Devil ex machina - Марьяна Куприянова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Олег был удивительным, и Фаина многократно сожалела, что подобный прекрасный человек встретился ей только сейчас, когда, по сути, все уже решено с итогом ее жизни, когда она опутана ядовитой паутиной своего личного истязателя и не имеет шансов выпутаться, ощущая ее на себе даже в его отсутствие. Фаина решила, что не имеет права ставить Олега под удар, что бы они друг к другу ни испытывали. Заметив, что мужчина начинает в нее влюбляться, она скрепила разрывающееся от несправедливости сердце и назначила ему встречу, которая должна стать их последней встречей.
За полчаса до условленного времени Фаина стояла в своей комнате, крутила йо-йо и очень волновалась. Никак не могла взять в толк, что происходит с ее жизнью, и спросить было не у кого. Как будто течение реки обледенело, застыло, и ничего больше не происходит на белой припорошенной кромке. И вроде бы появляются новые люди, что-то случается, порой даже приятное, а лед все такой же толстый, не двигается, не раскалывается, даже не подтаивает.
Делай, что угодно, но решаешь тут не ты. А кто? Кто запустил этот процесс? И неужели не осталось под толстой белесой коркой хоть единого слабого потока теплой воды? Необходим атомный ледокол, чтобы справиться с этим, но у нее нет даже лодочки, к тому же, хлипкое судно сломается ради нее, и это останется на ее совести.
Дернув шнурок вверх, Фаина поймала катушку с золотыми драконами и сжала в ладони – знак бесповоротно принятого решения, известного лишь ей. Так просто быть безжалостной и независимой, когда Яна поблизости нет. Это мы уже проходили, стоя на входе в театр. Но стоит ему появиться и бросить один только взгляд в ее сторону, как она лишается воли и рассудка, ибо они трепещут и мозаикой осыпаются с ее наскоро сколоченного панциря.
Без пяти два. Пора спускаться, ведь пунктуальный Олег, должно быть, уже паркуется неподалеку. На улице висела плотная стена водяной пыли – туман не рассеивался с самого утра, силуэты смазывались на расстоянии нескольких метров, как будто тонули в молочной суспензии. Фаина остановилась и подышала глубже обычного – часть влаги осела во рту и оставила странное послевкусие. Захотелось выпить крепкого, вывести с языка эту заразу.
Она прошла через будку с турникетом, привычным движением толкнув перекладину на металлической оси, и оказалась за пределами студгородка, где прошли последние шесть лет ее жизни. Странно, но Олега не было на том месте, где он всегда ожидал ее, и это настораживало. Ноги сами понесли Фаину к пешеходному переходу, но оклик заставил остановиться.
– Фаин, я тут!
Девушка повернулась на звук – фигура с мутными очертаниями перебегала дорогу в неположенном месте, засунув руки в карманы, отчего движения казались скованными. Где-то поблизости взвизгнула резина, и человек, издав глухой стук, подлетел вверх и тут же, издав странный плещущий звук, в неестественной позе упал на проезжую часть, будто мешок с чем-то мокрым. Автомобиль, забирая набок, пронесся еще десяток метров, едва не задев Фаину, въехал на тротуар и протаранил ограждение. Только после этого он остановился, дверца приоткрылась, и из просвета на асфальт вывалилось тело водителя. Оклемавшись, он по-пластунски пополз к пешеходу, которого не заметил из-за плотного тумана.
Фаина заставила себя шевельнуться и побежала в ту же сторону, хотя хотелось убежать в противоположную. Пару мгновений назад туман скрыл от нее черты лица пешехода, как сейчас скрывал самое страшное, если не приближаться к телу. Но она была более чем уверена, что это окажется…
– Олег, – произнесла она, медленно опустилась на дорогу в метре от него и прыснула смехом.
Голова разбита в кашу, рука – вывернута, ботинок слетел со ступни. Этот ботинок, лежавший сейчас непонятно где, довел ее до истерики. Лучше не смотреть на его лицо, там все совсем нехорошо. Фаина обхватила колени и покачивалась, едва сдерживая мерзкое хихиканье. Олег лежал без движения, лежал так, как люди в сознании никогда не лягут, даже если постараются, и в этой неестественности было что-то пугающе-завораживающее, некая приоткрывшаяся завеса тайны о том, что бывает с телами людей, если они ломаются, а внутренние жидкости вытекают наружу.
Вдруг Фаина заметила перед собой испуганное, со струйкой крови на лбу, лицо водителя.
– Ты чего делаешь?! В скорую звони!
– Мы не верим, что наши кости принадлежат нам, – спокойно ответила Фаина, взглянув на водителя так, что ему стало еще страшнее от всей этой ситуации. – Это ледокол. Только что.
Мужчина отвернулся от нее и стал звать на помощь, а она хлопала себя по щекам, отползая подальше от того, что было Олегом. Мешок с костями, в котором теперь не все кости целы. Разве не уморительно?
Собрались прохожие, стали громко разговаривать и куда-то звонить. Фаина не поднималась с земли, поэтому в основном видела их ноги. Такие разные. В джинсах и кроссовках, в колготках и туфлях, в строгих ботинках и офисных брюках, в гетрах и кедах… Сидя у обочины, она пыталась прийти в себя благодаря всем, кто обступил тело, лишив ее возможности видеть его. Как хорошо, что она больше не могла видеть его! Это был уже совсем перебор.
Вместо того, чтобы сделать хоть что-нибудь, она сидела на проезжей части и рассматривала свои ладони, держа их прямо перед глазными яблоками, вплоть до приезда скорой помощи. Окончательно пришла в себя она только в госпитале, обнаружив себя на кушетке в приемной реанимации. Прямо перед нею была белая стена и белая дверь с табличкой, но буквы уплывали, не желали читаться. Сколько же времени до этого момента она глядела в одну точку и ничего не могла вымолвить?
За окном загорались огни, значит, наступает вечер. Небо медленно темнело над крышами домов, отчего табличка EXIT все отчетливее сияла бирюзовым неоном над дверью, ведущей наружу. Уставившись в ту сторону, Фаина решила выяснить, что она делает здесь, и осмотреться. Было ощущение, что недавно произошло что-то очень плохое, а сейчас она ждет новостей. Еще несколько человек находились в углу на пластмассовых табуретках. Один спал, прислонившись к стенке, сложив руки на
