Трепет и гнев - Карла Николь

Но сегодня все по-другому. Здесь нет места их пустяковым обидам и язвительным замечаниям. Они должны работать вместе.

Она кивает, мысленно перестраивая свое расписание на следующую неделю. По правде говоря, она благодарна за то, что хлопоты по бронированию билетов на самолет были сняты с ее плеч. Почему он так добр к ней, она не поняла. Но она принимает это.

– С ним должно быть все в порядке, – вздыхает она, мысленно представляя своего милого друга и его яркие янтарные глаза. – Другого выхода нет, Джованни.

Он встает из-за стола.

– Я знаю. Мы разберемся с этим.

Глава 7

После тридцати часов полета, пересадок и взаимного молчания, Селлина и Джованни наконец прибывают в поместье Курашики.

Они следуют за слугой Харуки, который проводит их по элегантному коридору из твердого дерева, мимо раздвижных дверей, расписанных прекрасными произведениями искусства суми-э.

– Он не хочет меня слушать, – жалуется Асао, голос у него хриплый. – Он не спал и не выходил за пределы своей библиотеки последние сорок восемь часов, и он не хочет вызывать полицию – говорит, что они бесполезны.

Он открывает раздвижную бумажную дверь, пропуская гостей. Теплый порыв влажного весеннего воздуха касается кожи Селлины. Они выходят на улицу. Пока они идут по веранде, она рассматривает травянистый, пропитанный дождем сад и маленький пруд кои. В центре стоит массивный японский клен с бордовыми листьями. Дом Харуки и Нино похож на место для духовной медитации в стиле дзен. Мирно, естественно и захватывающе.

– Никаких новостей за два дня? – спрашивает Джованни. – Он может сказать только то, что Нино все еще жив, и ничего больше?

– Да, – отвечает Асао, открывая дверь и жестом приглашая их пройти в другой коридор. – Он жив, но далеко. Он больше ничего не может рассказать. Я знаю, что человеческая полиция некомпетентна в вопросах вампиров, но мы должны связаться с тем детективом второго поколения, который работал над исчезновением Ладислао. Тот, что в Америке.

Джованни качает головой.

– Я не знаю… Я думаю, мы должны пока держать это в тайне. Посмотрим, сможем ли мы справиться с этим сами.

Селлина соглашается.

– Все только что успокоились после исчезновения Ладислао. Если об этом станет известно, это вызовет новую волну всеобщей паники. Кажется, я однажды встретила этого детектива, когда была в Нью-Йорке. Аника Куэвас. Я помню, что у нее было очень твердое мнение.

– А у тебя нет? – Джованни смотрит на нее, приподняв бровь.

– Но речь не обо мне.

Асао проводит их по еще одному короткому, блестящему от твердого дерева коридору. Эта часть поместья более компактна, как небольшая резиденция – дом для гостей.

– Ты бы слышал этого засранца Лайоса, – бормочет слуга. – Все, что он говорил, было либо высокомерным, либо фанатичным. Я и не знал, что такие чистокровные еще существуют. Мерзкий старый ублюдок.

В очень старые времена чистокровные были высокомерными и фанатичными – они бессердечно властвовали над вампирами, используя их и ставя свои собственные желания и потребности выше чужих. Это одна из причин, почему Селлина обожает Нино.

Ее друг – как античистокровный. Невинный, внимательный и добрый. Когда умерла его мать, он был так расстроен, что спрятался в доме и отказывался от еды и общения с кем-либо – как будто хотел умереть сам. И вот, в шестнадцать лет, Селлина решила стать его источником питания. Это не было запланировано изначально, но она ни разу не пожалела о своем решении… несмотря на разногласия, которые оно вызвало между ней и одним властным мужчиной.

Асао останавливается перед двойными раздвижными дверьми. Он наклоняется и раздвигает их, как будто вручную открывает двери лифта. Внутри находится библиотека, залитая естественным, но слишком ярким светом пасмурного неба. Селлина оглядывается по сторонам. Помещение было бы великолепным, если бы не полный и абсолютный беспорядок.

Повсюду книги – открытые, закрытые, сложенные, выброшенные. Бумаги и свитки разбросаны по всему татами. Низкий столик в углу завален старыми газетами, некоторые из них упали за край.

Среди всего этого хаоса сидит Харука, одетый в традиционный костюм; его длинные волосы в беспорядке, но собраны на затылке. На мгновение он поднимает на них свои бордовые глаза, а затем снова погружается в чтение, переворачивая страницу.

– Харука, Селлина и Джованни приехали помочь, – говорит Асао. Харука в ответ лишь чешет голову, не говоря ни слова и не отрывая глаз от книги. Он просто переворачивает еще одну страницу.

На это Асао практически рычит, теряя терпение.

– Ты напуган, я понимаю. Но ты сказал, что Нино жив, так что ты не можешь сидеть здесь и переваривать все в одиночку. Эти двое пришли, чтобы помочь тебе и…

– Помочь мне сделать что? – Харука смотрит вверх, его глаза – верх напряжения. Под ними темные круги, а цвет лица слишком бледный. Он выглядит ужасно. – Я не знаю, где Нино. Он растворился в воздухе, и я не могу ничего сделать, чтобы обратить вспять то, что было сделано. Нигде нет никаких записей об этом чистокровном: где он живет, его способности, его королевство, его родословная – ничего!

Он прижимает ладони к лицу, проводит ими вверх по взъерошенным волосам. Его речь становится торопливой и неистовой:

– И это моя вина – я несу ответственность за защиту своего партнера. Я был слишком самоуверен и ленив, поэтому позволил этому негодяю войти в наш дом, не зная достаточно о нем и о его способностях, и теперь мой муж…

Несколькими шагами своих длинных ног Джованни сокращает расстояние до Харуки. Он кладет большую руку на голову, и лесное, имбирное тепло его ауры выливается наружу. Когда Джованни приседает перед Харукой, вокруг них появляется мягкое сияние.

– Сначала ты успокоишься. Потом мы сядем на кухне и выпьем кофе, чай, что угодно. Мы поговорим об этом трезво. Понятно?

Селлина делает шаг вперед как раз вовремя, чтобы увидеть, как Харука кивает. После того как Джованни встает и отпускает его, Харука проводит рукой по своим грязным волосам и закрывает глаза. Селлина занимает место Джованни, опускаясь перед ним на колени. Она хмурится, изучая его изможденное лицо.

– Ты испытываешь физическую боль?

Он покачивает головой, глаза по-прежнему закрыты.

– Это не имеет значения. – Он делает дрожащий вдох и распахивает глаза, чтобы встретиться с ней взглядом. – Вы оба доверили мне его, и я… я подвел вас.

Селлина обхватывает руками его плечи.

– Не говори так. Он жив – мы его вернем. Пойдем на кухню и поговорим,