Отражённый блеск - alexz105

Девушка привстала на цыпочки и поцеловала Гарольда в щеку. Краем глаза он заметил, что Шаннах с крайним любопытством наблюдает за ними.

Юный маг уже не сердился. Луна всегда действовала на него умиротворяющее. Он кинул на домовика взгляд, полный укора, на что эльф лишь виновато развел руками, всем своим видом изображая раскаяние.

— Я чувствовал что-то неладное, но не мог и предположить... Ладно. Палочка-то у тебя с собой есть? — пробурчал он, окончательно остыв.

— Есть, хозяин, есть. Добби ее спрятал. Добби принесет.

— Да ладно. Пойдемте все в пещеру. Пора перекусить, что ли?

По пути в пещеру Шаннах слегка отстала и тихонько дернула Луну за рукав мантии.

— Слушай, а что это ты делала, когда коснулась ртом щеки Гарольда?

— Это называется — дружеский поцелуй.

— Дружеский? А еще, какой-нибудь бывает?

— Потом расскажу...

* * *

С самого утра Гермиону трясло от страха. И не случайно. Сегодня ей предстояло клеймить рабов, присланных Стражем для работ на колесе Надежды. Эти новенькие наверняка были из ее мира. Может быть, они — простые маги, а может быть — Пожиратели. А может, это и вовсе маглы, чудом уцелевшие в той жуткой передряге. Да какая разница! Она должна была жечь каленым железом людей! Людей!

Всю ночь она не спала, а чуть свет поднялась в надежде поговорить с одной из старших жриц, которая неплохо относилась к ней и не цеплялась по каждой мелочи. Ей повезло. То есть ей повезло застать жрицу одну и задать вопрос, пока их никто не слышит. На этом везение закончилось. Девушка, не успев изложить свою просьбу избавить ее от такого ужаса, получила пощечину, а потом жрица, вонзив в ее ухо ногти, злым шепотом долго рассказывала, что делают с теми служками храма, которые уличены в отступничестве. Отпустив окровавленное ухо малодушной девчонки, жрица пообещала лично отрезать ей все выступающее и торчащее, и скормить это шакалам-пустынникам.

— И не дай, Матерь, если во время клеймения у тебя задрожат руки! Я сама выбирала тебя и не потерплю ослушания! Козлиная подстилка! Прочь с глаз моих!

Эта выволочка лишила ее последней надежды. Она знала, что не сможет хладнокровно причинять мучения. Значит, ее ждет жестокое наказание и, может быть, даже смерть.

Обряд назначили на вечер, когда спадет дневной зной. Ведь жертвенник для рабов находился во дворе — прямо под палящими лучами солнца.

До обеденной трапезы Гермиона ходила как в тумане, механически выполняя свои обязанности по уборке храма. И только после обеда младших жриц оставили на полступени в покое, поскольку старшие жрицы в сиесту ложились отдыхать.

Впавшая в полудрему девушка неожиданно услышала восторженный щебет одной из служек, которая постоянно была в курсе всех городских сплетен.

— Ой, девочки! Он просто душка! Мирим из пятой ступени рассказывала, что сама Хранительница утвердила его новым сладким козликом!

Гермиона открыла глаза, прислушиваясь. Девчонки-служки окружили рассказчицу и слушали ее с жадным любопытством.

— И, как всегда, вперед всех пролезли заместительницы. Почему-то эти ящерицы всегда оказываются первыми. Так вот, одна из них уже была с ним... Ну, вы понимаете. Рассказывает, что он очень милый и ей было совсем не больно.

Девчонки захихикали, закрываясь ладошками. Гермиона сжалась, моля Мерлина, чтобы больше ничего не услышать. Чтобы эта мелкая дрянь заткнулась навсегда. И Мерлин, казалось, услышал ее. Хоть сплетница и продолжала свой рассказ, слова ее были для девушки, как бальзам:

— И еще я знаю, как его зовут! Болтали, что его зовут Гарри, так вот это неправда!

Все вытянули шеи в сторону носительницы такой сенсационной информации. Грейнджер, чьи зубы уже стучали от нервного озноба, вздохнула с облегчением.

— Да, это оказалась неправда, потому что его зовут Поттер!

Чужое зеленоватое небо обрушилось на несчастную Гермиону.

* * *

Жидкость в котле нагрелась очень быстро. С ее поверхности полетели яростные искры, как будто она и сама горела. Пар становился всё гуще, постепенно скрыв очертания двух человеческих фигур, сидящих в креслах в паре ярдов от котла. На низком столике перед ними на подносе стояла шкатулка с откинутой крышкой.

Жидкость в котле продолжала метать алмазные искры.

— Пора, — произнес один из сидящих и вытащил из шкатулки перстень с черным камнем, осмотрел его со всех сторон и кинул в котел. Раздалось шипение, и он быстро ушел под воду. Было слышно, как твердый камень стукнул в дно котла.

Бросивший поднял вверх руку с палочкой и спокойно произнес: — Кость отца, без ведома данная, возроди своего сына!

Из шкатулки вылетела почти черная кость и последовала за перстнем. Поверхность жидкости, покрытая блестками, взбурлила ключом. Во все стороны полетели искры. Жидкость приобрела яркий ядовито-голубой цвет. — Забавно, — лениво прокомментировал второй участник этого странного обряда.

Первый мельком взглянул на него, вынул из ларца стеклянный пузырек и вытряхнул его содержимое в котел.

— Плоть слуги, с согласия данная, оживи своего господина!

Зелье стало ярко-красным. Свет от него осветил кровавыми всполохами весь зал. Вслед за первым последовал второй пузырек, из которого потекла темная густая жидкость.

— Кровь врага, взятая силой, воскреси своего противника!

Содержимое котла мгновенно сделалось ослепительно белым и забурлило, рассыпая во все стороны яркие алмазные искры, такие яркие, что все вокруг погрузилось в бархатную темноту. Больше ничего не происходило... Но внезапно бурление улеглось, искры исчезли. Из котла повалили клубы белого пара, затянувшего помещение туманом. И сквозь него над котлом поднялся и выпрямился чёрный силуэт высокого, худого, похожего на скелет человека.

— Кто здесь есть? Оденьте меня, — приказал из пара высокий ледяной голос.

Скелет шагнул из котла... Лицо — белее кости, с широко расставленными багровыми глазами, по-змеиному плоским носом и широкими прорезями ноздрей...

— Пока так постоишь. Ну как он вам, архонт? — голосом продавца, расхваливающего свой товар, спросил первый.

Тот, кого назвали архонтом, глубокомысленно кивнул.

— Образина подходящая. И рост ничего. Только вот мои воины уважают физическую силу, а тут кожа да кости...

— Это поправим, — с готовностью отозвался первый.

— Ну ладно. Посмотрим. Если он и впрямь окажется так полезен, как вы обещаете, то Чаша ваша, почтеннейший, э-э-э... как вас там...

— Зовите меня — Директор, ваша мрачность.

— Директор, это значит — указывающий направление? Недурно. Только помните, не я к вам пришел, а вы ко мне. Не я предложил вам службу, а вы мне. Не мне нужна Чаша, а вам. Я у себя дома, а вы изгой своего мира, хоть и «директор». Первое же мое сомнение в отношении вашей честности станет для вас последним, и все эти магические штучки вас не спасут. Сегодня вы доказали, что можете быть мне полезны. Забирайте своего склизкого ублюдка и готовьте его. Армия вторжения соберется к исходу этой луны, поэтому торопитесь!

Архонт встал и вышел из залы, не глядя на застывшего в недоумении голого урода с красными глазами.

— Пойдем, Том, нам есть о чем поговорить. И заодно я тебя одену.

Директор сделал знак следовать за собой и направился двери, скрытой за пологом в глубине зала.

Лорд Воландеморт вновь обрел тело.

Глава 9

Терпение Гарольда было близко к тому, чтобы лопнуть. Пошли уже третьи сутки топтания на одном месте, а толку никакого. В город он не проник, о судьбе пленников ничего не узнал. Захватил языка, да и то как-то не по-людски. Теперь, поди, пойми: то ли ее допрашивать, то ли, наоборот, самому ей все рассказывать. А тут еще выходка Луны с анимагией. Теперь при подготовке к путешествиям придется устраивать досмотр собранных Добби вещей. Кроликовод хренов!

Хотя на Луну Поттер злился больше для порядка. Девушка была ему приятна. И он по опыту знал, что она обузой не станет. Двужильная.

Конечно, теперь придется действовать с оглядкой на девичью половину их команды. Штаны переодеть — и то надо думать, где и когда. Но это все мелочи.

Как проникнуть в город? Вот проблема! Как найти похищенных магов? Еще большая проблема!

Гарольд соорудил доску для рисования — на манер школьной. Посадил Шаннах в качестве ученицы. В компанию ей пригласил Луну, чтобы послушница не чувствовала себя, как на допросе. А Добби заставил вытряхнуть все запасы лакомств, чтобы сделать угощение к чаю.

Час ушел на то, чтобы нарисовать примерный план города — с расположением замка Оракула, храма Надежды и Обители Матери. Долго не удавалось правильно расставить эти ориентиры относительно въезда. Потом разобрались, что их два. Главный — со стороны пустыни. И второй, для выезда на пастбища и возделываемые поля, с противоположной стороны.

Второй час ушел на то, чтобы отметить на плане и другие социально значимые объекты: тюрьму, ристалище, базар, караван-сарай, загоны для скота, загоны для рабов, барак охраны, конюшни, дом терпимости...