Последний из нас - Игорь Ветошкин

— Ты уверен, что хочешь спасти этих людей? — равнодушно поинтересовался Шашка.

— Не понял.

— Заслуживают ли люди спасения? Может это кара божья, и пусть человечество заплатит за свои пороки? Скажи мне, ты многое пережил, и многое повидал, сколько хороших людей ты знаешь? Разве тебя не предавали? Не бросали в беде, не отплачивали за твою доброту злом? А?

— В мире, много хороших людей.

Шашка усмехнулся, словно поражаясь наивностью собеседника.

— Ты веришь, что у этого мира есть будущее?

— Да! — твёрдо заяви Артём, прозвучало это так, что даже Шашка перевёл взгляд прямо на глаза командира, — Пока есть такие, как я, такие, как ты, мы можем делать мир лучше, мы можем помогать людям. Не за деньги. Ты осознаёшь, что этот мир прогнил, и сами люди уже мертвы в душе, но разве ты сам хочешь быть частичкой этого? Ты никогда не хотел измениться? Стать лучше? Доказать себе в первую очередь, что ты способен на большее, чем плыть по течению этой сточной канавы?

— Ничего не выйдет, — Шашка покачал головой, стараясь не вдумываться в слова Артёма.

— Я знаю, что можно сделать! Смотри, — Грачёв указал в потолок, обычный офисный поток, из пластиковых белых плит, — Над ним пустота, там провода и крепления, можно спокойно пролезть над коридором, и спрыгнуть прямо на головы врагов. Это выход.

Шашка не решался, схватил себя рукой за волосы, отказываясь воспринимать информацию.

— Парни! Не знаю как вы, а мне не хочется умирать, пора вздёрнуть этого мальчишку, что бы отдал наши деньги! — крикнул кто-то из выживших штурмовиков, и достав нож, шагнул к Артёму.

— Не тронь! — взревел Шашка, и весь балаган прекратился.

Воцарилась тишина, даже пулемётчик замолчал. Все внимательно смотрели на своего предводителя, на исконного предводителя, а не на Артёма. Затем Шашка выхватил пистолет, и выстрелил бунтовщику прямо в грудь. Кровь брызнула Артёму на лицо, попала и на Шашку, но от этого его вид стал ещё ужасающее.

— Он трус, а вы все знаете, что мы делаем с тщедушными уродами. Когда мы вернёмся к Норманну без победы, что он сделает? Верно, убьёт нас. Значит, вы ход у нас только один. Разнести к чертям это здание!

Шашка посмотрел на Артёма, ободряюще кивнул, и похлопал его по плечу.

— Отряд! — зычно протянул Артём, — Готовьтесь к бою!

Когда все принялись перезаряжать оружие, подбирать амуницию с погибших, Борис подошёл к своему сослуживцу.

— Артём, у тебя появился план?

— Найди как можно больше дымовых гранат, — приказал Грачёв, натягивая на лицо платок.

— Дымовая завеса это самоубийство, Пулемётчик поймёт всё, и просто будет палить в коридор. Нам не пройти.

— Мы не пойдём по полу, мы проберёмся по потолку, подбери самых худых бойцов.

— Шашка, — Артём подошёл к туземцу, сразу, как Борис отправился выполнять приказы.

— Да, друг мой.

— Как тебя зовут? По-настоящему.

— Шашка. Другого имени у меня нет, — собеседник улыбнулся, но как-то натужно и неправдоподобно.

— Но, ведь когда-то у тебя было обычное имя, так?

— Тёма, запомни такой совет: отпускай прошлое. Не важно, кем мы были, пусть даже минуту назад, главное, кто мы сейчас.

— Ты прав, извини. Подсадишь? — Артём кивнул на потолок.

Одна из плиток снялась легко, как и ожидалось, за потолком и вправду оказалась пустота, заполненная сетями паутин, железными рейками и множеством проводов, уже давно пришедших в негодность.

Для подготовки понадобилось довольно мало времени, и вскоре пять более менее худых бойцов было отобрано, не считая самого Артёма и Шашки.

— Боря, ты не идёшь, потолок провалишь, — обескуражил товарища Артём.

— Но…

— Ты организуешь наступление, как только пулемётчик будет убит.

— Ясно.

— Увидимся на той стороне.

Семеро отважных бойцов во главе с Артёмом полезли на потолок. По сигналу командира, когда все готовы были наступать, Борис кинул в коридор все имеющиеся дымовые гранаты. Как и требовалось ожидать, Красные открыли огонь, полагая, что враг под покровом дымовой завесы начал атаку.

— Двигаемся осторожно и не торопимся, наступайте только на перекладины, потолок легко проломиться, — отдал распоряжение Артём, и сам полез первым.

Было темно, дышалось с трудом, особенно пугала стрельба внизу. Напряжение росло, бойцы тихонько матерились, обтекая потом. Руки Артёма тряслись равно, как и фонарик, который он держал зубами. Шальные пули иной раз да залетали, с лёгкостью пробивая пластиковые плитки, но свезло всем, что никого не задело. Упасть под свинцовый шквал никому не хотелось, а любое промедление было равносильно смерти, это и подгоняло Артёма, и также его бойцов. Вскоре дым остался позади, почти заполнив всё пространство над потолком, и группа оказалась прямо над Красными.

Жестом Артём приказал приготовиться, и взвёл курок своего револьвера. Все члены группы были вооружены разными пистолетами-пулемётами, такими как Борз, Узи, Каштан, Скорпион. У Шашки был Стечкин. Приподняв одну из плиток, Артё увидел внизу около десятка военных, двое у пулемёта меняли ленту, остальные стояли возле бойниц-щелей в монотонной стене из мешков с песком, которая загородила весь коридор и достигала потолка. Группа была готова, оружие направленно на врага, и все ждали командира. Артём не без труда усмирил дрожь в руках, и, прицелившись в пулемётчика, нажал на курок. Пуля угодила Красному прямо между лопаток, и откинула его на своё смертоносное оружие. Свинцовый вихрь захлестнул врага. Но Красные среагировали довольно быстро, и тут же ответный огонь начал превращать потолок в решето.

Артём прыгнул на плитку, и с хрустом полетел вниз. Потеряв на миг равновесие, он выронил револьвер, и сразу же получил прикладом в грудь. Дыхание спёрло, разведчик захрипел, распластавшись на полу. Красный занёс свой автомат для второго, уже смертоносного удара, когда Шашка, подскочив, Накрыл командира своим телом. Удар пришёлся по спине туземцу вскользь, но и это принесло бойцу немало боли. Артём не растерявшись, выхватил свой армейский нож, и полоснул лезвием Красного по ноге, немного выше ботинка, порезав мышцы. С рёвом противник отскочил в сторону, и вспомнил, что автоматом можно пользоваться не только, как дубиной. За миг до смертоносной очереди, Борис буквально снёс собою врага, и не мешкая, всадил в него нож.

Оборона Красных была снесена, мешки с песком раскидали, и оставшаяся группа присоединилась к диверсантам.

— Командир! — через толпу собирающих трофеи бойцов, протиснулся Дрон, — Вояки направляются сюда.

— Много?

— Около полусотни.