Охота на Лису (СИ) - Хоуп Аманди

— А вот это? — положил передо мной лист, а у меня сердце пропустило удар.

Передо мной лежало свидетельство о праве на баронство, подписанное королём и выданное якобы местному пекарю. Это ж надо было так попасться! Эту самую бумаженцию я принесла банкиру, когда ходила спасать Элеонору, подружку Шкета.

Чертыхнулась в сердцах. Надо было её уничтожить тогда ещё, но увы, всё повернулось так, что мы еле ноги унесли, не до того было.

— Вроде бы настоящая, — попыталась я как можно равнодушнее соврать, но по лицу Давея поняла, что номер не прошёл.

Взгляд его стал серьёзным, а на лбу пролегла складка, на меня он не смотрел.

— Ладно, — вздохнула тяжело. — Эту бумажку я сама придумала. Это фальшивка.

И замолчала, он должен понять, что своего человечка я не выдам. Молчание затянулось. На душе было просто отвратительно. Вот сейчас он встанет и с обидой посмотрит мне в глаза, а я…

Неожиданно ощутила, как моей ноги коснулась рука его сиятельства и продолжила свой путь вверх по бедру, забираясь под рубашку.

Подняла на него немного смущённый взгляд, герцог пребывал в глубокой задумчивости, и смотрел, казалось, сквозь меня.

Всё-таки есть в нём что-то хулиганское. Вот сейчас, например, сложный момент, вроде бы я ему не доверяю, чтобы полностью открыться. Другой бы обиделся, а этот пошалить решил.

Его рука медленно путешествовала всё выше. Закусила нижнюю губу, чтобы не улыбнуться, но ничего не вышло, губы меня не слушались.

Когда к левой руке присоединилась и правая, поняла, что задумчивость его ненастоящая. Вот жулик! Вот так просто он разрядил напряженную обстановку, повернув мои мысли в совсем другом направлении.

Герцог притянул меня к себе ближе, поглаживая мягкие места пониже спины. Мне захотелось замурлыкать от такой простой ласки. Но он этим не ограничился, одна рука переместилась на внутреннюю поверхность бедра, и у меня неожиданно вырвался тихий стон.

— Иди ко мне, — хрипло позвал его сиятельство и усадил к себе на колени.

Я плавилась в его руках, как свеча, податливо следуя за каждым движением. А он медленно разжигал в теле огонь, находя такие точки, что я выгибалась навстречу, словно послушная глина в руках горшечника.

К делам сегодняшней ночью он больше не возвращался. Уснули мы вновь в обнимку почти под утро.

Проснулась я первой, и, обнаружив, что солнце давно уже встало, резко села, разбудив этим движением Давея.

— Ты куда? — он обнял меня и уложил назад.

— Мне домой пора, — проговорила, глядя в потолок. — А, кому-то на службу.

Но этот кто-то совершенно не хотел мириться с таким положением вещей. Он приподнялся надо мной, заслонив мне вид довольно таки красивой лепнины. Я невольно перевела взгляд, а Давей с интересом разглядывал меня.

Герцог был такой милый, слегка помятый от сна, с торчащими во все стороны волосами.

— Давай ещё поспим, — выговорив это, он рухнул рядом, обнял руками и ногами, уткнувшись носом мне в шею.

Почувствовала, как глубоко вдохнул, сжал меня в своих объятиях сильнее и затих. Через секунду его сиятельство уже мерно дышал.

— Дав, — позвала тихонько, но ответа не последовало.

Попыталась пошевелиться, но он лишь сильнее стиснул.

— Дав, мы не можем проваляться в постели целый день, — дернула его легонько за ушко свободной рукой.

— Можем, — послышался ответ, и шею обожгло дыханием, а у меня мурашки побежали по коже.

— Ты всё равно не спишь, — гнула я своё.

— Потому что ты мне не даёшь…

И вновь толпа мурашек от шеи по всему телу.

— Я пойду, а ты спи, — предложила выход.

— Не могу, мне одному не спится, — протянул он обиженно, как маленький ребёнок и я хихикнула.

— Она ещё смеётся, — Давей поднялся на локтях, посмотрел мне в глаза и неожиданно философски заметил: — Как же с тобой сложно.

Я сделала невинные глазки, только мне показалось, что его сиятельство не сегодняшнюю раннюю побудку имеет в виду, а совсем иное.

Наскоро приняв душ и позавтракав, засобирались каждый по своим делам.

Как я ни сопротивлялась, Давей настоял на том, чтобы отвезти меня домой, правда в наёмном экипаже, от герцогской кареты я напрочь отказалась. Достаточно того, что сам его светлость стал часто появляться у моего дома, не хватало ещё кареты с его гербом.

Всю дорогу очень хотелось, как бы невзначай кинуть: «вчера у моего дома ошивался какой-то беспризорник», но я вовремя поняла, что этой фразой выдам себя с головой.

Кстати, днём в Тайную канцелярию я так и не пошла, пусть думает, что босоногий оборванец его обманул. Хотя, зная его сиятельство, думаю, он даже не ожидал послушания.

После сегодняшней ночи, герцог вновь возобновил посещение моего дома, а иногда я к нему являлась. Между нами восстановилось негласное перемирие. Вопрос с переездом, к моей радости, больше не поднимался.

Правда, в окна я к нему больше не лазила. Видно его сиятельство отдал нужные распоряжения, потому в особняк меня пропускали беспрепятственно и обычно с холодным молчанием.

Но однажды всё изменилось. Войдя в дом, и на ходу снимая перчатки, развернулась в сторону лестницы, чтобы припустить по ней вверх, как неожиданно над самым ухом прогремело:

— Доброго вечера, ваше сиятельство!

Даже подпрыгнула от неожиданности. Краем глаза заметив тёмный силуэт на лестнице, обернулась к дворецкому:

— Как же вы меня напугали! — воскликнула специально так громко, чтобы услышал не только он. — А, я-то думала, что вы — немой!

И, крутнувшись на каблучках, поскакала наверх. Возможно, в этот момент я нажила себе злейшего врага, хотя по правде, он другом-то и не был. А вот его ледяное презрение уже набило оскомину, потому и захотелось немного ему насолить.

— Давей! — изобразив удивление, вроде бы только сейчас заметила герцога, с улыбкой двинулась ему навстречу.

— Здравствуй. Мари! — улыбнулся он в ответ, а потом так глянул за мою спину, что мне самой стало страшно.

Кажется, кого-то ждёт разнос, и поводом для этого послужили мои слова о немоте дворецкого. Теперь и Дав знает, как ко мне относится его прислуга, только мне нет до этого дела. Человек, не уважающий других только из-за того, что ему удалось получить тёпленькое местечко в герцогском доме, не достоин моего сочувствия.

Только я опять ошиблась, посчитав хмурого дворецкого своим врагом. На следующий раз при моём появлении, он поприветствовал и низко поклонился, чем удивил меня несказанно. В ответ я вежливо присела в реверансе, внимательно наблюдая за ним. Но того надменно-презрительного выражения больше не было в его взгляде, даже наоборот, кажется, появилось какое-то тепло и радушие.

Да уж, умеет его сиятельство воспитывать.

Дни пролетали за днями, я была счастлива и ничего вокруг не замечала. Кажется, мы и дня не могли прожить друг без друга. Иногда только Давей отлучался на пару— тройку денёчков по своим служебным делам, но и в такие моменты умудрялся окружать меня заботой и вниманием. Присылал то корзину фруктов, то сладости из самой лучшей кондитерской, а в сладостях я знаю толк, то огромный букет цветов, но ни разу это не были розы, чтобы я не могла пораниться.

— Завтра я не смогу прийти, — грустно прошептал он однажды, целуя в шею.

Ох, знает этот коварный тип мои слабые места!

— Я буду скучать, — улыбнулась в ответ, а в голове уже созрел план, чем я займусь в этот день.

Давненько что-то не проведывала своего старого друга. Как там Шкет? Интересно, сложились ли его отношения с Элеонорой? Да и вообще, захотелось его срочно увидеть.

С самого утра, надев на Соули красивое платьице, мы отправились на рыночную площадь гулять. Моя малышка предпочитала бежать впереди, именно бежать, потому что ходить медленно у неё никак не получалось. Я продела ей широкие ленты под ручки, чтобы она ненароком не упала, а когда она норовила-таки нырнуть носиком в землю, поддерживала, иногда даже поднимая над землёй, чем очень её веселила. Моя девочка смеялась, болтая в воздухе ножками, и поднимала настроение не только мне, но и попадавшимся на нашем пути прохожим. Так неспешно мы достигли площади, и принялись прохаживаться между рыночными рядами, высматривая мальчишку и интересуясь различными разложенными товарами.