От шнурков до сердечка (сборник) - Евгений Клюев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Каждый-то каждый, да только не Небольшой Дымок… Впрочем, делать было нечего – пришлось лететь наугад, хотя кому угодно понятно, что когда летишь наугад, вовсе не обязательно прилетаешь в Аргентину. Этак мало ли куда можно прилететь. например, в Данию, а Дания-то уж совсем в противоположной стороне.
Так или иначе, но Небольшой Дымок летел, летел и в конце концов куда-то прилетел – трудно было понять, куда именно, потому что перед ним была граница. Сначала ведь, как известно, идёт граница страны и только после этого – сама страна. На границах же обычно стоят пограничники, которые могут пропустить в страну, а могут и нет.
– Вы кто такой? – спросил у Небольшого Дымка Пограничник и довольно строго на Небольшой Дымок посмотрел.
– Это Вас не касается, – ответил не только совершенно не подготовленный к полёту, но и совершенно невоспитанный Небольшой Дымок.
– Ещё как касается! – рассердился Пограничник и задержал Небольшой Дымок рукой в чёрной перчатке.
Задержанный попытался вырваться, да не тут-то было: пограничники – люди сильные.
– Пропустите меня немедленно! – потребовал Небольшой Дымок, извиваясь в руке Пограничника.
– Немедленно не получится, – продолжая держать его, терпеливо объяснял Пограничник. – Боюсь, что и медленно теперь тоже не получится.
– Но у меня дела здесь, в Аргентине! – соврал тогда Небольшой Дымок.
Тогда Пограничник усмехнулся и сказал:
– Здесь не Аргентина. Здесь Бельгия. В Аргентину – пожалуйста, я за Аргентину не отвечаю. А за Бельгию отвечаю – и не пропущу сюда кого попало.
– С чего Вы взяли, что я кто попало? – обиделся Небольшой Дымок.
– Да Вы же без всякой формы! Если бы у Вас была какая-никакая форма, тогда бы. тогда бы я ещё посмотрел.
Тут уставший спорить Небольшой Дымок первый раз в жизни призадумался – и вдруг принял форму лёгкого шарфа. Пограничник сразу же заулыбался, разжал руку и поднёс её к козырьку:
– Добро пожаловать, дорогой Лёгкий Шарф, в нашу прекрасную страну Бельгию!
И пропустил Небольшой-Дымок-в-Форме-Лёгкого-Шарфа через границу. Потом строго посмотрел вокруг себя и громко произнёс:
– А кого попало я в нашу прекрасную страну Бельгию не пускаю!
Небольшой-Дымок-в-Форме-Лёгкого-Шарфа очень вежливо поблагодарил Пограничника – так всегда поступают лёгкие шарфы – и полетел знакомиться с прекрасной страной Бельгией, чтобы узнать, на каком языке в ней говорят и какие тут порядки в настоящее время.
Вагон и маленькая тележка
Вагон и Маленькая Тележка очень любили друг друга.
Все это замечали, но никто над ними не смеялся: над настоящей любовью никогда не смеются. Смеются над всякими тили-тили-тесто-жених-и-невеста или я-вас-люблю-и-обожаю-беру-за-хвост-и-провожаю, а над настоящей любовью – нет.
Потому что настоящая любовь – она прекрасная.
Прекрасной она у Вагона и Маленькой Тележки и была: именно что прекрасной! Их даже никогда поодиночке не видели: выползает Вагон из-за угла – тут же и Маленькая Тележка появляется, успеваешь ободок колеса Маленькой Тележки у поворота различить – значит, Вагон уже за поворотом исчез.
Трогательная такая парочка…
Правда, и склочников хватало, конечно: как же без них-то, без склочников?
– И чего он, – говорили о Вагоне склочники, – постоянно с этой Маленькой Тележкой туда-сюда таскается? Отлично бы все обошлись и без этого… бесплатного приложения!
– Да я же Вагону помогаю, глубокоуважаемые склочники… – вежливо отвечала Маленькая Тележка, дивясь их недогадливости.
Но… что верно, то верно: необходимости в Маленькой Тележке явно не было, потому что Вагон со всем и сам легко бы справился! Он был такой вместительный, что практически всегда заполнялся только наполовину – неважно, какой груз везли. Закажут ему, например, тонну шарикоподшипников привезти – так она, эта тонна, где-то на самом дне колыхается… и не видно её, и не слышно! Но Вагон – перед тем как отъезжать – обязательно горсть шарикоподшипников в Маленькую Тележку бросит (на большее-то Маленькой Тележки, понятное дело, не хватало!) и скажет:
– Поможешь, ангел мой?
– Как же не помочь-то! – со всевозможным участием ответит Маленькая Тележка…
И – покатятся они вместе по рельсам: Вагон и Маленькая Тележка.
Вагон музыку играет, Маленькая Тележка песенки поёт! Так, глядишь, и доедут до места: из Пункта Убытия в Пункт Прибытия.
В Пункте Прибытия радость: шарикоподшипники привезли – целый вагон! И давай Вагон разгружать. А на Маленькую Тележку внимания не обращают.
Разгрузят Вагон – он и говорит:
– Это ещё не всё. Видите, рядом со мной Маленькая Тележка стоит? В ней тоже шарикоподшипники!
А заглянут в Маленькую Тележку – и только рукой махнут: сколько уж там шарикоподшипников – горсть одна!
– Не надо нам, – скажут тогда, – этой горсти. Себе, – скажут, – оставьте!
И улыбнутся приветливо.
Да только с Вагоном разговор короткий:
– Выгружайте, – ответит он строго. – А то я в следующий раз в ваш Пункт Прибытия не поеду!
Ну и начинают разгружать, конечно: Вагона-то как ослушаешься? Тем более что из Маленькой Тележки и разгружать нечего: сгрёб шарикоподшипники в ладонь – вот и вся тебе разгрузка!
А Вагон и Маленькая Тележка в обратную дорогу собираются – назад, значит: из Пункта Прибытия в Пункт Убытия.
– Поехали, ангел мой?
– Поехали!
Вагон музыку играет, Маленькая Тележка песенки поёт – красота кто понимает! Так и приедут домой.
В Вагоне, что и говорить, не всегда только шарикоподшипники возили: куда ж столько шарикоподшипников-то!.. А потом, людям ведь не только шарикоподшипники нужны, но ещё и другие всякие вещи. Спросят их, людей, иной раз:
– Вам ещё один вагон шарикоподшипников подбросить? А они – в крик:
– Нет-нет, спасибо, мы и прежние-то шарикоподшипники не знаем куда девать! Подбросьте-ка нам лучше конфет с печеньем.
Сказано – сделано: нагрузят тогда Вагон конфетами с печеньем – и говорят:
– Ну, вперёд, господин Вагон!
Только Вагон, пока конфет с печеньем в Маленькую Тележку не бросят, с места не сдвинется. Стоит упрямо, что твой ишак, и ждёт. А бросят конфет с печеньем в Маленькую Тележку – сразу запыхтит, запыхтит… глядишь, и тронулся.
– Поехали, ангел мой?
– Поехали!
Вагон музыку играет, Маленькая Тележка песенки поёт – издалека их слышно.
А в Пункте Прибытия – ликование: наконец-то конфеты с печеньем привезли! Конфеты с печеньем – это получше, чем шарикоподшипники. Но не успеют Вагон разгрузить – половины конфет с печеньем как не бывало! К концу же разгрузки – и вовсе ничего нет: грузчики – они ведь тоже люди… тоже конфеты с печеньем любят. Говорят: мы и сами, дескать, не заметили, как все конфеты с печеньем съели, – простите нас, грешных, и не судите строго!
Да и правда – что ж их теперь судить… Конфет с печеньем из живота обратно всё равно не вынешь.
Ну, поругает их Вагон, конечно, для порядка, а они в ответ:
– Мы никогда, ни-ког-да больше так не будем… чем хотите клянёмся, господин Вагон!
Тогда Вагон им говорит:
– Прощаю вас, господа грузчики, в последний раз. Теперь идите домой и там подумайте над безобразным своим поведением!
И господа грузчики, все в слезах, расходятся тогда по домам – думать над безобразным своим поведением, между тем как именно в этот самый момент в Пункте Прибытия и начинается самое главное.
Господин Вагон, подмигнув Маленькой Тележке, оглушительно свистит в два пальца – и Окрестная Детвора, словно только того и ждала, бросается из кустов к Маленькой Тележке. В Вагон Окрестная Детвора даже и не заглядывает: понятное дело, господа грузчики опять целый вагон конфет с печеньем съели.
Но зачем Окрестной Детворе – вагон? Ей и маленькой тележки больше чем достаточно! Набрав полные карманы и подолы конфет с печеньем, Окрестная Детвора расходится по домам, сердечно попрощавшись с Вагоном и Маленькой Тележкой.
– Что бы я только делал без тебя? – качает головой Вагон и долгим взглядом смотрит на возлюбленную.
А Маленькая Тележка смеётся:
– Без меня? Да нет, ты бы и без меня со всем справился. Может быть, не знал бы только, что иногда в большом этом мире всё определяется самой малостью… Поехали, ангел мой!
Белое море, чёрное море, красное море
Маленькая Кисточка родилась на свет, чтобы рисовать. Это она знала наверняка: знает ведь каждый из нас, пока маленький, кем будет – мороженщиком! пожарником! лесником! Правда, потом мы забываем, кем должны были стать, и становимся просто академиками, инженерами, бухгалтерами, что тоже, конечно, ничего, хотя…
Однако наша с вами Кисточка была пока маленькой кисточкой и, стало быть, знала наверняка: она родилась на свет, чтобы рисовать. Сначала, конечно, ей было трудно решиться на это, ведь рисовать – дело серьёзное. Но наконец она набралась духу и нырнула в стаканчик с чистой водой – кому же неизвестно, что с этого-то и начинается рисование!
