Огнеслава (СИ) - Гамаюн Марина

— Не ври. Я вижу, что обиделась, — вновь хитро улыбнулся Аскольд. — Не принимай за правду то, что я буду делать на людях. Ты ведь не в крестьянской семье росла, все же понимаешь?

— Понимаю, — хмуро отозвалась она.

Эти слова заставили смягчиться. Наверное, именно их её уязвленное самолюбие и желало услышать. Вроде ничего особенного не происходило, но просто тот факт, что они находятся сейчас очень близко, вызывал одновременно смущение и взрыв эмоций. Похоже, она влюбляется в своего жениха. Ей безумно хотелось верить всему, что он скажет. Сердечко так и выпрыгивало из груди. Над головами раздались легкие шаги, вернулась Забава.

— Княгинюшка! Огнеслава! — позвала она, но, не найдя княжны, уже более испуганно добавила. — Ох Божечки! Куда же делась!

Огнеслава хотела было крикнуть в ответ, но Аскольд показал ей знаком молчать. Торопливыми шагами Забава убежала к терему. Княжна взглянула на жениха. Его лицо было совсем близко.

— Хочу вернуть тебе кое-что, — прошептал он.

Не успела она сообразить, о чем речь, как суженый вновь крепче обнял её и поцеловал. Это был отнюдь не робкий поцелуй, которым наградила его Огнеслава тогда в саду. Этот поцелуй был другим, страстным и настойчивым. Когда все закончилось, она сама себя не помнила. Княжич отпустил её и подтолкнул на свет из-под мостков.

— Я снова приду к тебе завтра ночью. Жди меня, — сказал он. — А теперь плыви.

Только Огнеслава оказалась на освещенной фонарями воде, как услышала топот нескольких пар ног. Тетушки-помощницы во главе с Забавой уже неслись по мосткам.

— Княгинюшка! Как же так! Жива, слава Богам! — причитали они на разные голоса, выуживая Огнеславу из воды. — Что случилось? Мы уж боялись, что не сносить нам головы!

— Я поскользнулась и упала. Простите, я не специально, — объясняла им Огнеслава.

— Да как же так, как же так? Не простыть бы вам! — кудахтали женщины.

— Все хорошо. Просто немного испугалась, — пролепетала Огнеслава, думая только о том, как сильно горят её губы и щеки. — Я цела. Давайте не будем никому рассказывать, зачем княгиню тревожить, да и вас за то, что не уследили, отругать могут.

Все еще находившийся под мостками княжич, самодовольно усмехнулся.

— Конечно, конечно, — закудахтали помощницы переглянувшись, никому не хотелось гневить ни старую, ни молодую хозяйку. — Не губи нас, милая, не говори государыне.

— Я не скажу, но и вы молчите, — кивнула княжна.

Тетушки закутали Огнеславу в платки и увели в терем.

Глава 7 Свидание

День прошел, как пустой сон. До самого обеда княжну изводили снятием мерок, выбором тканей и узоров. Стоило уйти швеям, на пороге появилась знахарка в сопровождении княгини Вереи. Огнеслава чувствовала себя лошадью на продажу, настолько тщательно врачевательница осматривала её. Это было унизительно и мерзко, но возражать княгине девица не решилась. Подтвердив идеальное здоровье и невинность невесты, старуха ушла. Огнеслава одевалась, чуть не плача от обиды.

— Не злись дитя, мне нужно было убедиться, что достойную девицу в свой род берем, — проговорила княгиня, стоя к ней спиной и глядя в приоткрытое окошко. — Ты вероятная мать моих внуков, а значит должна быть идеальна во всех отношениях.

— Если я вам нужна только, как мать ваших внуков, не все ли равно девица я или нет? Сомневаюсь, что кто-то проверял вас подобным образом, — обиженно заявила Огнеслава.

— Мне поверили на слово, — гордо заявила княгиня, повернувшись к невестке и смерив её оценивающим взглядом. — Но я пришла сюда из другого рода.

— Если вам не нравится мой род, зачем меня взяли? — с вызовом взглянула ей в глаза княжна.

— Я не совру, если скажу, что нам нужна твоя кровь, — холодно проговорила Верея. — Твоя прапрабабка была лживой вероломной женщиной. Её взяли в Зеяжск невестой, польстившись на внешнюю красоту. Родня соврала, будто бы Огневица - девица. Однако у неё уже был муж и сын, как оказалось позднее. Она обманула наших предков и украла артефакт, который был очень важен. Как видишь, у меня нет цели, сделать неприятно лично тебе, но я не могу рисковать.

— Ларец! — догадалась Огнеслава. — Вам нужен ларец, а не я.

— Сам ларец без тебя бесполезен. Кроме тебя, пока никто не может его открыть, — ответила княгиня.

— Тогда вам нужно быть со мной поласковее, вдруг я не снесу унижений и с горя, скажем, утоплюсь, — скрывая угрозу за нарочитой мягкостью голоса, проговорила Огнеслава.

— Ты должна быть очень, очень осторожна и беречь свою жизнь. Тебе нельзя заболеть или умереть, — предостерегающе взглянула на нее Верея. — Иначе я сильно расстроюсь и превращу жизнь твоей сестренки Весемиры, которой придется занять твое место, в пытку. Ты поняла меня?

— Да! — злобно ответила Огнеслава. — Раз уж вы говорите честно, то я тоже скажу вам по совести. Пока я жива, я не открою ларца, и никогда не верну вам то, что заперто там внутри.

— Я и не сомневалась, — ответила Верея. — Я разбираюсь в людях и уже успела понять, что ты такое. Когда на вас напали, ты бросилась спасать ларец, а не подругу. Первая реакция в момент опасности – многое говорит о человеке.

— Нападение. Так это были вы? — испуганно отступила назад княжна.

— Не я, но я знаю, что там случилось. У меня везде есть уши и глаза, деточка, — продолжила Верея — Думаешь, мне неизвестно, что ты вчера упала в реку и помощницы всячески пытаются это скрыть? Ты хорошо придумала, напугать их моим гневом, но ни они одни наблюдают за тобой. Надеюсь, ты не пыталась утопиться и это действительно случайность.

Княгиня не упомянула об Аскольде. Значит либо её соглядатай доложил с чужих слов, либо… княжич сам рассказал матери? Нет, такого не может быть! Никто не будет рассказывать родителям о том, как пробрался к невесте ради поцелуя. Значит, мать и сын действуют порознь. Скорее всего, свекровь ведет свою собственную игру, а Аскольд даже не знает о тех унижениях, которые приходиться терпеть его нареченной. Что же, в таком случае, лучше смолчать и усыпить бдительность княгини.

— Это случайность, — покорно повторила Огнеслава.

— Вот и славно, — кивнула Верея. — Пойми, все в твоих руках. Скоро ты станешь частью нашего рода. Ни я, ни мой муж или сын, не желаем тебе зла, напротив. Стань достойной супругой и матерью, тогда у тебя будет все, что ты только пожелаешь. Даже если не отдашь артефакт, но будешь хорошей женой моему сыну, я буду любить тебя, как дочь. В любом случае, нам всем спокойнее от того, что ларец вернулся домой и теперь храниться здесь. Однако, — княгиня сделала значительную паузу, — даже Боги не спасут тебя, и ты пожалеешь, что родилась, если вдруг задумала предательство.

— Но какой вам прок, если я никогда не открою ларец? — уже гораздо спокойнее произнесла Огнеслава.

— Наше достояние, в ларце или без, теперь у нас, — ответила свекровь.

— Постойте, но ведь когда меня не станет, он … — начала Огнеслава.

— Он перейдет к твоей дочери, — закончила за нее Верея, с удовольствием наблюдая, как осознание безысходности отражается на лице будущей невестки. — Поэтому важно, чтобы у тебя вдруг не оказалось внебрачных детей, и я очень хочу, чтобы внуков у меня было много. Видишь, милая, мы уже получили, что хотели, остальное всего лишь вопрос времени. Просто прими это. В любом случае, ты будешь любимой невесткой, если станешь вести себя хорошо. Ну а если, решишь не изводить нас длительным ожиданием, а сама откроешь ларец и отдашь Аскольду наследие его предков, то окажешься одной из самых почитаемых женщин княжеского рода Зеяжска. Я уйду, много дел ещё требуют моего участия, а ты подумай.

Княгиня величаво покинула светлицу. Огнеслава же, обессилев, опустилась на лавку. Терзаемая мыслями и опасениями она и не заметила, как прошел остаток дня. Принесли всевозможные яства отобедать, но девица почти не притронулась к еде. После ее переодели для встречи с ведуньями. Все время, пока служительницы Лады, возносили мольбы Великой Матери о здоровье и плодовитости будущей княгини, Огнеслава находилась в каком-то полусне. Вроде и слышала все, и принимала участие в обряде, но мысли её были не здесь.