Опыт поколений 2 - Игорь Шилов

Васька пришёл минут через двадцать, после того, как за ним ушла Аделина, хотя должен был обитать в трёх метрах от моего дома, во всяком случае раньше так хотел.

- Чего стоишь, морда протокольная, заходи давай - сказал я ему, как только он появился в доме.

Сутягин молча подошёл к столу, налил себе в Вероникину кружку из кувшина и залпом выпил. Потом посмотрел на пустую посудину, поставил её на стол, налил ещё и снова выпил, и только после этого заговорил.

- Ну наконец то! А то я уже начал подумывать не убило ли тебя взаправду.

- Хрен вам! - ответил ему, подливая себе в кружку вина. - Ты чего же не мог ей объяснить, что я непотопляемый? Как позволил девке себя до такого состояния довести?

- Да говорил я ей! Но ты же знаешь этих баб, то там услышит какую нибудь хрень, то тут и мне верить перестала. А после того, как мы второй раз узнали, что тебя снова подстрелили, так она совсем меня слушать перестала. Твердит одно и тоже, отвези меня на могилу и всё тут. Я уже бояться начал, как бы умом не тронулась.

- Эх Вася, Вася. Надо было найти нужные слова или на худой конец в морду дать, чтобы поверила, а ты, как баба себя повёл.

- Ага, в морду. Ты бы меня потом, я тебя знаю.

- Ну поколотил бы малость и что с того, ради дружбы мог бы и стерпеть. Ладно чего уж теперь то, садись давай и пей, а то я уже пьяный, и скоро тебя плохо понимать буду. А нам до этого обо всём ещё поговорить надо. Докладывай давай, как тут без меня управлялся.

- Это можно. Закуски бы ещё, а то быстро захмелею.

- Когда это ты без закуски пить не мог? - удивившись, спросил я товарища.

- Поработай на такой должности и не то с тобой приключится.

- Ну хватит тут себя жалеть. Говори, коммунизм построил или только на подходе?

Веронику начал будить, когда ещё темно было. Сам, до этого, примерно пол часа, вместе с Васькой нырял башкой в бочку с водой, пока мозги в ней не встали на место и только после этого мы с ним разошлись. Я пошёл в дом, а Сутягин на траулер, отдавать распоряжения.

- Вставай девочка моя, собираться надо. Времени мало осталось - легонько толкая, сказал я Веронике.

Она открыла глаза и посмотрев на меня таким взглядом, как будто, и не было трёх месяцев разлуки, сказала:

- Голова болит страшно. Ты зачем напоил меня ночью?

Вот это другое дело, узнаю прежнюю Веронику, не успела проснуться и сразу с претензиями. Ну слава богу, главное с головой всё в порядке, а мясо мы нарастим.

- А чего ты хотела? У тебя мозги на бок повернулись. Чего мне ещё оставалось делать?

- Ну и гад же ты Дёмин. Сначала шляется не понятно где, потом приходит ночью и спаивает, до потери сознания. Ой, меня кажется сейчас стошнит.

- Беги вниз давай, не хватало ещё такую красоту заблевать - сказал я ей, показывая на бельё с кружевами.

Вот же как всё просто, проблевалась за пять минут и всё с ней в порядке, а мы с Васькой сколько мучились чтобы в норму прийти.

- Ника, бери с собой всё самое необходимое и через пол часа выходим - попросил я девушку после того, как ей полегчало.

- А поесть?

- На корабле накормят. Мы с тобой сейчас уплываем. Инкогнито.

- Так ты не на совсем вернулся?

- На совсем, только это будет завтра ночью. Если конечно хочешь, можешь здесь меня подождать.

- Нет. Я не хочу. Я сейчас. Я быстро - затараторила девушка, забегая по лестнице в верх.

Не такая она и страшная, как это показалось ночью. Похудела конечно прилично и синяки под глазами, а так всё у неё на месте. Я достал часы из кармана и открыв крышку на них, посмотрел сколько времени.

- Нет, не успеем - сказал сам себе и положил раритет на место.

Встреча с экипажем проходила бурно и тихо одновременно. Сутягин всех заранее предупредил о том, что я вернулся и о том, что знать про это пока никому, кроме них, больше не надо. Я крепко, по-братски обнялся со всеми моряками, служившими на траулере, перекинулся парой фраз про жизнь с Колей Уховым, дружески похлопал по плечу дядю Жору, смахнувшего скупую мужскую слезу и дал команду готовиться к отплытию.

Резиновую лодку, скинув с неё мотор, закинули на борт. Тёзку отправил в машинное отделение греться, а сам, вместе с Никой, остался на палубе и пока не отчалили ещё раз оговаривал с Сутягиным все детали завтрашней операции, и уточнил координаты спрятанной на нашем берегу техники.

- Вы что воевать собрались, с Эдуардом Николаевичем? - спросила меня Вероника, когда мы вышли в открытое море.

- Никто с ним воевать не будет. Если поведёт себя неправильно я его просто прихлопну, как муху и тут же забуду о его существовании. Хотя, скорее всего, я этого хмыря в независимости от его дальнейшего поведения прибью. Сволочь, ему и его людям жизнь подарили, а он себя, как скот ведёт!

- Ну и правильно. Он плохой человек. Но давай о нём на время забудем. Ты лучше расскажи, где ты всё это время был и почему мне сказали, что тебя аж два раза убили.

- Я здесь не причём. Разные мудаки тебя в заблуждения вводят, а ты им веришь.

- Ты чего ругаешься, Дёмин? Где таких слов понахватался? - засмеявшись, спросила меня Вероника.

- Прости вырвалось. Но в самом то деле, нельзя же так. Прежде чем чего то говорить надо всё проверить. Правильно?

- Правильно, но мне то от этого не легче.

- Не мог я раньше появиться - заговорил я, на этот раз вполне серьёзно, - много чего на кону стояло. А если честно, то считаю большой удачей, что обратно удалось вернуться. Так что прости ты меня дурака, мне и так не по себе после того, как увидел какая ты стала. Не надо, наверное, было туда соваться, отступили бы всем скопом и пережили бы как нибудь, и это.

- Тебя ранили? - спросила Ника, после очень длинной паузы.

- Да так, чиркнуло не много. Больше придурялся, чтобы к легионерам в доверие войти.

- Ты чего у них был?

- Ну да. Представляешь, их начальник меня даже командиром на нашу станцию поставил.

- Что серьёзно? - искренне удивилась девушка.

- Точно тебе говорю. Так и сказал, хочу хер Лапин, чтобы вы навели здесь немецкий порядок. Больной.

- А чего это он тебя так называл, Лапиным каким то?

- Так я же, когда после контузии к ним добрался, поступил на работу к местным полицаям, там и назвался Петром Лапиным. Сказал первое, что пришло в голову, а затем, когда в немецком госпитале очнулся, поздно было от этого имени отказываться, так и ходил у них там Питом. Потом только додумался, что мог же Бредом Питом назваться, никто же не мешал. Но, как говориться, поезд ушёл. А круто было бы, хотя бы не много Бредом походить.