Итоги Второй мировой войны. Выводы побеждённых - Немецкие Специалисты

Однако главнокомандующий союзными войсками явно переоценивал значение линии Зигфрида. Он был серьезно озабочен тем, как будут снабжаться его соединения, неустанно и быстро двигавшиеся вперед, если для этого в его распоряжении имелось лишь незначительное количество пригодных морских портов. Поэтому он не решался принять предложение Монтгомери о создании на севере Франции крупной ударной группировки для осуществления оперативного прорыва в Рурскую область, что могло бы значительно ускорить окончание войны.

Эйзенхауэр не предполагал, что этим самым он давал Гитлеру возможность в последний раз похвастаться перед подчиненными своей необыкновенной стратегической прозорливостью. Что же касается немецких генералов, то они боялись осуществления плана Монтгомери и не видели никаких возможностей для своевременной организации обороны. Когда же союзники 17 сентября начали осуществлять в Голландии крупнейшую воздушно-десантную операцию, стремясь добиться здесь быстрого и решающего успеха, было уже слишком поздно. Военное счастье немцев и отчаянное упорство их войск, только что приступивших к созданию обороны, свели на нет это наступление. В арнемском котле рухнули надежды союзников на провозглашенный Монтгомери «близкий конец войны». В конце сентября непосредственная опасность на западных границах Германии была устранена.

Тем более угрожающим стало положение на Востоке. В середине октября русские, двигаясь по обе стороны Роминтер-Гейде, начали свое первое мощное наступление на территории Германии. В их руках оказались Неммерсдорф и Гольдап. Лишь ценой чрезвычайных усилий немцы смогли ликвидировать прорыв и взять обратно оба города. То, что здесь произошло, явилось прелюдией трагедии, которая ожидала всю восточную часть Германии. После неудачи этого наступления русских на Восточном фронте еще раз воцарилось обманчивое затишье.

В этот момент между Гитлером и преобладающим большинством его Генералов возникли серьезные разногласия по вопросу о необходимости продолжения боевых действий. Немецкие генералы отлично понимали безвыходность создавшейся военной обстановки и настоятельно требовали основное внимание обратить на оборону Германии от русских. При этом, конечно, они надеялись на то, что им удастся найти политический выход на Западе, пусть даже ценой капитуляции. Гитлер же, наоборот, не видел никакого политического выхода из создавшегося положения и потому гнался за призраком изменившего ему военного счастья, рассчитывая на то, что в ходе войны наступит, наконец, переломный момент. При существовавшем тогда положении с сырьем и территориальных возможностях такой перелом был возможен только на Западе. Видя это, Гитлер стал готовить наступление в Арденнах, оголяя все остальные фронты и стягивая к западу все последние резервы… Но, несмотря на мужество и храбрость войск, это наступление провалилось. Причиной тому явилась слишком труднодостижимая цель, поставленная войскам, а также быстрые и эффективные оборонительные мероприятия Эйзенхауэра. Немалую роль в этом сыграли недостаток средств и подавляющее превосходство противника в воздухе. Результатом наступления в Арденнах было не улучшение обстановки, а дальнейшее ослабление сопротивляемости всего немецкого фронта, который теперь уже не был способен отразить начавшееся в это время общее наступление союзников.

Это наступление началось 12 января 1945 года в большой излучине Вислы. В течение нескольких дней весь Восточный фронт был взломан. Верхняя Силезия оказалась в руках противника. Восточная Пруссия была отрезана, и на центральном участке фронта русские продвинулись до самого Одера. Последняя отчаянная попытка ударом из Померании на юг ликвидировать опасность, угрожавшую столице Германии, провалилась в середине февраля. Теперь уже сам Жуков принялся очищать район Померании, подготавливая одновременно за Одером свой последний удар. А в это время далеко в тылу его армий решалась судьба смятых или оставшихся там по приказу Гитлера немецких войск и гражданского населения.

Трагедия близилась к развязке. 7 марта американцы форсировали Рейн в районе Ремагена. Необходимость дальнейшей обороны Рейнской области стала весьма сомнительной. 18 апреля было сломлено последнее сопротивление немцев в Рурской области, а в конце месяца армии западных держав почти повсюду вышли на согласованную с Советским Союзом демаркационную линию.

Между тем 16 апреля русские нанесли сокрушительный удар через Одер. Навстречу советским войскам с мужеством отчаяния ринулись пехотинцы, матросы, летчики, полицейские, фольксштурмовцы и даже школьники. Фронт продержался три дня, пока не истощились материальные и духовные силы обороняющихся. Батареи израсходовали все снаряды, кончилось горючее. 19 апреля противник прорвал немецкие позиции и начал охват Берлина. Через пять дней кольцо окружения сомкнулось.

Гитлер приказал прорвать кольцо окружения. 9-я армия под командованием генерала Буссе должна была наступать с юго-востока, 3-й танковый корпус SS под командованием генерала «СО» Штейнера — с севера, 12-я армия генерала Венка — с запада. Это была смелая, но абсолютно безнадежная попытка. 9-я армия попала в исключительно тяжелое положение. Штейнер предпочел спасти свои соединения, уведя их на запад, чем вести их на верную гибель. Лишь немногим уцелевшим дивизиям Венка удалось провести это наступление и еще раз установить связь с гарнизоном Потсдама. Смысл этой героической борьбы заключался в спасении защитников города и остатков разбитой 9-й армии и в совместном отходе на запад через Эльбу.

30 апреля, накануне падения Берлина, Гитлер покончил жизнь самоубийством. Дальнейшая борьба на Востоке велась теперь только для того, чтобы дать возможность войскам и беженцам уйти на территорию, оккупированную западными державами. 9 мая в 0 часов она закончилась безоговорочной капитуляцией германских вооруженных сил.

Такое изложение чисто военных событий не может, разумеется, отразить тех неизмеримых страданий, которые принесли с собой последние месяцы войны; оно не может передать весь тот трагизм положения, в которое попали наше руководство, войска и население.

Психологическая ситуация

Осенью 1944 года немецким народом овладевали попеременно то надежда, то сомнения, то страх, то уверенность. В результате длинной цепи поражений моральный дух войск, воля народа к сопротивлению, доверие войск и населения к командованию оказались значительно ослабленными. Однако то обстоятельство, что противник был остановлен на границах самой Германии, вернуло народу и войскам утраченное мужество. Общественность, конечно, не подозревала, что этот успех обороны свидетельствовал не о силе сопротивления немцев, а о том. что наступательный порыв противника иссяк. К тому же события 20 июля, связанные с покушением на Гитлера, отвлекли внимание общественности от поражений на фронтах. Военные неудачи совершенно несправедливо ставились в причинную связь с заговором.

Появились и другие факторы, решающим образом влиявшие на усиление воли к сопротивлению и заставлявшие нас быть готовыми ко всему, вплоть до последней отчаянной схватки. Это были в первую очередь страх и надежда. Страх перед тем, что будет «потом», и надежда на то, что все-таки найдется какой-то выход, чтобы избежать этого «потом». Геббельсу ничего не нужно было выдумывать, чтобы поддерживать в немцах этот страх перед будущим. Он мог лишь повторять то, что твердили все пропагандисты Америки и Советского Союза. Проповеди ненависти Ильи Эренбурга. которые уже принесли свои первые плоды на Востоке, план Моргентау, то есть план предполагаемой территориальной «кастрации» Германии и требование безоговорочной капитуляции пресекли всякие попытки немцев как-то договориться и придали сопротивлению очень острый и ожесточенный характер не только в Европе, но и во всем мире. Подавляющее большинство немцев не видело для себя иного выхода, кроме борьбы. Даже явные противники нацистского режима становились теперь отчаянными защитниками своей родины.

Народ стал крайне восприимчивым к тому, о чем писалось и говорилось в прессе и по радио; он стал верить слухам, ибо они были его последней надеждой. А в этом деле требовались только красноречие и сила убеждения, которых у опытных пропагандистов геббельсовой школы было больше чем достаточно. Каждый даже самый слабый проблеск надежды на скорое применение каких-либо новых боевых средств превращался у них в пропаганду готового к бою чудодейственного оружия.

Однако объявленного пропагандистами перелома на фронтах не произошло, и когда в рождество 1944 года наступление в Арденнах окончательно провалилось, надежда сменилась чувством глубокого разочарования. Оно перешло в отчаяние, когда в середине января 1945 года был прорван фронт на Висле и русские войска вступили в восточные провинции Германии.