Солнцеворот - Николай Симонов

— Изволите произвести смотр? — обратился к Павлову главный евнух, который вошел последний.

— Да, Никифор-хан, — ответил Павлов, который уже забыл, когда он производил смотр своего гарема в последний раз.

Процедура смотра гарема продолжалась до самого обеда и оказалась довольно утомительной. Главный евнух по списку в алфавитном порядке называл какую-нибудь наложницу, которая выходила вперед, раздевалась, демонстрировала свою фигуру и рассказывала о себе: сколько ей лет, какого она рода-племени, кто был ее прежний хозяин и что она умеет делать: танцевать, петь, играть на музыкальных инструментах и т. п. После этого девушка, опустившись перед Павловым на колени, целовала ему руку и отправлялась в свои покои. Три наложницы оказались беременными. Павлов приказал главному евнуху вычеркнуть их из списка, снять с довольствия и передать в распоряжение главного приказчика. Одну из них — Зару из племени уйгуров — он объявил вольноотпущенницей и предложил Клементине в качестве прислуги. Клементина не отказалась.

Во время обеда Павлов и его гости смогли сполна насладиться искусством, которое продемонстрировали им наложницы его гарема. Девушки устроили веселое театрализованное представление с песнями, танцами и акробатическими номерами. Вольноотпущенница Зара, переодетая в одежду служанки, находилась среди зрителей и возилась с Мелиссой и Ароном. Скоро и у нее должен был появиться ребенок — внебрачный отпрыск Тезей-хана — как залог свободы, о которой она много лет мечтала. Бывшие подруги Зары подавали ей знаки, и она, глядя на их выступление, украдкой смахивала слезы. Заметив ее состояние, Клементина подозвала ее к себе, погладила по голове и подарила серебряный динар.

После обеда Павлов, Толемей-хан и Виктор-хан перешли в библиотеку. Толемей-хан хотел сделать важное сообщение на астрономическую тему. Он сказал, что с утра успел поработать с фолиантами столетней давности, написанными Аристил-ханом и Мохарис-ханом. Сравнив их наблюдения за звездами, он нашел, что эклиптические долготы у звезд возрастают, в то время как широты остаются неизменными. Данное явление он назвал преддверием равноденствий или прецессией. Так, по наблюдениям звезды Алки, он получил, что за 169 лет ее перемещение по долготе составило 2® (43" в год).

— Имеет ли это хоть какое-то практическое значение? — спросил его Виктор, который астрономией никогда не интересовался.

— А как же?! Точные координаты звезд в то или иное время года позволяют правильно ориентироваться в пространстве. Представьте себе, Виктор-хан, галеру, отправившуюся в кругосветное путешествие…

— И вы верите в то, что это когда-нибудь осуществится?! — спросил Виктор, втайне надсмехаясь над примитивизмом научных достижений и технической культуры джурджени. Между тем, все обстояло гораздо сложнее. Джурджени откуда-то знали, что Земля имеет форму шара; более того, им были известны и деление окружности на градусы, и азимут, и многое, многое другое.

— Да, я верю в то, что караваны галер поплывут от одного материка к другому и на одном из них наши путешественники обязательно встретят не воинственных дикарей, а братьев по разуму! — Толемей-хан говорил таким тоном, что не могло возникнуть сомнения в том, что он в это искренне верит.

Виктор задумался. Для того чтобы его окончательно добить, Павлов достал с полки свиток пергамента и сказал следующее:

— Вот, что в подтверждении слов нашего ученого друга пишет древний пророк Исай-хан:

"И полетят по небу с клекотом медные птицы,

Застучат колесами по земле железные колесницы,

Ночью будет светло, как днем,

И видеть друг друга на расстоянии мы сможем притом!"

— Потрясающе! Когда это было написано?! — изумился Виктор.

— Это было написано сто лет тому назад в городе Ротоне. Манускрипт подарил мне уважаемый Урхан. Между прочим, во время обеда он смотрел на тебя так внимательно, как будто вы уже где-то встречались…,- Павлов ненавязчиво напоминал Виктору о конспирации.

— Я впервые увидел его на Вашей галере. До этого мы никогда не встречались, — запротестовал Виктор и по лицу его пошли красные пятна.

— Полноте друзья! О чем вы спорите! Послушайте-ка лучше мой рассказ о том, при каких обстоятельствах с полковником-интендантом Урханом встретился я сам, — заявил Толемей-хан и начал пересказывать свою "Повесть о неудавшемся путешествии".

Павлову только это было и надо. Он весь обратился в слух, и с ностальгией погрузился в воспоминания о гордом племени орландов, Красных Камнях, Верховном вожде Гонории, Агате, Урсуле, Медвяной Росе и Березке. И вроде бы прожил он среди орландов совсем не долго: какие-то три месяца, — а получил столько впечатлений и жизненного опыта, что их хватило бы на целую жизнь. Несколько раз в своем рассказе Толемей-хан упомянул юного и бесстрашного героя, который в одиночку сразился с тигрицей, убил царицу хунхузов и спас Урхана и его сыновей от верной погибели. Павлов не выдержал и спросил ученого джурджени, известно ли ему что о семье Тибула Храброго.

— Врать не стану, но, по сведениям Урхана, который посетил эти места ровно через год, будто бы родила его жена Березка двойню: мальчика и девочку, — ответил на его вопрос Толемей-хан и Павлов едва сдержал слезы умиления.

Из библиотеки по крытой галерее они перешли на веранду с видом на розарий, чтобы продегустировать чаи разных сортов: с ароматами груши, бергамота, ананаса, мандарина и кардамона, — и полюбоваться расцветающими на клумбах бутонами ранних роз. Кроме розария в саду дворца существовали: гладулярий (сад гладиолусов), пионарий (сад пионов), флоксарий (сад флоксов), георгинарий (сад георгин), лиленарий (сад лилий) и сад астр. Павлов любил свой дворцовый сад, выписывал для него новые сорта цветов и декоративных растений, и даже сам с охотою трудился вместе с садовниками, чтобы привести в порядок ту или иную клумбу или разбить новую. На дворцовую прислугу вид принца с лопатой производил очень сильное впечатление.

Слуги накрыли для Павлова и его гостей большой чайный стол или, как его называли джурджени, "тяной". В центре стола стоял пузатый медный чайник, внутри которого проходила нагревательная трубка с поддувалом, — что-то вроде самовара. К чаю прилагались коровьи сливки, кленовый сахар и хрустящее печенье. Беседа за чайным столом перешла к темам военным.

Павлов без утайки рассказал Толемей-хану о том, что исход сражения при Гамбите был далеко не ясен, и, если не его безрассудная вылазка из крепости, неизвестно, чем бы все закончилось. Толемей-хана заинтересовало, какую роль в сражении сыграла артиллерия. На его вопросы уже отвечал Виктор Дорохов. Он сказал, что батарея "шайтан агни кирдык" больше пугала коней, чем убивала и калечила их всадников, поскольку парсы наступали рассыпным строем, и в дальнейшем, по его мнению, следовало бы позаботиться о том, чтобы дополнить артиллерию ручным огнестрельным оружием.