась?? Что же мне тогда делать?
– Надо было сидеть и держать язык за зубами! ЮЧжин, вот надо было выставить себя такой дурой?!
– Я не нарочно, онни.
– Пфф… Короче, хоть я на тебя очень сердита, но я помню о нашей дружбе. Поэтому даю тебе совет – сиди тихо. Отошли хальмони извинения и жди. Отец успокоится и может передумать. Если хальмони будет на твоей стороне, она поможет склонить его мнение к тебе.
– Ой, онни, большое спасибо за совет! Прямо сейчас сяду и напишу извинения госпоже МуРан!
– Надеюсь, это не превратится в новую глупость.
– Онни, ты что?! Конечно, нет! Я очень сильно постараюсь!
– Пожалуйста, сделай это.
– Можешь на меня рассчитывать. Значит, ЧжуВон-оппа остаётся?
– Аджж-жж, ЮЧжин! Думай ещё о чём-нибудь кроме моего брата!
