Half- Life 2 - Сергей Дмитриев

На этой теплой мысли Уоллес Брин совсем успокоился и продолжил пить чай, уже с искренним наслаждением. Гордон Фриман сам идет к нему в руки? Что ж, доктор, остается лишь подождать вас…

…- Друг, быстрее, прошу тебя! — крикнул Гордон, пригибаясь пониже, чтобы его не задело осколками.

И без того торопливого вортигонта подгонять было не нужно. Проворно огибая громадные обломки разрушенного здания, он умудрился занести за баррикаду уже трех раненых — и это под ураганным огнем страйдера, который злобно сновал за большим полуразрушенным домом, но перебраться через него не мог. Фриман отложив уже раскалившийся от непрерывной стрельбы автомат, принял из трехпалых рук очередного раненого — на это раз это была девушка. Похоже, дело было плохо — раненая зажимала руками огромную рану в животе, из которой вываливались внутренности. Фриман осторожно положил ее к остальным, за опрокинутый кузов грузовика, где к ней подбежал не знающий покоя санитар, уже осмотревший остальных. Их баррикада, кем-то сложенная еще до них из ржавых автомобилей, все еще держалась, но в любую секунду угрожала рухнуть — страйдер не переставал палить по ним издалека.

— Это последняя? — крикнул Фриман, беря вортигонта за плечо.

Пришелец вместо кивка чуть прикрыл большой красный глаз. Остальные были закрыты — пот разъедал их, ручьями стекая по кожистому лбу.

— Отлично, — ученому приходилось орать, грохот вокруг стоял адский, — Надо что-то делать с обороной, долго не продержимся!

— Атака сзади! — заорал кто-то, и в общий шум добавились новые выстрелы.

Фриман, резко развернувшись, тут же получил три пули в грудной щит скафандра и отлетел к баррикаде. Сюда бежали и два Элитных. Вортигонт, мельком оглянувшись на Гордона, сделал плавное движение костлявыми руками, словно разминая их. Между землей и ладонями существа промелькнули едва видимые пучки молний, и вортигонт резко выбросил ладони вперед. Две ослепительные зеленые молнии ударили в грудь одного из синтетов, и тот мертвой куклой отлетел назад, сбивая с ног второго. Фриман, уже поднявшийся, услышал, как вортигонт едва слышно прошептал "Отдай мне жизнь". Второго добивали уже повстанцы.

— Ну ты даешь, — поразился ученый и уважительно похлопал вортигонта по плечу, — Сколько ни видел, все равно не перестаю удивляться, как вы это делаете?

Вортигонт лишь снисходительно прищурился и в почтении склонил голову.

Вот уже четыре часа Фриман кочевал по воронкам, баррикадам и руинам, с головой уйдя в уличные бои, в которые он ввязался. Солнце уже клонилось к закату, но этого он не замечал. Выстрелы стали чем-то неотъемлемым в общей атмосфере, и, когда наступало недолгое затишье, звон в ушах от непривычной тишины был намного мучительнее. Все ближе и ближе Гордон подходил к Цитадели, которая казалась теперь совсем огромной. Стены ее вырастали из за домов совсем близко, казалось, что до них можно было дотянуться рукой. Кабели, тросы и какие-то провода, тянущиеся от нее, расходились по всему городу и уже нависали над головами повстанцев. И, чем ближе Фриман подбирался к Цитадели, тем чаще он отговаривал себя думать о том, как же именно они собрались штурмовать эту поистине неприступную крепость, огромную, почти монолитную металлическую башню. Пока что Гордон полагался на случай — он еще помнил слова одного повстанца насчет того, что "уж если Доктор Фриман сумел завести нас так далеко, то он сумеет придумать, как нам проникнуть в Цитадель". Гордон на это надеялся, хотя и понимал, что шансов очень мало. Но они шли вперед, а значит — они еще живы.

Фримана надолго отвлек от этих мыслей новый его спутник. Ученый чуть не поперхнулся, когда увидел в рядах повстанцев вортигонта, который неумело сжимал дробовик. Впрочем, почти сразу пришелец из Зена прекратил «позориться» и, бросив оружие, помогал людям, чем мог — подносил патроны, кидал гранаты, ходил на разведку в соседние кварталы, а теперь вот — подносил раненых. Вортигонт, казалось, стеснялся и боялся Гордона, но вот уже два часа неотступно следовал за ним, словно тень. И, хотя поначалу Гордона раздражало такое соседство, он быстро привык. Новый зеленокожий спутник оказался неплохим солдатом. Казалось, страха перед боем вортигонт не испытывал вообще. Но, при этом, он избегал атаковать врагов электричеством в присутствии Гордона. Но, когда Фриман все же наблюдал такие моменты, он невольно восхищался этим существом, мощно разбивающим атаки синтетов. Гордон даже начал подозревать, что вортигонт каким-то образом тянет энергию из убиваемых им существ, но не знал, действительно ли это так. А спрашивать было бесполезно — эти существа не выдают своих тайн.

— Доктор Фриман! — заорали откуда-то слева.

— Что?!

— Док, нам надо уходить! — к ним подбежала девушка, вооруженная ружьем, — Баррикада долго не выдержит.

— Ладно! Мы отвлечем страйдера, когда будем уходить, так что он пойдет за нами, тогда вы сможете позаботиться о раненых, — решил Гордон.

— Нужно бежать туда, — подбежавший повстанец указал на перекресток, в центре которого возвышался невесть как уцелевший памятник — большой бронзовый конь, вставший на дыбы.

Отправиться пришлось незамедлительно — страйдер угрожал подобраться еще ближе. Двигались они короткими перебежками, изредка очищая путь от слуг Альянса, которых в этом районе было слишком много — они лезли буквально из всех окон и подворотен. Фриман не знал, справился бы он, или нет, не будь рядом вортигонта. Пришелец, казалось, совсем не устал, да и его молнии не кончались, в отличие от сил сказочных киношных магов ушедшей эпохи. Правда, один раз страйдер саданул по ним из аннигилирующей пушки. Все уже привычно прикрыли глаза, или просто отвернулись. Удивительно, но обошлось без жертв — каким-то чудом никто не попал под обрушившуюся стену пятиэтажного дома. И вот они снова за очередной баррикадой (чем ближе Гордон подходил к Цитадели, тем чаще встречались эти горы автомобилей и кусков бетона). Отсюда страйдера уже можно было достать ракетами. Выстрелов РПГ было мало, поэтому Гордон помогал энергосферами. Шары летели довольно медленно, и два раза из трех ученый промахнулся. Хотя и одного шара было достаточно. Помогал еще и вортигонт — Фриман заметил, что его спутник бьет молниями точно по глазам страйдера.

— А что, глаза у них — уязвимое место? — поинтересовался он, когда страйдер, наконец, с жутким грохотом рухнул на один из домов, проломив стену.

— Порой у синтетов лишь глаза не покрыты защитным металлом, — пояснил вортигонт, тяжело дыша.

Фриман, увидев, что наступило недолгое затишье, начал рыться в багажнике одного из автомобилей — похоже, прежние обитатели баррикады здесь устроили небольшой тайник.

— Никак в голове не укладывается, — пробормотал ученый, доставая из багажника пакет медпомощи, — Что эти самые страйдеры тоже когда-то были обычными живыми существами.

— Комбины в их лице являют нам свои нравы, — пояснил ставший неожиданно разговорчивым вортигонт, — Вплетая свои технологии в тела существ тех рас, что принадлежат Всегалактическому Союзу.

Гордон заметил подбирающегося к их баррикаде солдата и выстрелил.

— Слушай, — сказал он, не отводя взгляда от дымящейся улицы, — Из людей Альянс тоже делает синтетов. А из вас, вортигонтов? Что-то я таких еще не видел.

Вортигонт долго думал, прежде чем ответить. А может быть, просто выдерживал традиционную паузу, как делают почти все вортигонты при разговорах с людьми.

— И из нас делают. Пытаются, отдают много сил и времени, но многие из усилий обречены быть потраченными напрасно. Они стремятся в своих экспериментах сохранить синтетам-вортигонтам их вортисущность, но у них ничего не получается.

Гордон уже догадывался, что эти существа понимают под вортисущностью всё то, что дает им сверхъестественные, с точки зрения людей, способности.

— Поэтому те немногие синтеты, которые они выводят из вортигонтов, больше похожи на тех, кого вы называете сталкерами, — отрешенно сказал вортигонт.

— Что-то те синтеты, которых я видел в Черной Мезе, не напоминали истощенных чернорабочих, — усмехнулся Гордон, но понял, что сболтнул лишнее.

— Свободный Человек прав, — неожиданно быстро ответил вортигонт, но голос его стал напряженным, — Но видоизменял нас не Альянс. А наш господин, мудрый Нихилант. Это — совсем иное. Стать тем, кого вы называли когда-то «грантом», было большой честью для наших братьев. И все родные гранта были очень уважаемы. Были и высшие стадии химической эволюции…