Темная Башня - Стивен Кинг

Незнакомца окружало белое сияние.

Когда Роланд залез в кабину пикапа магазинщика, не таким уж простым оказалось это дело, боль в правом бедре все усиливалась, его рука коснулась ноги Джейка, и вот так он узнал, что Джейк хотел утаить и почему. Боялся, что информация эта помешает стрелку сосредоточиться на главном. То, что ощущал мальчик, называлось не ка-шуме, иначе чувство это передалось бы и Роланду. Да и о каком ка-шуме могла идти речь, если их ка-тет распался? Их особая сила (сумма получалась больше составляющих), которая, возможно, черпалась из самого Луча, канула в Лету. Теперь они превратились в тройку друзей (в четверку, считая ушастика-путаника), объединенных одной целью. И они могли спасти Кинга. Джейк это знал. Они могли спасти Кинга и тем самым сделать еще один шаг к спасению Темной Башни. Но только один из них должен был при этом умереть.

Знал Джейк и это.

Роланду вспомнилась старая поговорка, которую он слышал от отца: «Если ка чего-то хочет, пусть так и будет». Да, все правильно, пусть будет.

По ходу тех долгих лет, что стрелок отдал преследованию человека в черном, он поклялся, что никто и ничто не заставит его отречься от Башни; разве он не убил свою мать в погоне за ней, в самом начале своего ужасного пути? Но все эти годы он жил без друзей, без детей и (он бы в этом никогда не признался, но что правда, то правда) без сердца. Его околдовала эта бездушная романтика, которую лишенные любви ошибочно принимают за любовь. Теперь у него появился сын, ему дали второй шанс, и он изменился. Осознание, что один из них должен умереть ради спасения писателя, то есть их и без того маленькой группе вновь предстояло понести потери, не заставило его пойти на попятный. Но он твердо решил позаботиться о том, чтобы на этот раз в жертву был принесен Роланд из Гилеада, не Джейк из Нью-Йорка.

Мальчик знал, что он, Роланд, раскрыл его секрет? Не время тревожиться об этом.

Роланд захлопнул дверцу грузомобиля и посмотрел на женщину.

— Тебя зовут Айрин?

Она кивнула.

— Поезжай, Айрин. Да побыстрее, как ехала бы, зная, что за тобой гонится сам Господин с раздвоенными копытами с твердым намерением изнасиловать тебя, поезжай быстро, прошу тебя. По Уоррингтон-роуд. Если не найдем его там, по Семь-роуд. Сделаешь?

— Будьте уверены, — ответила миссис Тассенбаум и лихо врубила первую передачу.

Двигатель взревел, но пикап покатился назад, словно испугался подъема, который предстояло брать, и решил закончить свой путь в озере. Вот тут она отпустила педаль сцепления, и «Интернэшнл харвестер» рванулся вперед, на штурм крутой подъездной дорожки, оставив за собой облако сизого дыма и запах сожженной резины.

Правнук Гарретта Маккина наблюдал за ними разинув рот. Он понятия не имел, что происходит, но чувствовал: многое зависит от того, что случится в самое ближайшее время. Может быть, все.

Странно, что у него возникло такое острое желание отлить, поскольку он, Брайан Смит, справил малую нужду аккурат перед тем, как покинуть туристический комплекс «Миллион долларов». И перебравшись через гребаную каменную стену, смог выдавить из себя лишь несколько капель, хотя только что ему казалось, что мочевой пузырь переполнен и вот-вот лопнет. Брайан надеется, что у него не возникнет проблем с простатой; проблемы с простатой нужны ему, как рыбе зонтик. У него хватает других проблем, клянусь волосатым старым Иисусом.

Ну да ладно, теперь, раз уж он все равно остановился, самое время разобраться с сумкой-холодильником, что стоит за водительским сиденьем. Собаки, высунув языки, по-прежнему не сводят с нее глаз. Он пытается засунуть сумку-холодильник под сиденье, но ничего не выходит, сумка в зазор не влезает. Так что он наставляет грязный палец на своих ротти и вновь требует, чтобы они оставили сумку-холодильник в покое, там мясо, и это его мясо, из которого он приготовит себе ужин. На этот раз он даже думает о том, чтобы пообещать, что добавит немного сырого мяса в их «Пурину»[140], если они будут хорошо себя вести. Для Брайана Смита это довольно-таки глубокая мысль, вот и такое простое решение, как переставить сумку-холодильник с пола на пустующее переднее пассажирское сиденье даже не приходит ему в голову.

— Не трогать! — опять говорит он собакам и садится за руль. Захлопывает дверцу, бросает короткий взгляд в зеркало заднего обзора, видит двух старых женщин (он не заметил их прежде, потому что не смотрел на дорогу, когда проезжал мимо), машет им рукой, они этого не видят, потому что заднее стекло «каравана» слишком пыльное, а затем выруливает с обочины на асфальт. Радио играет «Гангста дрим 19» в исполнении «Оут-Рей-Джусс» и Брайан прибавляет звук (при этом вновь переезжает белую разделительную линию и выкатывается на встречную, идущую на север, полосу движения: он из тех водителей, которые не могут подрегулировать радио, не посмотрев на панель управления). Рэп рулит! И металл рулит! Все, что ему нужно, чтобы день полностью удался — услышать какую-нибудь песню Оззи[141]… лучше бы «Безумный поезд».

И пожевать батончики «Марс».

Миссис Тассенбаум брала подъем от «Кары-Хохотушки» к Тэтлбек-лейн на второй передаче. Двигатель старого пикапа надрывно ревел (если бы на приборном щитке стоял тахометр, стрелка наверняка бы ушла в красную зону), какие-то инструменты перекатывались по ржавому кузову.

Роланд слабо владел прикосновениями, можно сказать, совсем не владел в сравнении с Джейком, но он встречался с Кингом, даже погрузил его в ложный сон гипноза. Это была мощная связь, поэтому особо не удивился, что ему удалось прикоснуться к мозгу, до которого не сумел дотянуться Джейк. Возможно, не помешало и то обстоятельство, что Кинг как раз думал о них.

Он часто думает о нас на своих прогулках, — подумал Роланд. — В одиночестве он слышит Песнь Черепахи и знает, какую работу должен делать. Ту самую, от которой увиливает. Что ж, друг мой, сегодня этому будет положен конец.

Если, конечно, они смогут его спасти.

Он перегнулся через Джейка к женщине:

— Ты можешь заставить эту проклятую богами штуковину ехать быстрее?

— Да, — ответила она, — пожалуй, смогу, — потом обратилась к Джейку: — Ты действительно можешь читать мысли, или это игра, в которую ты играешь со своим приятелем?

— Мысли я читать не могу, в чистом виде, — ответил Джейк, — но могу прикасаться к разуму других.